— Поверьте, в том, что случилось, нет вины Эрона, — уточнила Беатрис.

— Как интересно слышать подобное заявление из ваших уст, — неприязненным тоном изрек Филдинг. Все это время он, подобно Эрону, хранил угрюмое молчание, и теперь его голос, как всегда звучный и властный, привлек всеобщее внимание. Коричневый, в тонкую розовую полоску костюм казался таким же старым, как и его владелец. Судя по всему, Филдинг вознамерился воспользоваться привилегией стариков: без обиняков сказать то, что думает.

— Вы хотя бы отдаете себе отчет в том, что вся эта заваруха началась из-за вас? — обратился он к Эрону.

— Это неправда, — спокойно, но твердо возразил Эрон.

— Нет, правда, — возвысил голос Филдинг. — Вы общались с Дейрдре Мэйфейр еще в то время, когда она была беременна Роуан. И вы…

— Подобные обвинения сейчас совершенно неуместны и безосновательны, — перебил старика Райен. Он явно был полон решимости предотвратить семейную ссору. — Наша семья располагает исчерпывающими сведениями обо всех, кто вследствие брачных уз или каким-либо другим путем получает допуск в наш круг. И, хотя мне неловко об этом говорить, когда Эрон Лайтнер появился здесь, мы немедленно собрали о нем подробную информацию. Он не имеет отношения к случившемуся. Он действительно ученый, который на протяжении ряда лет вел наблюдения за жизнью нашей семьи, так как исследовал некоторые явления, связанные с семейной историей Мэйфейров. С самого начала Эрон был предельно искренен и никоим образом не пытался ввести нас в заблуждение.

— Ты уверен в этом? — спросил Рэндалл. — Не забывай, об истории собственной семьи мы имеем представление со слов этого человека. Именно он познакомил нас с содержанием секретного досье Мэйфейрских ведьм. Кстати, на мой взгляд, орден Таламаска выбрал довольно дикое название для… ну, скажем так, некоторых представительниц нашей семьи. А теперь все мы оказались втянутыми в весьма значительные неприятности. Неприятности, которые имеют самое непосредственное отношение к этому пресловутому досье.

— О, я вижу, вы с Филдингом склонны обвинять во всем Эрона, — звонким, напряженным голосом, так не похожим на ее обычное мягкое контральто, произнесла Беатрис.

— Подобные обвинения нелепы, — негромко заметила Лорен. — Неужели вы и в самом деле думаете, что Эрон Лайтнер несет ответственность за события, которые он всего лишь описал в составленной им истории семейства? Вы что, лишились памяти и рассудка? Забыли о том, что сами видели и слышали?

— В пятидесятых годах Карлотта попыталась выяснить, что представляет собой орден Таламаска, — перебил ее Райен. — И, насколько я помню, отношение ее к этой организации было отнюдь не дружественным. Она искала лишь законный повод, чтобы начать атаку на орден. Однако найти такой повод ей не удалось. Из этого следует, что никакого заговора Таламаски против нашей семьи не существует.

В голосе вновь взявшей слово Лорен звучала такая уверенность, что все остальные смолкли, прислушиваясь к ее словам.

— Я не вижу никакого смысла тратить время на подобные споры, — заявила она. — Задачи, которые стоят перед нами сейчас, предельно просты. Мы должны заботиться о Роуан. И мы должны найти «этого человека» — или как там его лучше назвать?

Она поочередно обвела взглядом всех родственников, сначала пристально всматриваясь в лица тех, кто сидел справа от нее, потом тех, кто располагался слева.

Наконец Лорен посмотрела на Эрона и продолжила:

— Уверена, сведения, которыми располагает орден Таламаска, окажут нам бесценную помощь. Благодаря этим сведениям мы сможем проследить историю нашей семьи. Все факты, поддающиеся проверке, будут проверены. В нашей семейной истории не должно оставаться противоречий и темных мест.

