Овладѣвъ опорными пунктами для аттаки праваго фланга, генералъ Скобелевъ отдалъ приказаніе на 23 декабря — приступить къ открытію 1-й параллели, въ 500 саженяхъ отъ крѣпости, противъ юго-восточнаго угла ея. Правый флангъ траншейныхъ работъ подчиненъ былъ полковнику Куропаткину, а лѣвый — полковнику Козелкову. Для производства этихъ работъ назначалось 1,250 человѣкъ изъ разныхъ баталіоновъ. Вмѣстѣ съ этимъ, имѣя въ виду большой запасъ фуража, найденнаго Куропаткинымъ въ непріятельскихъ садахъ и крѣпости, генералъ Скобелевъ хотѣлъ занятъ ихъ и перевести туда кавалерію. Исполненіе этого дѣла поручено было генералу Петрусесевичу, какъ уже знакомому съ тою мѣстностью, послѣ рекогносцировки 21-го числа. Съ этою цѣлью, кавалерійскій отрядъ въ составѣ: 1-го и 2-го эскадроновъ 16-го Тверскаго драгунскаго полка, 1-й сотни Таманскаго, 2-й сотни Полтавскаго и 5-й сотни Лабинскаго полковъ и конно-горнаго взвода, подъ начальствомъ генерала Петрусевича, долженъ быть на разсвѣтѣ, 23-го декабря, двинуться изъ. Янги-калы и, соблюдая всѣ предосторожности, для сохраненія возможной тишины, быстро овладѣть названными мѣстами. Занятіе ихъ въ тоже время служило-бы демонстраціей, могущей отвлечь вниманіе непріятеля отъ нашихъ траншейныхъ работъ.

Ночь съ 22-го на 23-е прошла тревожно.

Изъ непріятельской крѣпости, освѣщенной багровымъ заревомъ горѣвшихъ внутри ея костровъ, неслись дикіе крики и протяжный гулъ тысячей голосовъ… Ожидали вылазки… Однако, кронѣ рѣдкой перестрѣлки съ секретами, ничего пока не происходило.

"Гражданскіе чины" вибрирующимъ голосомъ, тихо переговаривались между собою. Одинъ "чинъ", бывшій семинаристъ, низенькаго роста, очень юркій и большой хвастунъ, служившій въ Красномъ Крестѣ, для безопасности зарылся между вещами, въ фургонѣ. Его обрѣлъ случайно кучеръ, залѣзшій туда спать и навалившійся, съ размаха, всею тяжестью на бурсака, который съ пронзительнымъ крикомъ: "О Господи Іисусе, помилуй мя", выскочилъ изъ фургона, съ легкостью резиноваго мячика. Испуганнаго "чина" долго не могли успокоить.

Джигиты, посланные для развѣдокъ поближе къ стѣнамъ, прибывъ черезъ нѣсколько времени обратно въ лагерь, разсказывали, что тэкинцы въ эту ночь приносятъ торжественную клятву — "бороться до послѣдней капли крови и не сдаваться", а въ освященіе своей клятвы — казнятъ плѣнныхъ.

Кто были жертвами этой казни?.. Плѣнные персы!.. А можетъ быть, тѣ двое бѣдныхъ казаковъ, которые пропали безслѣдно утромъ изъ отряда Куропаткина, во время занятія Право-фланговой калы и садовъ!..

Ночная мгла еще не успѣла пройти, какъ генералъ Петрусевичъ, съ кавалерійскимъ отрядомъ, выступилъ изъ Янги-калы по направленію къ Право-фланговой. Заѣхавъ въ нее и предупредивъ маіора Богаевскаго выслать на подмогу пѣхоту только въ случаѣ усиленной перестрѣлки, генералъ Петрусевичъ двинулъ отрядъ къ садамъ и крѣпости, причемъ полсотни 2-й сотни Полтавскаго полка направилась сѣвернѣе Право-фланговой калы, къ разрушенному непріятельскому укрѣпленію, гдѣ она и остановилась, выславъ цѣпь кругомъ себя; вторая полусотня того-же полка, подъ командою флигель-адъютанта, подполковника князя Голицына, отправилась нѣсколько южнѣе, — въ обходъ садовъ и крѣпости; остальная кавалерія, съ генераломъ Петрусевичемъ и при немъ полковникъ кн. Эрнстовъ, маіоръ Булыгинъ, эсаулъ Ивановъ и др., имѣя впереди 1-ю сотню Таманскаго полка; позади, ея оба эскадрона съ конногорнымъ взводомъ, а въ резервѣ 5-я сотня

Лабинскаго полка, наступали прямо. По случаю тумана, передъ головной сотней разсыпана была цѣпь джигитовъ.

