Сколько раз за время их знакомства он понимал ее превратно! Марта не могла, да и не хотела припоминать все случаи — их было множество. Она понимала, что Джош глубоко страдает из-за своей хромоты и именно поэтому так старательно скрывает свои страдания, что о них догадываются только самые близкие люди.

Марте вдруг вспомнился доктор Джеральд Баскин. Как только она поглубже вникнет в проблематику ортопедической хирургии, пообещала себе Марта, она непременно поговорит с ним о Джоше. И будет молить Бога, чтобы Джерри Баскин ему помог.

Войдя в квартиру, Джош первым делом приготовил кофе. Они отнесли чашки в гостиную, и Джош задернул занавески, скрыв от глаз прекрасный вид.

Марта с любопытством взглянула на него. Никогда прежде он не задергивал занавесок. Может быть, струящиеся воды Гудзона и огни на том берегу пробуждают в нем воспоминания о романтических моментах, пережитых вместе у окна?

За кофе Джош говорил сухо и только по делу. Это ее насторожило, такой тон был ему несвойствен.

Марта следила за мыслью Джоша, стараясь не слишком отвлекаться на него самого. Он сидел в кресле напротив нее и время от времени делал пометки в блокноте. Свет от настольной лампы падал на его темно-рыжие волосы, придавая им медно-красный оттенок. Он, кажется, был полностью поглощен работой — или по крайней мере хотел создать такое впечатление.

Марта позволила взгляду на минуту задержаться на лице любимого. Она страстно желала быть с ним: это желание, отдаваясь болью в сокровенных глубинах сердца, будило иную жажду — жажду, которую не мог удовлетворить никто, кроме Джоша.

Марта заставила себя сосредоточиться на работе. Джош собирался написать шесть статей; каждая будет посвящена конкретной семье. Шесть семейных пар — разных возрастов, разного социального положения, с разными причинами для переезда.

Первыми в списке шли Гранты. Эту статью Джош оставил для себя — это означало, что работать они будут вместе. При мысли об этом сердце Марты забилось быстрее. Джош с самого начала собирался писать о Грантах сам, но Марта боялась, что он сочтет за лучшее отступить и поручить задание кому-нибудь другому. Ведь во время подобной работы журналист и фотограф неизбежно проводят много времени вместе.

Закончив читать, Марта подняла взгляд и встретилась с глазами Джоша. Взгляд его был неотрывно устремлен на нее, точнее — на кольцо с бриллиантом. В непроницаемых серебристых глазах застыло непонятное Марте выражение. Сейчас она отдала бы все на свете за то, чтобы прочесть его мысли.

Марте отчаянно хотелось признаться ему, что помолвка разорвана, а кольцо — лишь дань приличиям, но она не могла. Порой Марта проклинала свою врожденную порядочность. Но слово есть слово: она заключила договор с Тони и не считала себя вправе раскрывать тайну до тех пор, пока не поговорит с ним.

Если бы только она все ему объяснила в Нью-Хэмпшире! «Нужно было воспользоваться случаем!» — корила себя Марта. И плевать на Фармингтонов и их годовщину. Она просто обязана была выбрать момент и выложить Тони все как есть.

Джош отвел взгляд от кольца и, прежде чем Марта успела отвернуться, поднял глаза. На мгновение на лице его отразились все обуревавшие его чувства — настолько ясно и четко, что Марта застыла на месте, не в силах пошевелиться или произнести хоть слово. Ей хотелось подойти к нему, обнять и, забыв о гордости, соблазнить его.

Марта вскочила в отчаянной попытке подавить это желание. Она даже придумала предлог — налить Джошу еще кофе. Однако вскочила слишком быстро, зацепилась ногой за ножку стула — и полетела лицом вниз, задев рукой пустую чашку и блюдце. Посуда упала рядом с ней и разлетелась на мелкие осколки.

Несколько секунд Марта лежала на полу, не в силах шевельнуться. Она услышала, как Джош тихо выругался. Он вскочил на ноги и поспешно склонился над ней.

— Ты ушиблась?

Марта медленно поднялась на ноги. Вокруг валялись осколки чашки и блюдца — кажется, из семейного сервиза.

— Извини, Джош, — пробормотала она.

