— Все вопросы — к Дмитрию Всеволодовичу. Мы, Алина Аркадьевна, люди подневольные, что нам велят — то и делаем.

Лине захотелось прям вот сейчас, немедленно, расцарапать физиономию самоуверенному вожаку, чтоб уяснил себе раз и навсегда — что есть охрана, а что — вмешательство в частную жизнь. Но время — его было жаль. И девушка принялась за изучение папки. Собственно, кроме уже подписанного ей отказа от претензий, там был всего один лист, на котором тем же убористым Алевтининым почерком было написано следующее:

«Алина, простите меня, я ничего не смогла сделать.

На шефа надавили из налоговой, обещали прикрыть фирму, если мы не откажемся работать с Вами.

Девочки говорят, что счета — это только начало.

Алина, теперь помочь Вам может только один человек. У неё репутация идеального бухгалтера, и хотя она дорого берет за свои услуги, они того стоят. Позвоните по номеру …. Александра Викторовна Птицына, скажите — от меня.

Удачи, и простите ещё раз»

Лина тут же набрала номер Александры Птицыной. Странно, но ответили ей после первого же гудка.

— Александра Викторовна? Меня зовут Алина, мне ваш телефон дала Алевтина Петровна из «Гроссбуха».

— Проблемы? — деловито поинтересовалась бухгалтер Птицына.

— Да.

— Где вы находитесь?

Лина посмотрела по сторонам и сказала, где.

— Если успеете подъехать через 10 минут, я приму вас сегодня. Если нет — тогда завтра.

— Так куда ехать‑то? — удивилась Лина.

— Я уже выслала вам адрес и карту, — и госпожа идеальный бухгалтер отключилась.

На линином мобильном мигали непрочитанные смс и ммс.

— Ром, мы успеем доехать за 10 минут к «домам 8–го марта»?

— Обижаете, Алина Аркадьевна.

— Мне тут ещё карту скинули…

— Не надо, Алина Аркадьевна, и без карты обойдемся, — и охранник втопил педаль газа в пол.

И уже через восемь минут Лина входила в крохотный офис на первом этаже в известных всему городу трущобах под гордым наименованием «дома 8–го марта». Роман и тут не отстал, не смотря на растущее недовольство подопечной. И когда он втиснулся внутрь вслед за Линой, в комнатушке, где с трудом умещались стол и два стула, вообще не осталось свободного пространства.

— Алина, — представилась девушка, а это мой охранник, Роман. Сейчас я переговорю с ним, и он выйдет.

— Ага, — улыбнулась яркая молодая девушка, сидящая за столом. — В таком случае я — балерина Мариинского императорского театра.

— Роман, ты видишь, здесь нет никакой угрозы. Выйди за дверь.

— Алина Аркадьевна, мы с вами это уже обсуждали.

— А теперь, Рома, обсуждать уже нечего, — и госпожа Птицына сложила ладони лодочкой, и дунула на них в сторону бодигарда.

Лина вытаращилась на неё — ведьма, вот не сойти с этого места!

— Александра, — представилась наконец та. — С твоим анималом ничего не случится, постоит немного в ступоре, а мы пока обговорим твои проблемы.

— Это не мой анимал, — слегка затормозила Лина. — А ты откуда знаешь?

— Ну так ведьмы мы, потомственные, — с дурашливой важностью ответила Александра. — Давай про проблемы, а то ступор не очень долгий, давно не практиковалась.

Лина обрисовала ведьме — бухгалтеру свои проблемы.

— Ну, это ерунда, я боялась, что похуже будет… Мне Алевтина Петровна только самые сложные случаи передаёт. Так, завтра подготовь мне документацию (ничего, что я на ты?) по первому кварталу, и письмишко из налоговой. Да, ты в курсе моих расценок?

— Мне это не принципиально, заплачу, сколько скажешь.

— Нет, так с бухгалтерами разговаривать нельзя. Мы люди конкретные, нам нужно чётко всё озвучивать, а то и впросак попасть недолго.

— А я тебе доверяю, — сказала Лина, и вдруг поняла — действительно доверяет.

— Слушай, ты ж вроде не производишь впечатления дурочки, — заявила Александра.

— А тебе что, совсем никто не доверяет? — удивилась свежеиспеченная дурочка.

— Да не, я не к тому. Я к тому шкафу, что дверь подпирает. Разве тебе мама в детстве не говорила, что с анималами связываться нельзя никогда и ни при каких обстоятельствах?

