Марта попыталась заговорить, но вместо этого снова всхлипнула.

Джош удивленно взглянул на нее.

— Да что с тобой?

— Ничего, — овладев собой, поспешно ответила она. — Мне, пожалуйста, консоме «Мадрилен».

— Что-нибудь еще? — спросил официант.

— Пока ничего, благодарю вас. — Марта чувствовала, что есть сейчас не сможет. — Может быть, попозже я закажу десерт.

Джош снова бросил на нее внимательный взгляд и заказал омлет с грибами.

Марта знала, что Джош отличался завидным аппетитом. Порой она даже удивлялась, как ему удается сохранять отличную физическую форму и поджарую фигуру при том количестве пищи, которую он съедает. Однако, несмотря на свое увечье, — точнее сказать, именно из-за увечья, — Джош регулярно занимался спортом. Каждый день он по нескольку часов проводил на тренажере «Наутилус» и через день посещал бассейн в атлетическом клубе.

Почему же он заказал только омлет? Может быть, он тоже слишком взволнован и расстроен, чтобы есть? Но еще больше удивилась Марта, когда Джош попросил еще мартини.

Джош выудил из омлета оливку и съел ее. Затем медленно произнес:

— Пока ты выходила, мне пришла в голову мысль, которая должна тебя заинтересовать.

— Джош, не надо придумывать заказы, чтобы меня утешить.

Он плотно сжал губы.

— Раньше ты не была обидчивой.

— Это смешно слышать, особенно от тебя! Ты — самый обидчивый человек из всех, кого я знаю!

В иных обстоятельствах Джош не оставил бы этот выпад без внимания, но сейчас он ответил, не поднимая глаз:

— Мы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать меня. По крайней мере, думаю, ты хотела меня видеть не для этого.

Он осмелился поднять глаза и выдавил из себя улыбку — точнее, слабое ее подобие. Это было совсем не похоже на Джоша. Улыбка была редкой гостьей на его лице — однако, когда он все же улыбался, все вокруг словно озарялось солнечным светом.

«Боже мой! — беспомощно думала Марта. — Ну почему я так его люблю!»

Дрожащей рукой она подняла бокал и допила свой вермут.

— Хочешь еще? — вежливо предложил Джош.

— Спасибо, не надо. А то еще напьюсь… — Помолчав, она добавила: — Джош, похоже, я действительно устала сильнее, чем думала. Может быть, мне не стоило, едва выйдя из самолета, назначать деловую встречу.

Больше всего на свете Джош хотел отшвырнуть разделяющий их стол и сжать Марту в объятиях. Отвезти к себе, уложить на огромную кровать и позволить ей как следует выспаться. А потом, когда она проснется, заняться с ней любовью… и еще раз… а потом еще…

Мысли об этом нахлынули на него с такой силой, что Джош ощутил, как, вырвавшись из-под контроля, растет в нем желание. Теперь он порадовался, что стол на месте, и Марта не может видеть, что с ним происходит.

Джош воззвал к своей силе воли. Он никогда не отличался слабостью духа; однако на этот раз невероятное усилие потребовалось ему, чтобы вернуться к деловому разговору. Может быть, даже подвижникам, умерщвляющим плоть в пустыне, не приходилось так отчаянно бороться с искушениями.

Впрочем, последние два года Джош и вправду жил по-монашески. В этом нет ничего дурного, если вы созданы для воздержания. Но Джош, несмотря на стену уединения, которой окружил себя двенадцать лет назад, по натуре был вовсе не аскетом.

Джош откашлялся и потянулся за мартини, напомнив себе, что ему нужно подбодриться. Однако адреналин, бегущий по жилам, возбуждал его сильнее алкоголя.

— Марта, — осторожно начал он, — когда мы поедим, давай я отвезу тебя домой.

— У меня нет дома в Нью-Йорке.

До чего же она упряма! Конечно, в Лондоне-то у нее дом есть… Джош скрипнул зубами и терпеливо ответил:

— Хорошо, я отвезу тебя в отель и уложу в кровать.

— Я не ослышалась? — воскликнула Марта. — Ты действительно собираешься уложить меня в постель?

В голосе ее Джош услышал странные нотки — то ли сарказм, то ли нотки близкой истерики. Однако он предпочел их не заметить.