Мѣстность, по которой двигалась кавалерія, была сильно пересѣчена множествомъ рытвинъ и канавъ, затруднявшихъ движеніе. Отрядъ приблизился уже къ садамъ и крѣпостцѣ, менѣе нежели на 300 шаговъ. Въ это время, со стороны непріятеля, не дано было ни одного выстрѣла. Кругомъ тишина… Джигиты, ѣхавшіе впереди всѣхъ, тоже ничего не замѣчали. Тогда генералъ Петрусевичъ приказываетъ ускорить шагъ… Но въ этотъ моментъ со стѣнъ и башни крѣпостцы прогремѣлъ убійственный залпъ, свернувшій съ лошадей до 15 человѣкъ раненыхъ и убитыхъ…

Приказавъ спѣшить людей, генералъ Петрусевичъ, вмѣстѣ съ Эрнстовымъ, Гельмгроссомъ и нѣсколькими драгунами, крикнувъ — "за нами"! — подскакалъ къ стѣнамъ крѣпостцы и выѣхалъ черезъ узкій проходъ во внутренній дворъ ея, гдѣ очутился противъ толпы тэкинцевъ, стоявшей шагахъ въ 30-ти у противоположной стѣны…

Въ моментъ появленія Петрусевича, съ сопровождавшими его во дворъ, тэкинцы даютъ залпъ, свалившій Гельмгросса и нѣсколькихъ драгунъ…

Не теряя хладнокровія, Петрусевичъ и Эрнстовъ, обернувшись къ проходу и крикнувъ: "Драгуны, впередъ!.. Ура!.." — бросаются на тэкинцевъ съ обнаженными шашками… Въ упоръ имъ раздается нѣсколько выстрѣловъ…

Смертельно раненый, Петрусевичъ, медленно сваливаясь съ лошади, тихо проговорилъ: "Не робѣйте… спасите"… и упалъ на землю… Нѣсколько человѣкъ тэкинцевъ, кинувшись впередъ, успѣли схватить тѣло умирающаго и оттащить его къ себѣ, но, въ ту-же минуту, князь Эрнстовъ, съ прибывшимъ къ нему сотникомъ Исаковымъ и нѣсколькими драгунами, врубаются въ толпу и отнимаютъ тѣло обратно… Въ проходъ и черезъ заднюю стѣну быстро лѣзли казаки и драгуны… всѣ спѣшились… рубятся на шашкахъ…

Въ тотъ моментъ, когда генералъ Петрусевичъ, съ Эрнстовымъ и другими, бросился во входу въ валу, спѣшившіеся казаки кинулись вслѣдъ за ними также, но узкій проходъ въ нее, дававшій возможность пролѣзть только двумъ человѣкамъ, задержалъ ихъ на нѣсколько времени. Тэкинцы, стрѣлявшіе, изъ-за гребней стѣнъ, отгоняли казаковъ, стоявшихъ подъ ними, шашками, но тѣ, въ свою очередь, старались схватить дула ихъ длинныхъ ружей…

Услышавъ сильную перестрѣлку, князь Голицынъ, находившійся съ полусотней въ другой сторонѣ, поспѣшилъ на помощь черезъ садъ; но едва только онъ далъ шпоры лошади, перескочилъ черезъ ограду, какъ на него кинулось нѣсколько текинцевъ. Не успѣвъ обнажить шашки, Голицынъ пустилъ въ дѣло плеть и вытянулъ нѣсколько разъ по лицу опѣшившихъ враговъ, которыхъ прихлопнули подоспѣвшіе казаки…

Дѣло приближалось въ развязкѣ.

Казаки занимали большую часть садовъ, выбивъ оттуда непріятеля. Толпа тэкинцевъ, находившаяся внутри двора крѣпостцы, была вся изрублена. Непріятель, въ небольшомъ числѣ, занималъ только одинъ изъ садовъ и башню крѣпостцы. Въ послѣдней, изъ дыры, тэкинцы клали нашихъ на выборъ. Одного изъ драгунъ, желавшаго оттащить лежавшихъ близъ башни убитыхъ товарищей, повалили тремя пулями; тогда нѣсколько казаковъ, наведя ружья на отверстія башни, начали стрѣлять, не останавливаясь, нарушая тѣмъ мѣткость выстрѣловъ противника, пока тѣла убитыхъ не были отнесены въ другое мѣсто… Выбить непріятеля изъ башни можно было только орудіемъ, за которымъ и послали. Между тѣмъ, изъ Геокъ-Тэпе показалась непріятельская конница, двигавшаяся на сады, которая, однако, скоро остановилась… Изъ Право — фланговой калы быстро приближалась стрѣлковая рота 13-го линейнаго баталіона, съ маіоромъ Богаевскимъ во главѣ…

Въ это время раздается сигналъ: "отступать!"

— Что это?!.. Быть не можетъ!.ю спрашивали другъ у друга нѣкоторые удивленные офицеры.

Сигналъ уже повторяли всѣ части.

Непріятельскую позицію, стоившую такъ много дорогой крови, должно было оставить.

Отступать приказалъ командиръ Таманскаго полка, полковникъ Арцишевскій, заступившій мѣсто убитаго Петрусевича.

Скоро подъѣхали одноколки и фургоны Краснаго Креста. Положили въ нихъ убитыхъ и раненыхъ и повезли въ Янги-калу.

Потеряли много для маленькаго отряда, и много незамѣнимаго. Убиты: генералъ — маіоръ Пезрусевичъ, маіоръ Булыгинъ, эсаулъ Ивановъ и 19-ть нижнихъ чиновъ. Ранены: сотникъ Алейниковъ и 19-ть нижнихъ чиновъ. Всего потери: 72 человѣка и, кромѣ того, 28 лошадей.

Убитыхъ помѣстили въ пустую палатку, гдѣ надъ ними отслужена была панихида.

Среди павшихъ, рѣзко бросались въ глаза тѣ два казака, которые, 22-го числа, куда-то пропали. Ихъ нашли въ калѣ, гдѣ былъ убитъ Петрусевичъ. Руки и ноги у нечастныхъ были отрублены, губы и уши вырваны, глаза выколоты. Изъ спинъ вырѣзаны ремни…