Уловив, к чему он клонит, Сэйри добавила:

– Если только им нечего скрывать.

– Если только им нечего скрывать. Я позволил тебе оказаться в нелепом положении, потому что мне хотелось посмотреть, что станет делать Крис, если у Келвина прояснится в голове и он даст отчет о суде над Крисом, как он это сделал утром, когда разговаривал с тобой.

– Значит, ты мне поверил?

Бек поднял голову, долго смотрел на Сэйри, потом спросил:

– Как тебе это удается?

– Что?

– Совмещать дешевенькие бусы с платьем от кутюр и выглядеть при этом сногсшибательно. Вот я смотрю на тебя сейчас и думаю: «Господи, она прекрасна».

Сэйри машинально дотронулась до нитки жемчуга с цветными бусинками.

– Ты не ответил на мой вопрос. Ты поверил тому, что я рассказала о Келвине Макгроу?

Бек вздохнул и выпрямился на стуле.

– Если я в это поверю, то окажусь всего в шаге от того, что Крис действительно убил Айверсона и спрятал тело так, чтобы его никогда не нашли.

– Ошибка Хаффа его многому научила, – тихо сказала Сэйри.

– Какая ошибка?

– Крис видел, как убили Сонни Холсера.

Бек впился взглядом в ее лицо.

– Что ты сказала?

– Вчера вечером Крис поджидал меня у мотеля. Мы говорили с ним не только о планах Хаффа поженить нас с тобой. – Она пересказала весь разговор с братом, не забыв о том, как они обсуждали смерть Холсера. – Крис возразил, что я была слишком маленькой, чтобы запомнить, что я все перепутала. Но это неправда, Бек. Я знаю, что я права. В тот вечер Крис тайком ушел из дома и отправился на завод, чтобы удивить Хаффа. Я не знаю, видел ли он, как Хафф толкнул этого человека в машину или просто оставил его умирать, истекая кровью после несчастного случая, но это произвело на Криса огромное впечатление. Это могло либо навсегда отвратить его от насилия, либо убедить, что иначе поступать нельзя. Я склоняюсь к последнему. Он понял, насколько действенно насилие, когда Хафф не понес наказание за то, что сделал.

Крис был клиентом Бека, и тот был бы плохим адвокатом, если бы хоть как-то отреагировал на слова Сэйри. Сэйри поняла, почему Бек так напряженно молчит, и, несмотря ни на что, не могла не уважать его за это.

– Утоли мое любопытство, Бек. Скажи мне, сколько я стою.

– Прости?

– Хафф наверняка пообещал наградить тебя за то, что ты женишься на мне и станешь отцом его внука. Вы договорились о сумме или ты оставил это на его усмотрение? Он выдал тебе наличные?

– А как бы я платил за этот ужин? – поддразнил ее Бек. – Но прошу тебя, не стесняйся, выбирай любое блюдо.

Все три блюда, которые они заказали, оказались великолепными, но ничто не могло сравниться с шоколадным суфле под соусом шантильи, которое им подали на десерт. В обеденном зале было не больше дюжины столиков, покрытых белоснежными дамастовыми скатертями. Приборы из сверкающего серебра, хрусталь и старинный фарфор дополняли картину. Внизу стены были обшиты панелями, от них к потолку поднимался розовый муар того же оттенка, что и шторы на окнах, ниспадавшие на сияющий паркет. Тонкие восковые свечи на столах и хрустальная люстра, спускающаяся из алебастрового медальона в центре потолка, давали неяркий мягкий свет.

Когда они вышли на балкон, чтобы выпить кофе, Сэйри сказала:

– Передай мои комплименты шеф-повару и декоратору.

– Я прослежу, чтобы они об этом узнали.

– Как ты нашел это место?

– Это не я, а моя мать. Она привела меня сюда, чтобы отпраздновать окончание университета.

– Твоя мать из Нового Орлеана?

– Да, мама здесь родилась.

– Это благодаря ей ты так свободно говоришь по-французски?

Бек улыбнулся:

– Я болтал по-французски, когда еще был в пеленках.

Официант налил им кофе и оставил одних. Бек добавил в чашку каплю ликера «Гран Марнье» и передал хрупкий фарфор Сэйри.

– Это, конечно, не закусочная в Дестини, но они очень стараются.

