Ауриэль опускается на качалку, словно комочек пуха. Я придвигаю табурет, сажусь рядом с ней.
За стенами палатки поднимается горячий ветер, надувает полотнища. Яркий дневной свет приглушен холстиной. Ауриэль снимает с глаз щиток. Я невольно вздрагиваю. У нее глаза, как у Следопыта, — светло-голубые, будто зимнее небо. Волчьи глаза.
Она молчит, пристально глядит на меня. Я жду. Чувствую, что краснею. Ей известно про меня и Демало. Про мою паутину лжи. Мне стыдно. Ауриэль — воздушное создание, парит над землей. Жар людских тел не для нее. Зов страсти ей неведом.
Она меня предупреждала, что мы с Демало встретимся. Сказала, что он опасен. Просила меня остаться чуть дольше, подготовиться к встрече. Она много чего еще говорила, только я ее слушать не стала. Торопилась Джека спасать.
— Зря я тебя тогда не послушала, — вздыхаю я. — Ты меня предупреждала. Сказала, что он мою тень знает. Правду сказала, знает. Я… я с ним спала. Я… ох, зачем я тебе это говорю! Ты и так все знаешь.
— У нас нет времени, — отвечает Ауриэль. — Кровавая луна близко. Чего ты хочешь от моих людей?
— Чего я хочу? — с горьким смешком спрашиваю я. — Ты же сама знаешь. Пусть возвращаются на свои фермы, к земле. Я их детей верну, выкраду из Эдемова дома. Если дочка Веба Рено там, это нам очень поможет. А вот что потом делать… Скажи мне, ты же знаешь. Я всю голову сломала. Думаю, как все это вместе объединить, чтобы Демало уничтожить. Власть у него отнять. Я точно знаю, что нужно было делать — и в доме детства, и в бараках рабов. И вот твоих людей позвать. Но как быть после Эдемова дома — ума не приложу. Ничего не вижу, одна чернота. Ох, мне так нужна твоя помощь, Ауриэль! Ты даже не представляешь. — Голос у меня дрожит. Я собираюсь с силами и продолжаю: — Прошу тебя, скажи, что мне делать дальше. Как все закончить?
— Прости, не могу, — отвечает она.
Холод пробирает меня до костей.
— Как это? — недоуменно спрашиваю я. — Ты же сама сказала, что это мое предназначение. Что все началось задолго до того, как я появилась на свет. Что все мои дороги ведут к Демало. Ты чистую правду сказала, туда они меня и привели. А еще ты мне сказала и Па говорил, хотя он по звездам читать не умел, так вот, вы оба сказали, что я нужна этим людям. И чтобы я не сдавалась. Вот я и не сдаюсь. Твой дедушка про меня знал. Он тебе свой лук оставил, чтобы ты мне его отдала. В общем, я не понимаю… Мне очень надо знать, что делать, чтобы все получилось правильно. Умоляю, скажи, что мне делать, Ауриэль! Если это мое предназначение, то тебе наверняка все известно.
— Понимаешь, все изменилось, — вздыхает она. — Все не так, как раньше было. Вот почему в звездном мире неспокойно. Ты изменилась. Ты все время меняешься. Ты уже не такая, какой была у Серебряного озера. Не такая, какой была два дня назад, или вчера, или сегодня утром. Ты сама — свое предназначение. Ты меняешься, и оно меняется. Ты сама изменяешь свое предназначение, переписываешь свою судьбу. Каждый день, каждый миг…
— Но как же я…
— Свое будущее ты строишь сама, — говорит Ауриэль.
— Я переписываю свою судьбу? — переспрашиваю я.
— Да, каждым своим поступком. Каждым своим выбором.
— Но ведь от этого зависят жизни людей… А я не знаю, что Демало задумал. И как же мне понять, какой поступок — правильный?
— Ты все верно делаешь, — отвечает Ауриэль. — Шаг за шагом, миг за мигом. Так ты сюда пришла и всех остальных привела за собой. Главное — оставайся верной себе. Помни, кто ты. Не забывай, во что ты веришь. Ты особенная. Ни на кого не похожа.
Мы долго молчим.
— И больше тебе нечего мне сказать? — горько спрашиваю я. — Я пришла к тебе за помощью, мне надо точно знать, что… — Голос у меня прерывается. Мне страшно. — А это — ничего.
— Это все, — говорит Ауриэль.
В голове шумит. Горячий ветер воет над палаткой. За холщовыми стенками слышны голоса. Я себя не чувствую. Тело будто чужое. Меня в нем нет. Стенки палатки надуваются, угрожающе хлопают. Давят меня со всех сторон. В ушах ревет.