— Да, именно это я и сказал, — мягко ответил он. — Ты измотана. Тебе нужно часок поспать.

— Сейчас я не смогу заснуть. Я слишком устала. И…

— Что?

Марта заерзала под вопрошающим взглядом Джоша. Она была готова на что угодно, лишь бы он опустил глаза — серые и прозрачные, как лондонский дождь, порой холодные, как лед, но сейчас теплые и мягкие, как шерстка новорожденного котенка. Под его взглядом Марта таяла, словно сахар в чашке горячего чая.

— Боже мой, Джош! — простонала она. — Я просто не хочу сидеть одна в этом чертовом отеле! Мне нужно какое-нибудь уютное тихое место — кокон, в который я смогу завернуться и отдохнуть… А Дженнифер и Керри еще у тебя?

— Нет, — ответил Джош. — Они вчера уехали в Уотч-Хилл.

Джош подозвал официанта и попросил принести счет. Марта заметила, что он не доел омлет, да и сама она едва притронулась к консоме. Марта хотела попросить, чтобы он не беспокоился о ней и спокойно доел, но поняла, что Джошу сейчас тоже не до еды. Он молча вывел ее из зала, подвел к лифту; спускаться по лестнице ему было трудно. Через несколько минут они уже сидели рядом в такси.

Марта, забившись в угол, пыталась понять, что же с ней происходит. Она чувствовала себя… странно. Вспомнился глупый детский вопрос: «Странно — это хорошо или плохо?» «Чертовски плохо», — ответила себе Марта. Так худо ей никогда еще не было.

Последние два года она путешествовала почти беспрерывно. Она привыкла к смене часовых поясов, и перелет из Лондона в Нью-Йорк не мог до такой степени подействовать на нее.

Такси на полной скорости пронеслось мимо отеля Марты, и только тогда она сообразила, что не слышала, какой адрес назвал шоферу Джош. Машина выехала на Риверсайд-драйв, и Марта поняла — как ни невероятно это звучит, — что Джош везет ее к себе домой.

Она молча вошла вслед за ним в отделанный мрамором вестибюль, молча поднялась на лифте, молча ждала, пока он отопрет дверь.

— Входи, — сказал он наконец и молча ввел ее в прихожую, а оттуда — в спальню. В свою спальню.

Только теперь Джош позволил себе взглянуть на нее и широко улыбнуться.

— Вид у тебя, словно у ягненка на бойне, — заметил он.

Марта не могла поверить его улыбке и добродушному тону. Это какая-то ошибка, она принимает желаемое за действительное… Но, прежде чем она успела задуматься об этом, настроение Джоша резко переменилось.

— Послушай, Марта, — начал он серьезно. — Я знаю, что между нами немало и хорошего, и дурного. Но все это в прошлом. Сейчас, как мне кажется, тебе больше всего нужен друг. И я согласен на эту роль. Даже в худшие наши времена я считал тебя своим другом.

Другом? Тони в лондонском аэропорту, сажая ее на самолет, говорил, что, что бы ни случилось, надеется остаться ее другом. Теперь то же говорит Джош. Только одним Джош отличался от Тони: Марта никогда не воспринимала Джоша как друга. Хотя, конечно, всегда готова была ему помочь.

Как часто она молила Бога: «Пожалуйста, пусть Джош поймет, что я ему нужна!» Если это случится, думала Марта, она бросит все и побежит к Джошу…

Она беспомощно подняла глаза. Сейчас Марта не могла отрицать ни своей любви, ни влечения, возникшего между ними в миг первой встречи.

Марта помнила эту встречу, как будто все произошло только вчера. Она предложила «Американскому стилю архитектуры» снимки роскошного здания, которое увидела на отдыхе во Флориде. Великолепная постройка блестяще сочетала в себе несколько архитектурных стилей. Заинтересовавшись материалом, Джош через секретаршу назначил ей встречу.

Он встретил Марту стоя. С первого взгляда ее поразили его высокий рост и удивительная мощь, сквозящая в его облике. Широкие плечи, поджарое тело, гордый разворот головы… Поговорив с ним всего несколько минут, Марта не могла не заметить особой атмосферы вокруг него — атмосферы власти и спокойной уверенности в себе. Однако Джошуа Смит вовсе не выглядел надменным или черствым. Он слушал ее рассказ с необыкновенным участием, словно священник на исповеди.