Он передал трубку шефу пожарной охраны.

Сенатор заметил:

Если кто–то звонит и человек слышит разговор только с одной стороны… он покачал головой: никогда не знаешь, не пора ли выпрыгивать из окна… И потом, даже не изменив тона: Да, шикарный получился прием, Бент.

Ну, если вас это удивляет, ответил губернатор, то имейте в виду, что мы такого не планировали.

Понимаю. Раз не удалось разжиться голенькими Девочками, пришлось на ходу что–нибудь импровизировать, да?

В комнату вошел Бен Колдуэлл. Посмотрел на шефа пожарной охраны, стоявшего у телефона, обвел взглядом остальных и с ничего не выражающим лицом кивнул. Не сказал ничего.

Губернатор спросил:

Где Берт Макгроу? Он же должен быть здесь.

У Макгроу сердечный приступ, ответил мэр, больше я ничего не знаю.

Губернатор на мгновение закрыл глаза. Когда открыл их снова, тихо сказал:

Я всегда считал, что Берта ничем не возьмешь.

Никто из нас не молодеет, Бент, заметил сенатор. О случаях бессмертья я что–то уже давно не слышал.

Когда шеф пожарной охраны прикрыл рукой трубку покашлял, сенатор умолк.

Браун говорит, начал тот, что ему не нравится тот пожар в нижних этажах, но они с ним сумеют справиться. Он запросил ещё людей, снаряжение и машин.

Стало тихо. Рука Бет крепко сжала локоть губернатора. Тот прикрыл её своей.

Но основная проблема, продолжал шеф пожарной охраны, внизу, на технических этажах в подвале. На сколько они могут судить, а там находится один из ваших людей, мистер Колдуэлл…

Нат Вильсон, сказал Бен Колдуэлл, я так думаю.

Точно, и ещё Уилл Гиддингс, здешний прораб, они вдвоем. Как я уже говорил, насколько они могут судить, здание проник какой–то маньяк. Прикинулся электриком, вызванным для срочного ремонта. Его нашли внизу, в трансформаторной подстанции, обугленного, как головешка. Насколько я понял, ему удалось все там позакорачивать к чертовой матери, но там столько дыма, что пока не могут точно определить, что именно произошло; но здание обесточено.

Бен Колдуэлл напомнил:

А что со вспомогательными генераторами? Шеф пожарной охраны только пожал могучими пл чами.

Все осталось без тока. И точка.

Бен Колдуэлл кивнул. Он не терял самообладания.

Лифты не работают. Я проверил их все. Разумеете нам остаются лестницы, и если пожар в нижних этаж как я надеюсь, локализован, то спуск по ним совершенно безопасен. Именно для того все эти противопожарные двери. Предлагаю начать спуск вниз по лестницам, половина по одной стороне, половина по другой. Губернатор согласился.

Причем строго по очереди, и поставить с дюжину мужчин на каждую лестницу, чтобы следили за порядком. Чтобы никто не вздумал бежать, иначе возникнет паника. Дорога вниз будет чертовски длинной, и не все справятся с ней сами, им нужно будет помочь. Признаю, это не лучший способ, но у кого–нибудь есть другие предложения?

Он нежно пожал руку Бет.

Через порог ввалился Гровер Фрэзи. Он был весь в поту и еле дышал.

Двери на лестницы… начал он, но задохнулся. Попытался снова: Двери на лестницы… они заперты. Шеф пожарной охраны возмутился:

Это невозможно! Вы что–то не то говорите. Кому бы это в голову… он покачал головой, сказал в трубку: Оставайтесь на связи. Кое–что нужно уточнить, и повесил трубку.

Бен, обратился губернатор к Колдуэллу, давайте–ка вместе с нашим пожарным начальником быстро проверьте, так ли это. А вы идите сюда, Гровер, присоединяйтесь к нам.

Он взглянул на Бет и снова пожал её руку.

Мне очень жаль, милая.

Ну а я не жалею, ответила Бет. Думаю, что при других обстоятельствах мне не представилась бы возможность по–настоящему вас узнать.

Дама смотрит на жизнь с юмором, заметил сенатор. Одобряю.