Я встаю. Ауриэль поднимается на ноги, касается прохладными пальцами луны, вытатуированной у меня на скуле.
— Никогда не забывай, во что ты веришь, — говорит она. — Никогда, что бы ни случилось. От поступка одного человека зависят жизни многих людей. Мы все связаны, Саба. Мы все — нити в ткани судьбы.
* * *
Выхожу из палатки. Горячий ветер набрасывается на меня, царапает щеки. Ауриэль не может мне помочь! Не может быть. Я так надеялась, что она покажет мне дорогу. До Кровавой луны осталось две ночи. Всего две ночи.
Что делать?
Что мне делать?
Меня окликают с подножия холма. Там собрались люди, ждут, пока я поговорю с Ауриэль. Обитатели лагеря, мои Вольные Ястребы. Все хотят услышать, что мы будем делать дальше. Куда они пойдут. Что произойдет. Сердце у меня гулко бьется. Мне надо подумать. Я поворачиваюсь и ухожу от них.
Они бросаются следом, выкрикивают вопросы.
— Когда битва начнется? — спрашивает какой-то мужчина.
— Битвы не будет, — громко заявляю я. Не оборачиваюсь. Не останавливаюсь.
— Нам нужно оружие, — кричит еще один человек. — Луки и стрелы!
— Никакого оружия. Никакой кровной мести, — отвечаю я.
— Оружия у нас полно, — замечает Слим. — Прямо здесь, у нас под ногами. Под землей, в туннелях.
Я резко поворачиваюсь, смотрю на них.
— Никакого оружия! — повторяю я.
Начинается шум и гам.
— Тогда зачем мы сюда пришли? Что нам делать без оружия? Это безумие! — раздаются голоса.
— В этой борьбе нам легче всего победить без всякого оружия, — громко говорю я.
— Эй, Саба, иди сюда. Забирайся на телегу, чтобы тебя все видели! — зовет Слим.
Он стоит рядом с повозкой, на которой Мануэль меня привез. Слим и Томмо берут меня под руки, помогают взобраться на нее. Толпа окружает нас. Мне раздумывать некогда. Я начинаю говорить.
— Никаких боев не будет, — говорю я. — Они не нужны. Мы будем бороться иначе. Легче всего добиться победы в Новом Эдеме не силой, а умом.
Я медленно поворачиваюсь кругом, гляжу на всех.
— Демало считает, что он силен, что его победить невозможно. Я точно знаю, что это не так. Он слаб и с каждым днем все слабее. Он этого пока не знает. Не видит. А все это происходит у него под носом.
Толпа колышется, будто море. Все молчат. Слушают меня. Горячий ветер треплет одежду и волосы. Во мне бурлит красная ярость. Не зовет меня в драку, а помогает убеждать.
— Жители Нового Эдема — рабы, — говорю я. — Все до одного в рабстве. Даже те, у кого нет железных ошейников. Все они скованы цепями страха. Все они — рабы жестокого повелителя, потому что они его боятся. Сейчас эти цепи распадаются. Ваши дети, ваши друзья и соседи — все они сейчас борются со своими страхами. Демало этого пока не знает. Не видит. А все это происходит у него под носом.
Мой голос то звенит, то затихает. Я простираю руки к людям. Все глаза устремлены на меня.
— Как они борются? Все вместе. Украдкой, исподтишка, незаметно. Все объединяют силы и становятся крепче, чем прежде. Чинят все то, что было разрушено. Демало разрушил семьи. Разорвал дружеские связи. Уничтожил общины. Почему? Потому что он этого боится. Потому что такие связи прочнее всего. Он таких связей никогда не создаст. Ему такой силы никогда не заиметь. А жители Нового Эдема сейчас снова берутся за руки. У них появилась надежда и сила. Дети и родители, братья и сестры, рабы, соседи, друзья. Все объединяются против общего врага. Сомкнутые руки сильнее железных оков. И ваши руки им помогут. Вы все сюда пришли — мужчины, женщины, дети. И я пришла. Наши судьбы сплетены, связаны воедино. Здесь, сейчас мы собрались для того, чтобы избавиться от жестокого правителя. Избавиться от власти одного над всеми. Мы переборем страх. Мы сбросим с себя оковы. Возьмемся за руки и с надеждой устремимся в будущее. Сегодня мы пойдем на восток. К свободе! К будущей жизни!
Поднимается общий гомон. Все кричат, свистят, хлопают, тянут ко мне руки.