— Ради Бога, не переживай из-за фарфора, — ворчливо посоветовал Джош. Он дотронулся до ее плеча — сначала мягко, затем более решительно. — Марта, ты не ответила мне. Ты не ушиблась?

— Н-не знаю, — промямлила она.

— Как так не знаешь? Где у тебя болит?

— Везде, — ответила Марта.

— Что?

— Джош, со мной все в порядке, я не так уж сильно ушиблась, — решилась сказать Марта, — но в душе у меня полная неразбериха.

Господи, она совершенно не собиралась этого говорить! Потемневшие глаза Джоша впились в ее лицо. Он прислонил свою трость к стулу и потянулся к ней. И Марта неотвратимо, словно во сне, шагнула в его объятия. Дрожащей рукой Джош откинул со лба ее вьющиеся волосы и вгляделся в лицо. Встретив его взгляд Марта с трудом сглотнула. Она не могла воспротивиться тому, что произошло дальше. Джош наклонил голову — и Марта растворилась в его поцелуе.

Время на секунду остановилось. Так же медленно их губы оторвались друг от друга, но толь — ко для того, чтобы Марта прижалась щекой к его плечу. Джош крепче обнял ее, легонько поглаживая спину. Он что-то бормотал, но Марта не разбирала, да и не хотела разбирать слов. Она и так знала, что он хочет сказать.

Пусть Джош никогда не признается в этом даже самому себе, но в этот миг по случайно вырвавшимся словам Марта догадалась, что нужна ему не меньше, чем он — ей. Ее чувства были столь же отрывочными и бессвязными, как и его слова.

Назавтра Марта отправилась на встречу с доктором Баскином в больницу, где он занимал должность главного хирурга.

Во время второй встречи этот человек понравился ей еще больше. После обхода, где доктор Баскин представлял Марте своих пациентов, успевая подбодрить каждого шуткой или добрым словом, он повел ее в ординаторскую, где составлял распорядок завтрашних операций. Посещение операционной Марта и Джеральд решили отложить до завтра: прежде всего она хотела сделать снимки больницы и доктора за повседневной работой.

Когда все рабочие вопросы были решены, Марта нерешительно заговорила:

— Джеральд, я знаю, что у вас очень плотное расписание, но не можете ли вы уделить мне несколько минут? Я хочу обсудить с вами один личный вопрос.

Доктор Баскин улыбнулся:

— Я сам собирался угостить вас обедом, — ответил он, — но, боюсь, сегодня мне придется удовлетвориться чизбургером, который принесет в перерыве секретарша. Может быть, завтра…

— Лучше сегодня, — улыбнувшись в ответ, настойчиво сказала Марта. — Я не отниму у вас так много времени.

— Хорошо. — Он улыбнулся. — Попрошу секретаршу принести два чизбургера, если вы дадите обещание пообедать со мной как следует как-нибудь в другой раз.

Доктор Баскин переговорил по интеркому с секретарем, затем сел во вращающееся кресло и заговорил:

— Ну-с, Марта, что же вы хотите узнать?

— Я хочу знать, сможете ли вы помочь близкому мне человеку, — честно ответила Марта начала рассказ о Джоше.

Когда секретарша принесла в кабинет два чизбургера и два молочных коктейля с шоколадом, Марта уже рассказала доктору все, что знала о несчастном случае и его последствиях, а также описала состояние Джоша в настоящее время.

— Как видите, Джеральд, он прекрасно приспособился к жизни, — заключила она. — Он — яркий, талантливый человек. И все же, хотя сам он скорее всего станет это отрицать, я чувствую, что больная нога мешает ему жить полноценной жизнью. Я знаю, вы скажете, что вы не чудотворец, но, Джерри, я сама видела людей, с которыми вы сотворили чудо! По крайней мере для меня это чудо. Если бы вы хотя бы попытались помочь Джошу…

Джеральд Баскин отложил свой чизбургер, откинулся в кресле и окинул ее внимательным взглядом.

— Марта, этот человек много для вас значит? — спросил он.

— Да, — поколебавшись, ответила Марта.

— Тогда тем более я не имею права вселять в вас ложные надежды, — произнес он. — Я ведь объяснял при первой встрече, что, чем больше времени прошло после травмы, тем меньше шансов на успех.