Как сюда Корней ходить стал, и паши нормальное оружие добыли, так эти всё, закрылись, только стреляют, чтобы к шоссе отсюда прохода не бы-ло. Да раз в неделю обоз. Берегутся сильно, в разное время выступают, один раз смогли отбить, больше нс получалось.

Те лепты белые там точно мины? поджидать обоз явно пе входи-

ло в планы армейского человека.

– Которые справа? От колодца до хаты Кузьмича – точно. Дальше вро-де как пусто.

Какая хата? младший лейтенант понятия не имел, где жил Кузьмич, и на несколько минут вся разведка свелась к объяснениям партизана, от ка-кого забора до какого столба мин вроде как нст, а гдс наверняка есть.

Землю опи везде перекопали, в качестве пояснения добавил Стоян.

По ночам много светят, ракеты пускают? А собаки? Или они кого-то подняли?

Точно, подняли, и нс наших, в голосе мастера проскочила нотка гор-дости, дескать, достали мы их, что своих не пожалели, ночами оборониться поставили, – Десятка с два тухляков будет.

– Ещё свежие? – деловито уточнил собеседник. Он, кстати, тоже не выг-лядел человеком первой молодости, третий десяток уже точно разменял.

Да вроде недели не прошло. Бегают быстро.

Издалека, от шоссе, докатился низкий звук взрыва. Потом ещё.

Младший лейтенант и Стоян переглянулись, без слов начали отползать в распадок. Там уже сидели трое – сержант, рядовой и мальчишка лет че-тырнадцати, по виду родич старого партизана. Сержант и рядовой остались в секрете. Остальные ушли.

Лист с планшетки (вырванный из старой ученической тетради, с детски-ми каракулями на обороте), очень скоро попал на снарядный ящик. Вокруг ящика была вода, по щиколотку в ней стояли несколько человек и как раз решали, что делать дальше.

Мимо них, по старой гати, тянулся самый хвост батальона, несколько че-ловек и навьюченных лошадей. Мешки медикаментов и разного хлама, без которого совсем уж не жизнь.

Телеги пришлось бросить перед болотом.

– Подтвердилось? – Ермил, который командовал местными партизана-ми, переживал и уже разгрыз мундштук трубки. Правда, больше переживал он не из-за сведений, в них он не сомневался, а за внешний вид своих бой-цов. Бурые и зеленые трофейные мундиры, крестьянские рубахи, у него од-ного нормальная форма. И неприятно, и кого ненароком подстрелить мо-гут, видят-то друг друга меньше суток.

– Порядок, – комбат, молодой парень, но с совершенно седой головой, бегло сравнил наброски с картой, отпустил младшего лейтенанта, – Твои точно выведут на шоссе?

– Туда много раз ходили. Могу и сам, в лучшем виде.

– Ты с нами идешь. На охват выделишь мужиков половчее. Отход им пе-рекроем. Третья рота с тобой пойдет. Фирс, нашли, где миномёты поставить?

Артиллерист, измазанный в грязи больше всех остальных, кивнул.

– Т-так т-точно. Завершаем у-установку, – он показал время на ручных часах.

Тогда слушайте. Модестов, твоя рота по склону, как договорились, Висса, вторую роту через распадок поведешь. Накроем огнем, атакуем, те отходить начнут. Должны, раз тылы свободные. А как на дорогу к шоссе втянутся, так их Торзов культурно и снимет. Возражения и вопросы?

Камеров всегда произносил эту фразу. Хотя сейчас это был самый оче-видный план, холм в любом случае надо было брать до вечера и накрывать с него шоссе.

Если горло им перетянем, то есть дорогу к шоссе в наглую перекроем, не сдадутся? – замполита всегда интересовали экономные решения.

– Не сдадутся, – Ермил устало вздохнул, – Это ж те, которые Пыхань жгли, точно говорю. И наших они знают. Чего им сдаваться?

Если между Тулово и шоссе станем, могут с двух сторон ударить: эти на прорыв, а те им на помощь. А у нас из ПТО только одна сорокапятка, раздавят, – Камеров уже всё решил, но сомнения надо было убрать, – Воен-ный совет батальона, кто за атаку двумя ротами?

Начальник штаба, Мокей, выразительно посмотрел на замполита, дес-кать, перестраховка перестраховкой, сам такой, но сейчас не до тонкостей. Времени нет.

