Сопровождающие Серые Рыцари молчали. Что они могли сказать ему. Пустые слова, что-то похоже на ободрение? Этого ли ждал Фернандо? И так ли он был уверен в том, что сейчас делал?

И всю дорогу к челноку, готовому в считанные минуты увести его с проклятой планеты, он молился.

Молился о Дистене и погибших братьях, молился о Сете и двух пропавших командах Караула Смерти.

Молился, не забывая вспоминать и себя. Молился о деле.

Неужели ради этого стоило жертвовать своими друзьями, святыми братьями и просто хорошими солдатами? Ради этого?

Ради иллюзии, пресловутого фантома…безликого спектра победы? И победы ли?

Он не ответил на приветствие стоявших на страже челнока, он проигнорировал всех, кого мог.

Не в силах обернутся назад, и последний раз попрощаться с каменной могилой похоронившей лорда Дистена, он отдал приказ на взлет.

-Трус. - мелькнуло в сознании. - Жалкий трус.

-Имя, имя… - опять зазвучал предательский голос в сознании Дистена. - Назови…

Монстр был совсем рядом, он был немного удивлен сопротивлением инквизитора.

Создание медленно формировалось в полутьме, приобретая отвратительные очертания.

Дистен безразлично всматривался в сотни отростков, сотканных казалось из мглы, всматривался и в глаза, заинтересованные и немного злые.

-Неужели отсюда есть выход? - тихо рассмеялся демон. - Если выход с этого кладбища? - он секунду помолчал, а потом добавил.

-И будь благоразумней - меч ничего не стоит в твоих руках. Ты проиграл, и ты знаешь об этом.

-Из всякой безвыходной ситуации есть два выхода. - Прошептал инквизитор. - Два выхода. Жить или умереть. Понимаешь?

Тихий смех был ему ответом.

-Конечно же нет! - рявкнул инквизитор. - Это ничего не значит для тебя и для подобных тебе. Потому что ты не живешь, ты существуешь, ты ничто! Без человеческих страстей ты и многие подобные тебе, лишь вонючие тени, несуществующей Войны!

-Неужели? К чему это пустая риторика, червь. Обвиняешь меня? В чем? Что я - это я? В том, что я рожден какими-то страстями. Неразумно и глупо. Я не то о чем ты думаешь. Ты ошибаешься, впрочем, могло ли быть иначе.

Лучше давай вернемся к вопросам. И что же ты выбираешь? Может жизнь и Имя? Назови, это так просто. Жизнь и имя. Всякое разумное существо, выберет жизнь. Назови.

-Нет…

-Назови, ты знаешь так нужно, таков ты… Таков всякий.

-Нет! - взревел инквизитор. - Нет, нет, нет!!!

Страшное “Назови” заполнило сознание лорда чудовищным эхом, ворвалось в каждый уголок его души, пытаясь заразить ядом сомнения.

А потом Дистен поймал взгляд чудовища и долго всматривался в его глаза. Так долго будто бы прошла целая вечность в их противостоянии.

-Нет, - улыбнулся внезапно успокоившийся претор. - Никогда.

Инквизитор взглянул на меч. Он знал, что нужно…

-Саул сделал… -прошептал Дистен и тихо рассмеялся.

Mortem effugere nemo potest. Mors ultima ratio* - Смерти, никто, не сможет избежать. Смерть- последний довод всему. (лат).

Nemini parcetur**- Никому пощады не будет(лат.)

Pereat diabolus***-Да погибнет дьявол. (лат.)

Audi!****-Слушай (лат.)

Vide *****Смотри (лат.)

Sile, Fide, Age quod agis ******-Молчи, доверяй и делай то что должен! (лат.)

Nomen illis Legio- Имя им легион.

Евангелие от Марка, 5, 1-9

Часть 3. “Палач”

Отчаяние - верный путь к предательству.

(Комиссар 1-ого Тулийского Полка Александр Ольгерд)

(2-ая Тулийская Война, датировано декабрь, 454 М.40)

(12-30 по местному времени, сектор Цитадель Империума, планета Туле, высота 315)

За спиной каждого имперского командира, в башне каждого командного танка, на мостике каждого имперского корабля всегда есть Комиссар.

Называемые также политическими офицерами, они следят за тем, чтобы порча и коррупция Хаоса не проникла в ряды тех людей, которым доверено с оружием в руках защищать Империум. И если имперский офицер проявил себя трусом, показал свою некомпетентность в бою, или, что еще хуже оказался мерзким агентом Хаоса или чужаков, то долгом Комиссара является казнить предателя и труса и принять командование на себя в критический момент боя. Комиссаров никто не любит, ведь очень трудно смотреть в глаза тому человеку, чьим долгом может стать твоя смерть.

…Той же стальной арматурой, что пронизывает всю стену Имперской Гвардии, являются бронетанковые войска. Там где Космические Десантники полагаются на свою силу и крепость своих доспехов, Имперская Гвардия полагается на прочность брони своих танков. Ни одна военная организация Империума не имеет в своих арсеналах столь много столь разнообразных танков и боевых машин.

(куратор Гарр Аффид, Санктум Риторикум, т.2, гл. 25…записано 980001.М.35 )

Ариэль до крови искусал свои губы, он чувствовал себя трусом.

Чувствовал ущербность своей персоны.

Нет, он не извинялся перед гвардейцами, оставленными в окружении.

Он скорее занимался самобичеванием. Он действительно струсил, и почувствовал себя на поле боя слизняком, который не может защитить не то что себя, но дело, которому служит.

Там в бою на улице, когда он пришел на помощь гвардейцам, он спасал и свою жизнь, там в схватке он чувствовал себя чуть ли не святым. “Сквиклис” придавала ему сил. Гордость придавала ему осознание превосходства.

А потом было опустошение, как будто инквизитора лишили души, вынули и выбросили ее вон, да еще вдобавок втоптали в грязь.

Он отдал приказ, прикрываясь спасением раненых, он отдал приказ людям, которые не могли его оспорить.

Ибо на его шее висела индульгенция, пресловутая -I-, символ его организации, символ Инквизиции.

Он хотел жить, он хотел жить, как и солдаты вокруг него. Божественный мандат давал право на жизнь. Он давал ему право на ошибки. Но право на трусость, даже в глазах оставленных на произвол судьбы гвардейцев, материала…расходного по большому счету, как он думал про них всегда? Нет, такого права у него не было…Трусость даже в глазах мертвых была трусостью, навеки…

Навсегда.

Шиэль содрогнулся, когда услышал резкий с присвистом хрип.

У его ног лежали гвардейцы, развороченная грудь одного из них напомнила Ариэлю какой ценой был отбит первый наскок мутантов. Солдат был мертв… несомненно мертв. Значит это второй…тот, что получил пулю в живот, уже при отходе. Пуля в животе самое поганое из того, что может случиться на войне.

Он тоже умрет…скоро.

Инквизитор, отвернулся от гвардейца и заскрежетал зубами от отчаяния.

Он обхватил свою голову и хрипло взмолился. Но вряд ли кто то из святых, даже милосердный Иенуарий, мог услышать его, засунутого в десантный отсек с наглухо закрытыми бронестворками в компании шести мертвецов, труса спасающего свою шкуру. Он никому не был нужен.

Маленькая колонна, две “Химеры” и “Сентинель”, уходила из мертвого города. Уходила, оставляя в окружении отделение гвардейцев.

-Подъем! Встать, макаки! Быстрее!!! Быстрее, мать вашу!- рык Зверева вкупе с его пинками наконец-то привел в чувство недавних новобранцев. Испуганно озираясь, гвардейцы поднимались с мокрой травы, вылезали из пропахших потом палаток, выползали из блиндажей.- Чего встал, б…дь? Чего пялишься?! Подьем!!