— Сдался ты мне.

— А что тогда ты здесь забыл?

— Пошел, ты! Я не собираюсь оправдываться.

— Том, — зашептала Поппея. — Не спорь с ним. Не сейчас. Он, кажется, невменяем. Пойдем.

Неожиданно Льюис с бешено вращающимися глазами подскочил к мальчику и вырвал из его рук учебники.

— Ты постоянно путаешься под ногами, Реддл! Ты меня уже достал!

— Отдай книги! — Том, насупившись, с трудом сохраняя хладнокровие, попытался вырвать их обратно.

— Отбери! — Хил, с довольной ухмылкой, поднял руку с учебниками вверх. — Попробуй достать, малюля.

— Отдай мои вещи, — прошипел мальчик. — Не то хуже будет.

— Том, пойдем, — Поппея дернула его за плечо. — Ничего он с ними не сделает. Не посмеет.

— Не посмею? Ха! Рассмешила. — Льюис размахнулся и сделал вид, что кидает книги.

Мальчик подошел к нему вплотную и попытался вырвать их из рук, но не смог достать. Старшекурсник оказался намного выше, сказывалась разница в возрасте.

— Отдай! — Том закричал ему прямо в лицо. — Это мои учебники.

— Хорошо, — тот отскочил в сторону и с силой кинул в стену. — Лови, если сможешь.

Мальчик, тяжело дыша, проводил их взглядом, с болью в сердце глядя, как они врезаются в камень, вырванные страницы разлетаются в стороны, ломаются перья аккуратно сложенные между ними.

"Их еще можно восстановить, ничего страшного", — промелькнула первая мысль, тут же сметаемая второй. — "Денег на новые нет. Старые сильно испорчены. Как я теперь смогу нормально учиться? У меня так мало своих вещей. Теперь стало еще меньше".

— Том! — Крикнула девочка, пытаясь его остановить, прекрасно понимая, что сейчас произойдет, но опоздала.

Теряя контроль над собой, он бросился на Льюиса, явно не ожидавшего такого, и ногой ударил ему по колену. Тот согнулся от боли и Том ногой со всей силы заехал ему по животу. Когтевранец, выпучив глаза, жадно ловя ртом воздух, с трудом отбросил от себя размахивающего руками мальчика и, пошатываясь, кривясь от боли, с трудом выпрямился.

— Змееныш слизеринский, давно следовало тебя раздавить, — ударом руки по голове он отправил Тома на каменный пол.

Несколько раз пнул ногой. Из глаз посыпались искры, в сознании потемнело, во рту появился соленный привкус крови.

— Отстань от него! — Поппея попыталась ему помешать, но Льюис легко оттолкнул ведьму в сторону.

— Не лезь, если не хочешь сама получить! — Бросил он колдунье, продолжая избивать мальчика ногами. Тот, как мог, пытался защищаться, призвав на помощь приютскую закалку, но большинство ударов все-таки пропускал.

Через пару минут Льюис успокоился. Отошел от Тома и принялся топтать книги.

— Гад! Будь ты проклят! — Мальчик хрипя, с кровавой пеной на губах, попытался встать. — Тебе не жить! Я отомщу. Обязательно отомщу.

Ноги плохо держали, ребра буквально рвало от боли, голова кружилась. Не удержавшись, он вновь повалился на каменные плиты.

"Клянусь всем, чем только можно", — яростно подумал Том. — "Приношу любую клятву, какая только существует. Я убью тебя, Льюис Хил, обязательно убью. Тебе конец. Хогвартс станет твоей могилой. И родители поплачут над ней".

Боль, терзавшая тело, медленно отступала под натиском разнообразных планов мести, метавшихся внутри головы. Всей душой, каждой клеточкой мальчик хотел дотянуться до противника, крепко схватить рукой за горло, с силой сжать пальцы и смотреть на перекошенное от осознания приближения смерти лицо. Заглянуть в начинающие стекленеть, теряя жизнь, глаза, прочитав в них дикий страх, смешанный с запоздалой мольбой о пощаде. И с наслаждением почувствовать сладость мести, когда поймет, что все кончено.

— Тебе конец, Льюс! — Выкрикнул он еще раз.

— Да ладно?! — Хил с кривой ухмылкой на лице склонился над ним. — Мечтай, малыш. — И съездил Тому еще раз кулаком по голове.