Тяжело раненная Башня корчилась в муках. Некоторое время, где несколько минут, где несколько часов, большая часть её повреждений не была заметна снаружи, и диагноз мог быть поставлен только путем дедукции.

Произошел взрыв, это было очевидно. Много позднее пиротехники оценят объем повреждений в трансформа торной подстанции и рассчитают силу взрывчатки, которою Коннорс принес в сумке с инструментом.

Пластическую взрывчатку можно транспортировать совершенно безопасно: это серовато–бурая, похожая на за мазку масса, которую можно мять, ронять или делать ней что угодно, при этом она никак не реагирует. Взрыв производят при помощи вложенного внутрь детонатора, срабатывающего от электрического тока. Ее взрывная сила невероятно высока.

Силовые трансформаторы были серьезно повреждены, а поскольку пожар, возникший сразу после взрыва, уничтожил или повредил множество материалов, которые обычно можно было бы подвергнуть обследованию, специалисты Джо Льюиса работали буквально на ощупь, и тем не менее, исходя из известных последствий, сумели реконструировать вероятные причины происшедшего.

В сетях высокого напряжения произошло обширное короткое замыкание, причиной которого несомненно явился упомянутый взрыв. Других объяснений быть не могло.

Последовавший необузданный всплеск энергии пере крыл изоляцию кабелей и, пробив поврежденные трансформаторы, с колоссальной силой обрушился на низковольтную сеть, рассчитанную только на напряжение для электрических лампочек или конторского оборудования.

Этот пробой длился доли секунды. Но этого оказало достаточно. Результаты не заставили себя ждать, и были они катастрофическими.

Провода раскалились и расплавили изоляцию.

В некоторых местах произошли новые короткие замыкания, искры от которых подожгли облицовку стен, звуковую и тепловую изоляцию, которые были, разумеется, теплостойкими, но не огнеупорными.

Абсолютно несгораемых материалов в природе не существует. Большинство материалов загорается при температуре гораздо низшей, чем, допустим, температура Солнца. Примером этого могут служить Хиросима, Нагасаки или Гамбург.

Во внутренних стенах здания возникли очаги пожара, которые расширялись.

Некоторые из–за недостатка кислорода затухли, оставив в стенах пустоты. Некоторые же проникли в кабели, или пробились к открытым шахтам или вентиляционным тоннелям, где к ним все время поступал свежий воздух; они набирали силу и с гулом мчались дальше, поглощая краску, дерево, драпировки, ковры, покрытия полов, материалы легковоспламеняющиеся и материалы, считавшиеся негорючими.

Тепловые предохранители потолочных систем орошения быстро расплавились, привели в действие автоматику и на некоторое время остановили нараставший пожар.

Но слишком высокая температура привела к парообразованию в водопроводных трубах, так что раньше или позже трубы лопались, и системы пожаротушения переставали работать.

Наступление пожара то тут, то там замедлялось; у многоглавого врага удавалось выиграть отдельные схватки, иногда и целые сражения.

Но, как позднее показали расчеты Джо Льюиса, исход уже с самого начала был предопределен.

16. 10 — 16. 31

Патти Макгроу–Саймон всю жизнь терпеть не могла больницы. Вероятно, потому, что они её подавляли и приводили в смятение. Патти была молодой, здоровой женщиной, и в больницах ей всегда казалось, что все смотрят неё с неодобрением из–за того, что она так безнадежна здорова. Ей казалось, что глаза, следящие за ней, беззвучно говорят: «Ты не можешь так цветуще выглядеть, когда мы умираем. Убирайся отсюда!»

Но на этот раз уйти она не могла, что было ещё хуже Берта Макгроу поместили в кардиологическую реанимацию, куда можно было заглянуть, только если кто–то открывал двери, и где было полно экранов, приборов каких–то блестящих ящиков, о назначении которых Патти могла только догадываться; а постель, на которой лежал её отец, выглядела, как средневековое орудие пыток, от которого тянулись к нему всякие трубочки и проводочки.

Да, у любых людей бывают инфаркты. Об этом сейчас только и слышишь. Но не у Берта Макгроу, её отца, челе века, которого ничто не могло выбить из седла. Хотя все, конечно, абсурд и результат ирландской страсти преувеличивать. Но для него это было больше похоже на правду, чем для кого другого.