– Вы просто шутите, Игорёк. Это обычный комплимент даме, я понимаю, не более…

– Что вы, Ольга Леонардовна, это неправда! Хотя, я понимаю, вы, наверное, привыкли к таким оценкам. У вас – ТАМ, много поклонников, но я правда ошеломлён, я просто…

– Будет вам, Игорь Ильич, оставим комплименты. Я вам правда нравлюсь?

– Вы?! Правда! Как никакая другая. Вы – Богиня!

– Ну, богиня… Я слышала, что богиней называют эту, артистку Литвинову, это правда?

– Что вы, какая она, по сравнении с вами, богиня. Она сама себя так представляет. Тьфу! Нет, она против вас служанка, и вообще… Кто она? Из грязи… А вы… В вас всё настоящее, всё высшей пробы. Вы – красавица! Вы и есть Богиня! Да! Я говорю чистую правду. Поверьте.

Она слушала, тонко улыбалась. Да, это правда. Ей совсем не трудно было в это поверить, такой она себя и считала. Такой и была. Со временем, конечно, труднее становилось. Очарование молодости уходило, зато приходило очарование безусловной власти над людьми, высокая должность и приближённость к трону всесильного Мэра позволяли ей это ощущать, да и вторая молодость, золотая, была в расцвете. Всё в душе пело, хотя настойчивый холодок страха постепенно выталкивал радость, поедал её. Время, для женщины – это страх и кара, кара и страх. Тем более, если находишься на вершине высокой должности. Многие, улыбаясь, целуя руки, откровенно врут ей, она это видит, желая добиться чего-то своего, кто карьеры, кто преференций, кто и просто из мужского тщеславия затащить в койку… Увольте! Этого ей, извините, уже не надо. Естественно не вообще. Для души и тела у неё есть отдушина, даже две. Одна – это молодой референт.

Сильный, красивый, как Аполлон, она сама его для себя выбрала, как коня на аукционе. Очень красивый и влюблённый в неё мальчик, преданный и ненасытный до безумства… и другой. Тот старше её – не называя фамилии – олигарх, миллиардер… Откровенно ей симпатизирует. Дорогие подарки почти ежедневно дарит. И не скрывает этого, ни от жены, ни от своих детей. А что миллиардеру жена – бывшая модель, что ему дети?! Как старый костюм, стоптанные туфли!! Выбросить и забыть. На ланчи в собственный закрытый клуб постоянно приглашает, кредитные карточки, от золотой, до платиновой вручил, в любой круиз на его яхте – только скажи, всегда пожалуйста… Недавно, подарил ей очаровательный четырёхэтажный коттедж на берегу тёплого моря, небольшой, двенадцать спальных комнат. У американца Дональда Трампа, сказал, перекупил. Вот это мужчина, это поклонник! Ей, в принципе, нужно было что-то решать. Жизненный путь свой, будущий… Её муж – главный архитектор в одной ведущей строительной компании, уже, в принципе, надоел. Точнее, не надоел, а исчерпали чувства свой ресурс. Да и общий сын давно вырос, недавно женился, живёт за границей, в Лос-Анжелесе. Об этом можно долго говорить, рассказывать, но в Берне у неё намечено две встречи, одна с сыном, он обещал прилететь на уикенд, и вторая – олигарх обещал быть. Он будет, сразу у трапа самолёта, с цветами, подарком и прочим – это точно, а сын… Сын тоже, наверное… Но это будет потом, чуть позже, а сейчас…

– Вас можно поздравить, я слышала, у вас президент погиб, вы теперь полный хозяин фирмы? Мои соболезнования, конечно.

– Почти.

– Не скромничайте, Игорёк. Хотя, мне нравится эта черта. Она о многом говорит. О хорошем, естественно.

– Ну, может быть.

– Ещё у нас говорят, что вы растёте. Активно весьма. Агрессивно занимаете рынок. Это похвально.

– Нет, конечно, недостаточно активно. Всего лишь двадцатую шестую часть российского рынка…

– О! Ну это достойно. Весьма достойно… А можно и больше…

– Можно, но как?

– Нужно подумать. Я подумаю, как вам помочь. Кстати, Игорёк, ты можешь для меня сделать кое-то приятное, можешь?

– Я?! Хоть где, хоть сейчас… Только скажите. Я весь ваш, Ольга… Леонардовна.