— Что за ерунду ты несешь?! — возмутился Рэндалл. — Каким образом можно проверить идиотские измышления вроде тех, что…

— Я говорю не об измышлениях, а об исторических фактах, — отрезала Лорен. — О достоверных сведениях, которые упоминаются в хрониках и документах. Например, о портрете Деборы кисти Рембрандта. Его подлинность, да будет вам известно, установлена. Документы, касающиеся голландца Петира ван Абеля, до сих пор хранятся в Амстердаме. Наша семья располагает копиями этих документов. Но я не собираюсь сейчас долго рассуждать об этих свидетельствах или об ордене Таламаска. Достаточно сказать, что члены ордена были чрезвычайно полезны нам в период исчезновения Роуан. Именно они выяснили, что Роуан и Лэшер ездили в Доннелейт. Именно они предоставили нам подробное описание внешности этого существа. Кстати, впоследствии нанятые нами детективы подтвердили точность этого описания. Я очень сомневаюсь, что какая-либо другая организация, будь то религиозная, научная или юридическая, оказалась бы нам столь же полезной. Но… вы сами слышали, Эрон предостерегает нас от дальнейших контактов с Таламаской. Полагаю, у него есть на то веские причины. И, думаю, нам стоит внять его предупреждениям.

— Кое о чем ты предпочла умолчать, — пробурчал Филдинг. — Например, о том, что произошло с доктором Ларкиным.

— Об этом никому из нас ровным счетом ничего не известно, — вступил в разговор Райен. — Доктор пропал бесследно. Лорен совершенно верно обрисовала ситуацию. Мы не располагаем фактами, позволяющими обвинить Таламаску в злом умысле против нашей семьи. Так или иначе, все наши контакты с орденом осуществлялись исключительно через Эрона. Эрон наш верный и преданный друг. А теперь, женившись на Беатрис, он стал членом нашей семьи.

— Да, удобно устроился, — усмехнулся Рэндалл.

— Какой ты идиот, — не смогла сдержаться Беатрис.

— Хватит препираться! — отрезала Мона.

— Да-да, не надо портить друг другу нервы, — немедленно подхватил Райен. — Сейчас у нас и так достаточно поводов для беспокойства.

В отличие от большинства сидевших за столом Райен, судя по всему, понимал, как неуместны сейчас внутрисемейные раздоры. А может, взгляд изумрудно-зеленых глаз Моны, удлиненных, как глаза василиска, полностью заворожил его, подчинил, вынудил вторить ее словам. Так или иначе, Райен одобрительно погладил Мону по руке и заговорил снова:

— Эрон, который, повторяю, является нашим верным другом и родственником, настоятельно посоветовал нам не иметь больше дела с орденом Таламаска. И, думаю, нам не стоит пренебрегать этим советом.

Вновь несколько человек заговорили одновременно. Лили выразила желание узнать, почему Эрон находился в столь жесткой зависимости от приказов ордена. Сесилия торопилась напомнить о некоем человеке из Таламаски, который, по словам соседей, приставал к ним с расспросами. Энн-Мэри хотела, «чтобы кто-нибудь внес ясность во всю эту путаницу».

Лорен сделала жест рукой, призывая родственников к молчанию.

— Таламаска располагает исчерпывающими медицинскими сведениями, — сообщила она. — Они отказались делиться с нами информацией по этому вопросу. Если бы вы дали Эрону возможность спокойно высказаться, он наверняка объяснил бы нам, какую позицию сейчас занимает орден. Но вы ведь не желаете его слушать. Так или иначе, всем нам следует руководствоваться несколькими простыми правилами. Во-первых, не отвечать на вопросы посторонних. Во-вторых, соблюдать все необходимые меры предосторожности. В-третьих, сообщать в офис компании о любом проявлении активности со стороны членов ордена. — Лорен наклонила голову и добавила, выразительно понизив голос: — Мы должны сомкнуть свои ряды!

После того как она закончила, в комнате повисло напряженное молчание.

— Майкл, а что скажешь ты? — нарушила тишину Лорен. Майкл никак не ожидал, что она к нему обратится. Он наблюдал за дискуссией отстраненно, словно за бейсбольным или футбольным матчем или даже за шахматной игрой. Мысли его были заняты воспоминаниями о Джулиене, о разговорах с ним. Вопрос Лорен застал его врасплох. Открывать свои истинные намерения перед родственниками у него не было ни малейшего желания. Он понимал, что это лишь породит дополнительные проблемы. Однако же слова сами собой сорвались с его губ: