«Нифига себе — малой кровью обошлись. Да я пока эти курсы кройки и шитья пережила, чуть не поседела… И как он собирается лося переть на себе? Мясо!» — девушка кинулась к мешку, вокруг которого уже натекла темная лужа.

Раньше с крыльца сразу было видно все вокруг, а сейчас, когда навес между избой и баней превратили в крытый двор, выходить приходилось в полутемное пространство — несколько окошек, затянутых толстой полиэтиленовой пленкой впускали совсем мало света. Зато к основным «удобствам» и за дровами можно было ходить не по сугробам. Лена набирала очередную охапку дров для бани, когда услышала рев мотора. Ума не хватило бросить поленья, она так и выскочила на свет белый с дровами в руках…

Стеклов, с видом царевича на лихом коне, развернулся на снегоходе и, осыпав девушку снегом из-под гусениц, остановился прямо около её ног. Сзади в санях была видна лосиная туша.

— Ну, хозяйка, принимай добычу! Нам ещё староверы картошки накатили. И вот, — мужчина вытащил из саней валенки. — Это я для тебя выпросил. Они подшитые, но так даже лучше, теплее.

У потрясенной Ленки посыпались из рук поленья. Сказал бы кто пару месяцев назад, что она будет в восторге от старых валенок, мешка картошки и раскоряченной туши лося — лично назвала бы дебилом. А теперь вот даже дух захватило!

Позже, намывшиеся в бане и облопавшиеся жареной картошки с мясом, они сидели на топчане и смотрели, как Джулия Робертс выковыривает из зубов семена от клубники. «Красотка» устраивала обоих. Потом Стеклов спросил о том, что хотел узнать давно, но не решался.

— Лен, а ты в Нижневартовске какие-нибудь бумаги для Сергея подписывала?

— Ну да. Доверенности на управление акциями и на пользование счетом. Да там все равно на счету нет ничего, — спокойно ответила она.

— И в банке была? Ключ от ячейки у тебя?

— Ключ Сережа сразу забрал, сказал в сейф уберет, чтоб не потерялся. И акции он мне показал, они в ящике лежат вместе с чековой книжкой, дома для пользования только карточка осталась. Так интересно в этом хранилище. Идешь вниз по лестнице, охрана и сопровождающий молчат, и потом отворачиваются и ждут за углом. На большой двери замки, на ячейке — тоже, а на коробке цифровой замочек. А ключ совсем маленький. Я когда из Геленджика ехала, то он у меня на цепочке за пазухой был.

Ленка внезапно поняла, что рассказывает как-то по-детски наивно, и покраснела в ожидании насмешки, но Стеклов внимательно слушал и совсем не смеялся.

— Лена, он продаст ваши акции, а деньги вложит куда-нибудь по своему усмотрению. Дивиденды он воровал уже давно, — грустно объяснил Виктор. — Хотя… Может, попытается прибрать к рукам компанию. У него на руках самый большой пакет. А что с моей частью, пока я в розыске, неизвестно…

— Не сможет, — уверенно ответила Кромина. — Я сама цифры набирала и три из них местами переставила. Сначала хотела сказать, но мы торопились, и я подумала, что потом скажу. А потом решила посмотреть какое у него лицо будет, когда он открыть не сумеет. Глупо, конечно. Но хотелось приколоться, почувствовать себя миллионершей.

— Ты не представляешь, какое у него лицо было, — неожиданно засмеялся Виктор. Он хохотал и не мог остановиться.

— Тебе плохо? — заволновалась девушка. Она не знала, как останавливать истерику у мужчин, а Стеклов уже сполз с топчана на пол и даже икал от смеха.

— Ух, давно я… так не отрывался, — он попил воды из кружки, заботливо принесенной Леной. — Кромина, а медаль тебе дали неправильно!

Ленка уже решила, что он станет что-то «про блондинок» рассказывать, и чуть не обиделась.

— Да я всегда хорошо училась, — начала девушка, но Виктор перебил её.

— Золотую нужно было дать, — легко поднялся с пола, потрепал Лену по макушке и вышел из избы выключать электростанцию. И уже на улице сам себе сообщил. — Красотка!

