Вместо этого, поскольку ему очень хотелось это узнать, Лиза рассказала о том, как прошел в Шроуве год после урагана. Странно, как Шон любит слушать всякие истории. Нелегко ему придется, если когда-нибудь у него появится подружка, которая не сумеет рассказывать ему истории. Но, конечно, у него не будет другой подружки, потому что они никогда не расстанутся.

— Мой телевизор сломался во время бури — да, я считала его своим, — и я понимала, что не получу другого. Вместо этого я все время делала уроки, и постепенно Ив поправлялась. В тот год было прекрасное лето. Каждое лето выпадали хорошие дни, но то лето было самым лучшим.

— Парниковый эффект, — заметил Шон. Лиза удивилась, что он знает о таком явлении, а потом рассердилась на себя за свое удивление.

— Вероятно, — согласилась она, — я не знала. Ив говорила, что такая погода летом была в начале века, перед Первой мировой войной.

— Как она узнала? Она не такая старая, чтобы знать об этом.

Лиза пожала плечами, как делала Ив.

— Молочник спрашивал: «Ты не страдаешь от жары?» Он повторял это каждый день, должно быть, подхватил где-то эту фразу. Работа и в жару не прекратилась. Люди усердно трудились в Шроуве, расчищая завалы, и все приобретало нормальный вид. Они даже посадили новые деревья в парке и внизу, у реки. Деревья принялись очень хорошо, потому что в низине земля пропиталась влагой. Даже Ив сказала, что все не так плохо, как ей представлялось. А мистер Фрост сказал, что нет худа без добра и теперь, когда большие старые деревья исчезли, открылись пейзажи, которыми прежде нельзя было любоваться. Я думаю, что это было самое длинное предложение, которое я услышала от него за все годы.

Джонатан проводил много времени в Шроуве в тот год. Было просто забавно, что он, казалось, не замечал, что я все время нахожусь дома. Я имею в виду, май, июнь и июль, когда все дети моего возраста ходят в школу. И точно так же он, казалось, не замечал, что во время его пребывания в Шроуве миссис Купер не приходит убираться, хотя один раз он прожил там около двух недель. Полагаю, всю жизнь он был окружен людьми, прислуживающими ему, он принимал как должное, что все сделано, убрано, еда приготовлена и одежда выстирана. Он ел вместе с нами, или Ив относила ему еду в Шроув. Она также собирала его вещи для стирки, стирала, гладила и относила ему.

Я ни разу не слышала, чтобы он сказал «спасибо» или выразил благодарность, хотя, возможно, он говорил это, когда меня не было. Мне кажется, что Ив проводила ночи в Шроуве с Джонатаном — в тот его приезд и много раз в будущем. Если она это делала, то уходила из сторожки после того, как я засыпала, и возвращалась рано утром. Все вошло в прежнее русло, как было до его женитьбы на Виктории, или Ив думала, что у них все как прежде. Она на это надеялась.

Они часами обсуждали его брак. Они забывали о моем присутствии. Мне не приходилось подслушивать под дверью. Ив всегда расспрашивала его о Виктории и разводе, но я ни разу не слышала, чтобы он хоть словом упомянул о Бруно. И все это время машина Бруно находилась в его конюшне, а мертвое тело Бруно лежало в его лесу. Гнило в его лесу, и черви пожирали его.

— Лиза, — предостерегающе воскликнул Шон, — пожалуйста!

— Извини. У тебя слабые нервы. Яне думаю, что Джонатана это интересовало. Не думаю, что это его заботило. Его интересовал только Джонатан Тобайас, и люди были важны для него только в той степени, в какой они были полезны Джонатану Тобайасу. Может, мы все такие. Верно?

— Я на первое место ставлю тебя, я знаю это.

— Так ли? Это мило. Я хорошо запомнила историю, которую Ив рассказала мне о старом мистере Тобайасе и моей бабушке, и как тогда Ив думала, что они с Джонатаном поженятся. Она не придавала значения тому, что ее мать не получила Шроув, потому что они с Джонатаном собирались пожениться. Ив думала так и когда я была маленькой, а Джонатан приехал на те три недели, и все началось у них снова.

— Она думала, что он женится на ней, когда получит развод. Она семнадцать лет пыталась заполучить его.