— Вообще говорила, — созналась Лина. — Но…

— А маму надо слушать, — поучительным тоном заметила ведьма. — Кто он тебе?

— Просто охранник, меня тут угораздило с их вожаком связаться, — вздохнула Лина.

— А… Ну, если с вожаком, то может и… повезёт…

— А может, пойдём где‑нибудь кофе попьем с пироженкой? — крайне заинтригованная Лина решила, что продолжить знакомство лучше в неформальной обстановке.

— Да пойдём, у меня всё равно приёмные часы закончились, — согласилась ведьма — бухгалтерша. Сейчас, сделаю на него другой наговор, чтоб под ногами не путался, и двинем. Кстати, можешь называть меня Алей, но только не при НИХ.

— Договорились. А ты меня — Линой. Аль, ты какой кофе больше любишь?

— В данный момент времени — любой, — пропыхтела ведьма, с видимым усилием накидывая невидимый поводок на Ромку. — Силён, зараза! Медведь?

— Аха.

— А вожак у них, стал быть, Аникеев. Значит, ты — Аникеевская девочка? Забродская, знаменитый дизайнер? Вот здорово, что ты ко мне пришла! То есть, — сконфузилась ведьма, — я хотела сказать, что очень рада с тобой познакомиться!

Лина тактично сделал вид, что ей не до ведьминских конфузов. С другой стороны, известность такого плана совсем не обрадовала.

— Погоди, ты хочешь сказать, что… в курсе, что мы… теперь вместе??!

— А, так уже вместе??! Ну, ты вообще безбашенная!

— Ёпрст… даже суток не прошло. Ещё с утра мне было всё равно…

— Что ж, придётся заняться твоим просвещением, — язвительно улыбнулась ведьма, — на тебя чуть ли не ставки делали, сколько ты против Аникеева продержишься. Дорогуша, это ж анималы. Для них секс — это как для нас губы накрасить. Я имею в виду, что абсолютно естественно обсуждать марку и цвет помады, которую ты сегодня использовала. А для них…

— Не продолжай, хочу сохранить свои иллюзии.

— А это ты зря. Иллюзии убивают. И поверь мне, это не метафора.

В этот момент девицы вышли из замусоренного двора и, перейдя через дорогу с топающим за ними на ментальном поводке бодигардом, оказались у маленького — на пять столиков — уличного кафе. Лина отправилась делать заказ, Аля усаживала своего подопечного за столик. Другой столик.

— Ты так говоришь, — продолжила вернувшаяся Лина, — будто хорошо знаешь всю их подноготную.

— Было дело, — согласилась ведьма. — Молодая была, глупая… Иллюзий, не поверишь, было море. Маму, опять же, не слушалась… Вот и накололась.

Лина внимательно посмотрела на собеседницу. Личико совсем молодой девушки. Яркие каре — зелёные глаза, окружённые опахалами ресниц, пухлые малиновые губы, высокие скулы, прямой носик. В сочетании со смуглой кожей и темно — каштановыми волосами вид — убойный. Рост модельный, одета в строгий сарафан из светлого льна, сидит нога на ногу и покачивает легкомысленным сабо с большими декоративными цветами.

Невольно возникал вопрос — сколько лет этой циничной красавице.

— Что, влюбилась? — в глазах Лины светилось сочувствие, изрядно сдобренное любопытством.

— Я ж говорю, дура была. Он, конечно, красавчик, весь упакованный, с харизмой, ухаживал красиво… Секс был просто улётный, ни до него, ни после я такого не испытывала. Вот только, понимаешь, групповухи — это не моё.

— Ээ, не поняла?

— Слушай старших, деточка. Групповуха — это…

— Я с определением знакома.

— Ну, тогда ты должна ознакомиться с одним милым анимальским обычаем: понравилась девушка — поделись с вожаком. У них это тоже нормально, девицы визжат от восторга, вдруг удастся понравиться вожаку настолько, что он возьмёт её в гарем. А мне как‑то не в кайф такое. Ну и звезданула по ***е — бывшему отвращающим проклятием. Вожак тоже испугался, и отстали от меня по — быстрому.

— И… что?

— Козлик тот ко мне ещё долго ходил — прощения просил, говорил, что любит и забыть не может, что это традиции в стае такие, а он — трус несчастный, отказать вожаку не мог… Послала. Честно говоря, и тебя бы сегодня послала, когда с этим увидела, — ведьма бросила небрежный взгляд на Ромку. — Если б мне Алевтина Петровна заранее не позвонила.