Зимнее великолепие тайги словами выразить невозможно. Действительность не идет в сравнение с описаниями. Ели в снегу, каждая лапа словно облита зефиром высшего качества, так и хочется лизнуть, сосны в пышных шапках, похожих на взбитые сливки. Прочая древесная и кустовая мелочь накрыта до весны толстым слоем снега, блестящим на солнце, как сахарная вата. Кромина в жизни не видела такого количества белого цвета вокруг. Начало ноября — уже настоящая зима, и сильные морозы могут ударить в любой момент. Не верилось, что лес может жить в такую погоду, но Стеклов регулярно ходил на охоту, приносил то соболя, то колонка, однажды попалась даже росомаха. А самую главную свою добычу охотник Лене не показал. Двух рысей он застрелил еще после первого снегопада и отвез шкуры на выделку староверам, вместе с медвежьей и лосиной. Они с Леной дружно и весело жили в последнее время, и мужчине хотелось сделать подарок, тем более что своей зимней одежды у девушки не было, а куртка из рысьего меха будет и теплой и легкой.

А пока Кромина надевала одну из его курток, теплые штаны и валенки и с удовольствием выходила во двор. Снег отгребали каждый день, чаще вдвоем, но бывало, что Лена работала лопатой одна, когда Стеклов уходил на охоту. И предложение поехать за оставленными с осени бочками с бензином хозяйка лесной избушки приняла с таким восторгом, будто её в Париж пригласили. Поездка получилась сказочной.

Девушка сидела на снегоходе позади Виктора, вцепившись в него, мимо проплывали деревья в снегу, мотор гудел ровно и весело, и было ощущение, что они летят, а не едут между сугробами. Как в этом одинаковом белом окружении можно найти что-то? Но Стеклов лихо промчался по замерзшей речушке, потом выкатился на Сым, и прямо по льду они доехали до места приземления вертолета. И всего-то за час с небольшим! Откопали свои бочки, погрузили в сани и устроили пикник.

— Не замерзла? — мужчина оглядывал румяную и довольную Ленку, потягивающую чай из крышки от термоса.

— Не, я грузчицей работала и размялась, — смеялась она. — Может тут у тебя ещё что зарыто или припрятано? Заодно бы и вырыли!

— Уже все, это последние запасы, будем экономить. Но если за нами вертолет до лета не пришлют, то пойдем золото искать.

— Ты знаешь, как искать? — интересовалась Лена.

«Надо же, про золото спрашивает, а про вертолет уже нет… Неужели привыкла и домой не хочет? Не может быть. Просто научилась ждать», — рассуждал Виктор. Про то, что сам он уже не рвет душу размышлениями и не стремится ежеминутно вернуться к работе в компанию, как-то не подумал. Другие дела и другие мысли каждый день в этой реальности оставляли мало места прежним переживаниям. Городские заботы отошли на второй план.

— Я же геолог, — ответил он Лене. — Хоть и занимаюсь всю жизнь нефтью, но помню и про другие полезные ископаемые. Дед твой всегда говорил, что лишних знаний не бывает.

— Дед… А когда позвонить можно будет? Или нельзя, чтобы твой номер определили? — уже серьезно спросила Лена.

— Пока нельзя. Но Игорь обещал с ним поговорить и новости рассказать мне. Я завтра поеду звонить, — Стеклов посмотрел на неё и предложил. — Поедешь со мной?

— К староверам? Мне разве можно? — изумилась девушка.

— А почему нельзя?

— Ура! — заорала Ленка и кинулась обнимать Виктора. Укололась об бороду, на которой мерцали льдинки, и опомнилась. Стало ужасно неудобно, неосознанно она потерла оцарапанную щеку.

— Больно? — Стеклов неожиданно для себя и для девушки провел пальцем по её щеке, а потом сам смутился.

Оба засуетились, стали складывать остатки обеда и собираться в дорогу. Обратно ехали по своему следу и сидели так же, но у обоих сердца бились учащенно, потому что Лене все равно пришлось ухватиться за Стеклова, чтобы не слететь на ходу. Но теперь ей казалось, что она не просто держится за него, а обнимает. Мужчина тоже чувствовал, как она прижимается к нему во время движения, и кровь ударяла в голову.

Встречать хозяев вышли собаки. Шайтан бегал резво, а Белка ходила степенно, округлый живот не позволял прыгать и скакать. Виктор смотрел на неё и прикидывал, сколько же щенков родится, куда потом пристроить целую свору никому не нужного молодняка? Хорошо бы мороз ударил, и нежданный приплод погиб… Мужчина рассуждал как нормальный таежник: бесполезную живность никто не растит и не кормит. Но самому избавиться от живых щенков не каждому дано. Он бы предпочел, чтобы ему делать этого не пришлось. А вот Лена радовалась, что у Белки будут детки. Она мечтала о том, как будет возиться с ними.