Квартиру, как клуб, и как загородный дом брата и сестры Аникеевых оформляла их лучшая подруга, и, по совместительству, лучший дизайнер города. Поэтому родителям было здесь как‑то тревожно, и они долго прислушивались, принюхивались и присматривались. Но дети их не подвели. И в результате скуки Аникеевы — старшие все же уснули. Уснул и глава стаи, представляя в своей постели недоступную Алину. Давно спала и сама Алина, позабыв про то, что подземный этаж экранирует сигнал сотового.

И лишь на рассвете всполошилась Елизавета Григорьевна, вскочила с кровати, оставив в ней беспомощного и влюбленного Юлиана, и, быстро собираясь, начала названивать дочери. И вот тогда‑то на ее телефон упала смс‑ка Алисы: «Все в порядке, Лина спит в бункере, ко мне приехали родители, будем утром».

Что пошла за жизнь — кино

В кинозале грез — темно

Демоны любви летят в закрытое окно

То ли люди, то ли птицы — призраки в ночи

И от неба есть у них ключи

А. Кутиков, В. Ткаченко

— Брачное предложение, — медленно проговорила Алиса, словно пробуя на вкус незнакомое словосочетание. — И от кого же?

— Вот это самое странное, дочь. Оно на предъявителя.

— Это… как? — Алиска поперхнулась чаем, забрызгав белоснежную скатерть и папину рубашку.

— Мы консультировались со старейшими, — отец с тревогой смотрел на нее, не обращая внимания на испорченную одежду. — Это крайне редко практикуется, например, в случае, если предлагающая сторона еще не выбрала конкретного мужчину, но его клан или стая крайне заинтересованы в невесте.

— Ну, а хоть клан‑то известен? — с некоторой тормознутостью спросила, собственно, невеста.

— Клан? Горный.

— О — бал — деть! Да там же стай штук пятнаднадцать!

— Двадцать две, мы выясняли, — поправила ее мать.

— Да хоть пятьдесят! Есть возможность отказаться? Ведь формально я — Верховная стаи! Я уже не только ваша дочь, у меня есть обязательства и перед своими…

— Алиса, ты, конечно, можешь отказаться. Но тогда мы испортим отношения со всем Горным кланом. А кавказцы и без того горячие ребята.

— Понимаю… Ну а мой статус оговаривается? Я буду Верховной Клана?

— Дочь, прости, но это предложение — на предъявителя. В нём не указано, кто именно женится на тебе. С одной стороны это для нас очень выгодно — у тебя остается свобода выбора, а с другой стороны — ты же понимаешь, что это только иллюзия. Тем более в Горном клане, где слово женщины Словом не считается.

— Что за чушь! — с сердцем воскликнула Алиса. — Дикость, варварство какое‑то!

— Ну, Горный клан считается ревнителем наших традиций…

— Пусть. Мне от этого не легче.

— Согласна, — мать грустно посмотрела на нее. — Вот если бы ты в действительности была Верховной самкой…

— То и предложения бы не было, — перебила мать Алиса. — Лучше вспоминайте, когда принимающая сторона может отказать без объявления войны.

— Если доказано, что жених бесплоден, но это не наш случай, — тихо начала мать.

— А если бесплодна я?

— Это тоже должно быть доказано и это позор на весь род, — мать опустила глаза.

— Нет, — спокойно возразил отец. — Для нас возможен только один способ — принять предложение более высокопоставленного клана, который предоставит нам защиту от Горных.

— Так. Вот теперь мне все ясно, — звенящим от сдерживаемого гнева голосом произнесла девушка.

— Что тебе ясно, дочь?

— Выше нас, Лесных, кто? Только эти мерзкие Коты! Он давно пытается устранить Димкину стаю, не устраивает его только половина города. Он хочет меня — и весь наш клан в должниках!

— Ты говоришь о Тиграх?

— Да, пап. У них с Димычем пока нейтралитет. Но если ты попросишь у них помощи, стаи Аникеевых больше здесь не будет.

— Но мы же можем попросить — и попросим, не местного Тигра, а главу их клана.

— Глава их клана — родной папаша местного Тигренка. Так что это все равно.

— А если ты согласишься с предложением?

— То Димка останется без моей помощи и поддержки, и стае тоже быстро придет конец.