Все, кроме замполита, подняли руки. Арефий воздержался.

Тогда на позиции, – Камеров обернулся и прокричал обозникам, Гостак, у тебя ещё зелёные ракеты остались!?

– Так точно!

Комбат посмотрел на остальных.

– Как Фирс подготовку закончит, по сигналу. Я пока с ним, а потом ко втОрОй рОте пОдОйду. ВСё.

Ящик без карты сразу осиротел, но прежде чем офицеры разошлись по местам, его хозяйственно подхватил обозник.

В полчаса не уложились, и только ближе к часу дня вышли на позиции.

К каждому миномёту дотащили по два боекомплекта, а всего минометов было пять штук.

Короткий обстрел, только так, чтобы накрыть огневые точки, и вперед. Отступать поздно – если всполошатся, подбросят подкрепления, оттеснят в болото, через гать всем уйти не получится.

Здесь не имелось больших, открытых пространств, перед броском смог-ли подползти. И бежать совсем недолго, только секунды для всех растяги-ваются.

Одну «кочергу» не подавили, и откуда-то из-под угла бывшей школы упря-мо начал бить пулемёт. Бойцы падали, кто-то пытался делать перебежки, но со стороны распадка поначалу дойти не получилось. «Кочергу» попытались ос-лепить огнём – пулемётная рота смогла перетащить по болоту свои железки, и на бойнице, в которой мелькал желтый огонёк, сошлись пунктиры очередей.

Первая рота успела добежать до минных полей и колючки, там, где уже на-чинались сгоревшие избы. Те из местных, кто шел в атакующих порядках, смогли проверить свои догадки. Частью не разобрались, не досмотрели – ми-на-»лягушка» выкосила почти всё отделении Ерхи, досталось Белоглазову.

Из домов пошёл автоматный огонь, и скоро должны были развернуться орудия у шоссе, накрыть некстати возникшую угрозу.

Миномётчики добавили еще несколько зарядов, замолчала «кочерга», стало легче.

Вторая рота дошла до колючки, первая до линии широких окопов.

На их дне, в перетертой почти до состояния пыли земле, зашевелись мертвяки.

– Огнемёты! – тот самый младший лейтенант, который осматривал пози-ции, теперь срывал голос и чуть не руками толкал огнеметчиков к окопам.

Пламя не могло уничтожить поднятые трупы в мгновенья ока. Оно прос-то звало их, заставляло выбраться из пыли и попытаться затоптать себя, по-гасить. И уж тогда обычная граната укладывала ходячий кадавр обратно.

Из домов всё это было видно, как на ладони, там ситуацию понимали, и первого ротного огнеметчика убили ещё в самом начал. А второй еле успел нажать спусковую скобу, залить окоп пламенем, и его тоже умудрились подстрелить. Остальной роте пришлось залечь и отстреливаться.

Бутылки с бензином такого эффекта не давали.

Вторая рота перевалила через колючку, подходила к окопам со своей стороны. И в каменных остатках Тулова нашлись люди, которые решили, что с них хватит.

Двое на лошадях, и грузовик, старый «коробок» с матерчатым верхом. Быстрей, ещё быстрей, по дороге в сторону опушки, а за ней нет и двух ки-лометров как шоссе, и там уже есть шанс уйти надолго, не попасть оконча-тельно в мешок.

Ни партизаны, ни армейские по ним не стреляли, кто-то из собственно-го начальства выстрелил и убил одного конного.

Наконец земля в окопах перестала шевелиться, и выбравшиеся «тухля-ки» превратились в некрупные головешки. Можно было идти дальше.

– Камерова убили! Командира убили! – тревожно прошло по цепи вто-рой роты.

Огонь от домов слабел. На дорогу выбежало несколько группок пехотин-цев в серых мундирах. Первая и вторая роты почти одновременно перева-лили через линию окопов.

И тут, будто там ждали именно этого, переломного мгновения, пошёл ог-невой налет на окраины Тулова, и сквозь разрывы от дороги послышалась частая, заполошная стрельба.

Опоздали на той стороне, не успели.

Бойцы уже были у стен, забрасывали бойницы гранатами, выламывали двери. Скоро налет кончился. Там, на шоссе, были и другие проблемы. Только вот стрекотание с грунтовой дороги не прекращалось Торозов мог и обратно откатиться.