Снежинки, кружась на морозном воздухе, плавно падали на землю, покрывая ее молочного цвета пеленой, больно слепящей глаза. Краски, сдаваясь под их неотвратимой настойчивостью, исчезали из мира, уступая господству белого. Все вокруг постепенно приобретало неестественный, волшебный вид, словно действительность неожиданно перенеслась в сказочное место, чистое, тихое и спокойное. Пространство будто по мановению волшебной палочки расширилось и приобрело странную безразмерность. Ровная, скрадывающая малейшие неровности снежная поляна расстилалась внизу бескрайним морем, упираясь лишь в Запретный лес, с трудом различаемый рядом с едва заметным горизонтом.

Том, стоя на площадке Астрономической башни, свесился вниз и, протянув руку, поймал большую снежинку, пролетевшую рядом с ним. Лежа на ладони, она укоризненно сжалась, чувствуя тепло кожи, и медленно растеклась, превратившись в прохладную прозрачную воду. Мальчик стряхнул влагу, зябко поежившись. Снег продолжал идти, всем своим видом напоминая о приближении Рождества.

Поплотнее закутавшись в мантию и теплый вязаный шарф, Том посмотрел на едва заметное в небе солнце, больше похожее на желтое размазанное пятно. Он не любил Рождество, но первый раз в жизни радовался ему. Ведь одновременно с ним наступали каникулы и, как он недавно узнал, большинство студентов должны будут разъехаться на две недели по своим домам. Опустевший замок, тишина коридоров, любое кресло на выбор в гостиной, неограниченные часы в библиотеке, что может быть лучше? Предвкушая свой праздник, мальчик начал медленно спускаться вниз.

Жар помещения, заставивший мигом снять шарф, встретил Тома одновременно с Поппеей, непонятно откуда подскочившей к нему, словно юная колдунья давно ожидала его, прячась в углу возле двери.

— Какие планы на каникулы? — поинтересовалась Макквин.

Мальчик пожал плечами:

— Никаких…

— Отправишься в свой приют, проведать друзей?

Мальчика передернуло от такой перспективы.

— Нет. Останусь в школе.

— Совсем один? Ведь все уезжают по домам. Не страшно бродить по пустому замку и обедать вместе с учителями?

— Отнюдь…

— Хм… Ну, да. Ты же их любимчик, — девочка хитро улыбнулась. — Поедем со мной. Мы с папой каждое Рождество встречаем в бабушкином доме. Повеселишься, познакомишься с моей семьей…

Две недели с Поппеей. Врагу не пожелаешь. Дом набитый Макквинами. Если ее родственники хотя бы отдаленно напоминают юную ведьму… Он в самых ярких красках представил себе тихую, пустую гостиную, мягкое кресло, огонь камина и спокойное чтение интересного учебника. Зачем ему ехать с ней?

— Спасибо. Я бы рад, но не могу. Я должен или остаться здесь, или отправиться в приют. Такие правила. Я узнавал.

— Бедняга… — волшебница с сочувствием посмотрела на него. — Держись. Две недели быстро пролетят…

"Слишком быстро", — в ответ подумал Том.

На следующий день, после обеда, он решил изменить себе и вышел на улицу. Семестр заканчивался и все больше и больше студентов принялось ходить в библиотеку, шуметь и громко говорить, мешая ему спокойно заниматься. А заходить в гостиную в середине дня мальчик зарекся уже давно. За неимением других развлечений в такое холодное время года там теперь обычно собирался почти весь факультет.

Слушая хруст льда под ногами и глядя как снег неспешно падает с белесого, поддернутого мутной дымкой неба, он хмуро посмотрел на грифиндорцев, игравших в снежки неподалеку от входа в школу.

"Не стану их радовать, становясь мишенью", — решил мальчик и свернул в сторону.

— Привет! — из-за гигантского сугроба, выросшего благодаря огромному количеству расчищенного вокруг замка снега, вышла Найра.

— Привет, — Том взглянул на девушку, в ее огненно рыжих волосах прятались несколько снежинок, переливаясь словно бриллианты.

Не останавливаясь, ведьма хмуро улыбнулась:

— Поболтаем в другой раз, хорошо? Сейчас настроение не то…

Мальчик кивнул. На самом деле, он не особо стремился с ней общаться, больше хотелось побыть одному, подумать, поразмышлять. Проводив Найру, заспешившую по узкой тропинке в направлении Запретного леса, равнодушным взглядом, Том не торопясь побрел дальше.