Когда рассказываешь кому-то историю с продолжением, то нельзя объявить, что вот, дескать, теперь переходишь к периоду, когда ничего особенного не случилось. У твоего слушателя исчезнет интерес к развязке. Лиза каким-то образом понимала это и не стала говорить так Шону. Однако, когда ей было двенадцать и тринадцать лет, ничего особенного не происходило. Ив заставляла ее до седьмого пота зубрить английский, историю и языки. Она научила ее шить и вязать, распускала старые свитеры, чтобы Лиза связала их заново. Они вместе слушали музыку, но не было никаких уроков по рисованию ни карандашом, ни красками, так как это, возможно, напомнило бы о Бруно. Лиза скучала по телевизору и взгрустнула в тот день, когда приехали сборщики мусора и она увидела, как старый телевизор забросили в кузов грузовика. Но ничего значительного не случалось. Никто не приезжал расчищать лес. Рабочие Британской железной дороги разобрали рельсы и шпалы там, где некогда проходила линия, но они не заделали и не загородили туннель, и отверстие туннеля теперь зияло, как вход в пещеру.

Машина Бруно оставалась запертой в каретном сарае. Раз в пять-шесть недель Лиза приходила проверить, на месте ли она. Время от времени она проверяла шкатулку с драгоценностями Ив, чтобы посмотреть, там ли еще золотое кольцо. Оно всегда было на месте. И если Ив не надевала серег, три пары их лежали в шкатулке.

Джонатан приезжал и уезжал. Если он говорил о Виктории, это были только жалобы на то, сколько денег она вытянет из него после развода. Деньги и собственность. Она захочет дом в Алзуотере и, несомненно, получит его. Джонатан прислал открытку из Зимбабве и привез той осенью с собой в Шроув двух человек, которых Лиза прежде не видела, мужчину звали Дэвид Косби, а его жену — Фрэнсис. Они приехали поохотиться.

— Дэвид кузен Джонатана, — объяснила Ив. Лиза знала о кузенах, она читала о них в викторианских романах.

— Он не может быть его кузеном, — возразила она. — Не может, если у Кэролайн не было братьев или сестер и у отца Джонатана их не было.

— Дэвид его троюродный брат. Он сын племянника старого мистера Тобайаса. Он любит Шроув, он любит его почти так же сильно, как я. Я знаю, он хочет, чтобы Шроув принадлежал ему.

— Если он любит его так сильно, почему он не приезжал раньше?

— Он двенадцать лет прожил в Африке, но сейчас приехал домой навсегда.

Лицо Косби было таким же темным и так же отливало коричневатым блеском, как дубовые панели в библиотеке Шроува, в то время как его жена была морщинистой и желтой. «Высохли на африканском солнце», — подумала Лиза, которая только что прочитала «Копи царя Соломона». Они прожили в Шроуве две недели. На этот раз Ив, кажется, находилась в совершенно ином положении. Лиза отметила это, хоть и не смогла сформулировать, в чем состояло различие. Возможно, в том, что все трое, в отличие от Виктории с ее друзьями, не считали Ив служанкой. Она трижды ходила в Шроув обедать — Джонатан выписал через фирму прислугу, которая приезжала и готовила куропаток, подстреленных ими, — а посуду оставляли мыть миссис Купер, приходившей рано утром.

Самое смешное заключалось, конечно, в том, что никакой миссис Купер не существовало, так что Ив приходилось бегать туда, пока они все бродили с ружьями или уезжали на машине, и делать вид, что уборщица существует. Все это выглядело нелепо, и Лиза чувствовала себя неловко.

Вместе с тем у Ив появились странности в те два бессобытийных года. Или, возможно, она всегда была странной, но Лиза не замечала этого, пока была ребенком. Ив для нее была просто Матерью. Теперь, хотя Лиза все еще знала очень мало людей, она понимала намного больше. Она могла сравнивать. Она начала задавать вопросы об их образе жизни в сторожке, в особенности о своем собственном. Почему Ив не хотела никого знать или поехать куда-то? Испытывают ли другие люди такую же страстную привязанность к своему месту, как она к Шроуву? С какой целью ей задают так много уроков, ведь она занималась ими все время, а также по субботам и воскресеньям? Ив учила ее, а Лиза училась часами и в будни, и в праздники. Почему?