Сэйри улыбнулась его шутке, взяла чашку и подошла к балконной решетке. Откуда-то доносилась музыка, летевшая над крышами. Внутренний дворик внизу освещался слабо, и большая его часть оставалась темной, создавая атмосферу тайны и интриги.

Негромко журчала вода в фонтане. Цветущее растение своевольно прорывалось на волю из каменного постамента. Как и остальным зеленым собратьям, ему разрешили расти так, как вздумается.

Сэйри любила подобное несовершенство. Некоторый беспорядок и небрежение по всему Французскому кварталу придавали ему еще больше очарования и таинственности.

Она заговорила, не поворачиваясь к Беку:

– Вчера вечером Крис сказал мне, что не убивал Дэнни. Думаю, он был искренним.

Бек приблизился к ней.

– Возможно, мы все заблуждаемся, и Дэнни действительно покончил с собой.

Сэйри допила свой кофе, поставила чашку и блюдце на серебряный поднос и вернулась к перилам.

– Что для тебя свято, Бек?

– Почему ты спрашиваешь?

– Я хочу рассказать тебе кое-что, но ты должен поклясться, что больше никто об этом не узнает. Потому что, говоря об этом тебе, я выдаю то, о чем сказали только мне.

– Тогда не говори мне.

– Мне кажется, тебе нужно об этом знать.

– Согласен. Найми меня себе в адвокаты. Я возьму пять долларов в качестве предварительного гонорара. И это определит для меня профессиональную привилегию никому не разглашать того, что ты мне скажешь.

– Я об этом думала, – призналась Сэйри. – Но ты не можешь взять от меня предварительный гонорар. Возникнет конфликт интересов.

– Эта информация касается Криса?

– Нет, это о Дэнни.

Сэйри вгляделась в его лицо, наблюдая, как отсвет газового фонаря играет на его коже. В тот день, когда они впервые встретились, она назвала Мерчента приспешником Хаффа. И он не сделал ничего, чтобы ее разубедить. Бек признался, что намеренно подставил ее у Макгроу, чтобы понаблюдать за реакцией Криса. Но было ли это правдой?

Кларк предупреждал Сэйри о том, что не следует доверять Мерченту. Всего несколько часов назад она и сама задавалась вопросом, как он может быть таким неискренним. Сэйри еще подумала тогда, что же скрывается за его щедростью к Поликам. Может быть, Бек лишь устроил представление, рассчитанное исключительно на нее?

Но он не мог знать, что Сэйри окажется в больнице в тот самый момент, когда Алисия Полик раскроет пакет с открытками и письмами. И Бек никак не мог спланировать так, чтобы Алисия именно его конверт достала первым.

Эти соображения успокоили Сэйри.

– Я собираюсь рассказать тебе кое о чем. Об этом больше никто не знает.

– Не забудь, что я адвокат Криса. Будь осторожна с информацией, которую ты мне доверяешь.

Понимая, что рискует, Сэйри все-таки решилась:

– Дэнни был обручен, он собирался жениться.

Она внимательно следила за реакцией Бека.

Он искренне удивился:

– Обручен? С кем?

– Я не назову тебе имени этой женщины.

– Тогда… как ты…

– Мы случайно встретились с ней на кладбище. Она пришла на могилу, увидела меня и представилась.

Бек немного расслабился.

– К тебе, преуспевающей сестре покойного, подходит незнакомка, объявляет себя невестой Дэнни, и ты ей веришь? Она могла пытаться выманить у тебя деньги…

– Не считай меня такой наивной, Бек. Она не охотница за деньгами. Эта женщина всем сердцем любила Дэнни, и он тоже ее любил. Она показала мне кольцо с бриллиантом.

– Оно могло достаться ей от другого парня, которого она шантажировала.

– Если бы она была авантюристкой, разве ей не следовало сначала взяться за Хаффа? Ни он, ни Крис не знали о помолвке Дэнни, пока брат был жив, а его невеста не хочет, чтобы они узнали об этом теперь.

– Почему же?

– Потому что они немедленно придут к тому же выводу, что и ты. Они решат, что ей от них что-то нужно.

Бек сделал вид, что огорчен.

– Она сказала, что Хойлы наверняка превратят их с Дэнни любовь во что-то грязное и недостойное, хотя она была прекрасна.