Ну, жигало, ну, ловелас, не меняя улыбки, думала чиновница, с любопытством глядя на молодого человека. Что ты можешь, кто ты вообще такой, думала она. Кроме торчащего члена и восторженных глаз что у тебя за душой… Ничего. Годы твои пройдут, желание стать кем-то погаснет, потому что не пробиться тебе, друг мой, сквозь нашу стену, и не взобраться на неё. Ты опоздал. На верху уже всё расписано-распланировано. Места забронированы для детей и внуков сильных мира сего на много десятков лет вперёд… И для моих тоже, это безусловно. Но не для тебя, дорогой, и не для твоих детей, если они есть или будут, тем более внуков.

– Не мог бы ты принять к себе в фирму племянника одного очень солидного человека, Он тебе доверяет, я дала рекомендацию…

Игорь Ильич глазом не моргнул, хотя душ отрезвляющий получил мгновенно и сполна. Кровь отлила от лица, он медленно скатывался с горы, стараясь лицо удержать в прежнем восторженном состоянии. Ольга Леонардовна видела застывшую маску, поняла, что была права в своих размышлениях, молча усмехнулась про себя, всё с той же обворожительной улыбкой продолжила:

– У него какое-то образование вроде бы есть. Начальное конечно, без опыта. Но помехой он не будет. Мальчик, говорят, толковый, сообразительный, судя по отцу… К тому же, должность вице-президента, например, занимать будет номинально. Раза два-три в неделю… Это как решите. Так что… Заметь, я плохого не пожелаю: у тебя появится ещё одна рука, там, в верхних эшелонах власти. Я же, извини меня, для всех не вечна.

– Что вы, Ольга Леонардовна, – механически ещё воскликнул Игорь Ильич, приходя в себя и прибрасывая возможные положительные моменты от её предложения. Не предложение, приказ. Конечно, нужно брать, придётся. Отказываться нельзя. Категорически! – А зарплату ему, кто он такой, как его фамилия, я знаю?

– Да, конечно, брат его отца на слуху. В Администрации президента трудится…

– Президента?

– Ну, конечно. Не в префектуре же! А зарплату… Это уж, я думаю, вы сами с ним как-нибудь решите. Но достойную, наверное, какую же ещё?

– Да-да, конечно… А когда?

– Я ему позвоню… Завтра, наверное, в начале второй половины дня устроит?

– В начале… Да! Вполне.

– Вот и договорились. Спасибо. Надеюсь, наш разговор останется между нами?

– Да, конечно.

– Скажи, а ты меня встретишь? Я позвоню.

– Обязательно!

– Будешь ждать?

– Каждую минуту.

– Обманщик…

Она не позвонила. Он не ждал.

Если честно, я только по двум причинам приманкой согласился быть – они этого не знают. Первая. За тем, чтобы посмотреть, как это они – подстраховывая! – будут меня наживкой использовать. Я, например, хорошо помню, как наживка на рыбалке с крючка соскакивала… Раз, и голый тебе васер! Крючок голый, ага! Это оптимистический вариант. Пессимистический я, естественно, не предполагаю и не рассматриваю, коню понятно. И вторая, главная: мне надоело отбиваться от них, вернее слушать, как они на меня наезжают. Я же не этот… не тупой и не трус, хотя… СИ-ТУ-АЦИЯ… Врагу не пожелаешь.

Этот день во Владивостоке начинался как все предыдущие: утром туман, лёгкий дождичек, к обеду небо над городом очистилось, засияло солнце. Быстро высветлились просохшие крыши домов, фасады зданий, вывески, дороги и автомобили…

Горожане, кто не занят на производстве и в торговле, потянулись на рынки, кто в парикмахерские, иные на побережье, кто и на пирс. В приморском городе, как и в других таких, каждый день приходит или уходит судно. По местному – пароход. Значит, в городе очередной праздник. Кто встречает, кто провожает. И в том и в другом случае – кабак, застолье, танцы, музыка. Рестораны – нарасхват. Места за столиками нужно заказывать заранее. Возле киосков с газетами и журналами тоже очередь. Странно? И совсем нет. Есть объяснение. Не во всех, но многих местных печатных изданиях каждый раз помещена новая и очень необходимая читателю информация о месте нахождения того или иного парохода на морских и океанских просторах планеты, и возможный день и час возвращения в родной порт. Включая день и час отчаливания от того или иного причала, включая и сам город Владивосток. Жители города так или иначе все с этим крепко связаны. Давно и навсегда. Кто мужа ждёт, кто отца, кто любовника, кто будущего мужа или… И деньги, естественно. Какой же моряк возвращается или уходит без денег. А деньги – это веселье, это подарки, это праздник…