— Значит, нужно искать ему Верховную самку.

— Пап, ты знаешь не хуже меня, что у нас нет никаких адекватных кандидатур на эту роль. Хоть прям пользуйся идеей Горных и брачное предложение рассылай.

— Вот! Алиска, садись и пиши. На предъявителя.

— Кому?

— Да всем, у кого в клане есть девушки на выданье. Так у мальчика, по крайней мере, будет шанс найти себе жену по сердцу.

*****

Мальчик на семейном завтраке не присутствовал, и не мог знать, что в эти минуты решается судьба всего клана. В это время он с самозабвением рассматривал спящую Алину, пребывая в плену сладостных фантазий. Всего лишь тонкое одеяло отделяло Дмитрия от предмета его страстной мечты. Хрупкая ладонь Алины Аркадьевны чуть свесилась с кровати, и глава стаи, самостоятельный хозяин ночного клуба и просто красавец — мужчина мучительно бережно притронулся к полупрозрачным пальчикам с перламутровыми ноготками, поудобнее переложил нежную ручку, чтобы не затекла, и, краснея, чуть притронулся к ней губами.

Алина старательно «проспала» этот момент, наблюдая за своим визави из‑под полуприкрытых ресниц. И размышляя, что надо было всё же закрыться на засов, после того как встала ночью и вспомнила про распечатки с планами одного из заказов. Наконец лицо парня приобрело более — менее нормальный оттенок, и она поняла — пора просыпаться, пока тот ещё что‑нибудь не придумал.

— Ах, — томно потянулась соблазнительница, открывая глаза.

И тут же «заметила» раннего визитера.

— И давно ты здесь сидишь? — шутливо — угрожающим тоном вопросила она, повыше подтягивая одеяло.

— Нет, Лина, — тут же начал врать он. — Я только зашел, собрался тебя разбудить, а ты и сама проснулась.

Он улыбнулся так открыто и естественно, что Лина даже немного смутилась и подумала — а не приснилось ли ей все это?

— Ладно. Разбудил — и выметайся, — придерживаясь правил, заявила она.

— А как же кофе в постель, — засмеялся в голос Димка.

— Кофе, так и быть, выпью. С тобой, наверху. А сейчас — вон, тебе говорят, а то Алиске пожалуюсь.

— Всё — всё, уже ушел, — шутливо поднял руки хозяин, выметаясь, и гостья принялась приводить себя в порядок.

А за стеной красавец — мужчина безуспешно пытался унять бешеный пульс. Его просто бросало в дрожь от мысли, что сейчас она — ОНА — зайдет в его душ. Пока Лина была замужем, законы, впитанные с молоком матери, еще как‑то позволяли держать в узде тайные мечты и не очень тайные желания. Но сейчас‑то она была свободна, как и он. Два свободных члена стаи… Хотя она не из стаи… Но ведь он — вожак, и может выбрать себе любую самку. И слишком часто в последнее время получалось так: когда Лина спала дома, Димка ночевал в её спальне в бункере, и считал эту комнату их общей.

Лина, конечно, об этом догадывалась. Как догадывалась и о том, какую бурю эмоций переживает сейчас бедный мальчик, представляя её в душе. И она свела представление к минимуму. Душ она примет дома, а здесь только умоется и почистит зубы. Пару минут на легкий макияж, ночнушку забрать с собой — где сумка? А то этот юный фетишист как‑нибудь выдаст себя, и ходить ей тогда без носа. Алиска слов на ветер не бросает. А то, что мальчишка влюбился при прямом попустительстве старшей сестры, её, эту самую сестру — не волнует.

Когда Алина выпорхнула из комнаты, Димка даже не успел натянуть на лицо более — менее адекватную обстоятельствам маску, и едва не поперхнулся кофе, чашку которого держал у рта, представляя вместо нее чарующие губы. Алина Аркадьевна сделала вид, что ничего не заметила, участливо постучала парня по спине и поторопила его наверх — в бункере нельзя было позвонить строгой маме на сотовый.

— Конечно- конечно, — закивал ей в ответ глава, хозяин и прочее. — Пойдем, давай сумку.

— Она легкая, — без эмоций ответила Лина и, позволив чуть приобнять себя, зашагала к лифту.