За столом сидел интеллигентный майор лет сорока, в пенсне.

— Что за шутки, товарищ Гайдар? — сердито спросил майор. — Чем так шутить, лучше бы занялись делом. Детиздат на вас жалуется: у вас два невыполненных договора. И журнал «Пионер» жалуется, что очень давно выплатил вам гонорар за повесть «Бумбараш». А рукописи нет до сих пор. Идите и работайте.

Выйдя на площадь Дзержинского, Гайдар позвонил Фраерманам. Не называя себя, произнес в трубку: «Меня выпустили. Я на свободе».

Что Гайдар арестован, Фраерманы случайно узнали от общего друга, Константина Георгиевича Паустовского. За Аркадием Петровичем к германскому посольству с Лубянки прислали транспорт. Только это была не машина (в 1936 году автомобилей в Москве катастрофически не хватало), а извозчичья пролетка с открытым верхом.

Когда два агента в штатском заботливо усаживали Гайдара, придерживая его с двух сторон, мимо проходил Паустовский. У обоих писателей достало мудрости и выдержки не показать, что они знакомы.

Фраерманы мне потом рассказывали:

— Косту (так друзья звали Константина Георгиевича) поразило: Аркадий садился в пролетку с таким независимым видом, будто это был его личный экипаж и он собирался на приятную прогулку.

Неделю после возвращения Гайдар не выходил из дому, если не считать магазина по соседству. По счастью, оставались деньги. Не нужно было просить у знакомых или в издательстве в долг. Все эти дни он пил. Через неделю сказал себе: «Хватит». И стал заниматься делами Соломянской. Ее-то выпускать на волю никто не собирался.

Готовя к печати Собрание сочинений Аркадия Петровича, я обнаружил в его архиве неизвестное ранее письмо. Гайдар направил его директору издательства детской литературы С. А. Андрееву. Вот это послание.

Представление издательству нового прозаического произведения в виде художественного чтения — это была привилегия одного только Аркадия Петровича. Со многими необычными запросами Гайдара в Детиздате считались все — от директора до бухгалтера. Его книги приносили очень большой доход.

Третьего ноября Гайдар приехал на электричке рано утром из Клина. В издательстве готовились к чтению «Телеграммы» (так поначалу назывался «Чук и Гек»), Но когда Аркадий Петрович появился в Детиздате, все сотрудники, включая корректоров и уборщиц, толпились в коридоре. На Гайдара, главного виновника предполагавшегося события, внимания никто не обратил. Зато Аркадий Петрович заметил, что многие, по преимуществу женщины, едва сдерживали слезы.

Что на самом деле в то утро произошло, мне объяснили Фраерманы. За полчаса до чтения пришли, как их называли в издательстве, «соседи» — молодые парнишки с Лубянки.

Внешне скромные, даже немного стеснительные парнишки увели директора издательства через площадь Дзержинского к себе, в главное управление НКВД.

Моя работа над новым Собранием сочинений Аркадия Петровича Гайдара завершилась в 1982 году. Мне выпала горькая честь упомянуть в комментариях, что С. А. Андреев служил в издательстве. Несколько слов стали первым упоминанием об этом человеке в печати с 1938 года.

О том, что Андреев был неизвестно по какому поводу арестован, пытан, расстрелян, а после смерти Сталина реабилитирован, мне написать не позволили.

По той же причине я не сумел сообщить, что С. А. Андреев был уже пятым директором Детиздата, арестованным и расстрелянным за короткий период времени.

Гибель пяти директоров подряд была примером реального безумия нового первого секретаря ЦК комсомола Ольги Мишаковой. Она сменила расстрелянного Александра Косарева и, придя на его место, неутомимо писала доносы на всех, кто работал с Косаревым. В число репрессированных мог попасть и Аркадий Петрович, но его спасла та же Мишакова, о чем особый разговор.

Знакомые посоветовали Гайдару снова обратиться в справочное бюро НКВД. Находилось оно на Кузнецком Мосту, — там же, где теперь приемная ФСБ.

Выстояв длиннющую очередь, Аркадий Петрович ничего толком не узнал. И потом, обращение в справочное бюро никак не влияло на судьбу арестованного. А Гайдар хотел добиться освобождения Соломянской. Больше ничего.

В подвалах Лубянки и в других местах заключения Москвы томились тысячи людей. Их число увеличивалось каждую ночь (хотя каждую ночь происходила и убыль…). А в голове Аркадия Петровича сложился план, который не имел себе равных по психологической изощренности и бесстрашию. Гайдар посвятил в него только Вениамина Абрамовича Ивантера, который согласился помочь.

Состоял план в следующем. В НКВД после назначения туда Н. И. Ежова произошла большая чистка. Были арестованы сотни кадровых работников наркомата. Им на смену взяли новых. После трехмесячной подготовки в школе НКВД такой новобранец получал командирское звание, потертый наган времен Гражданской войны с новой кобурой и кабинет на той же Лубянке.

Среди молодых сотрудников наркомата внутренних дел оказалось много знакомых парней из ЦК ВЛКСМ. Еще недавно некоторые из них пробовали свои силы на страницах «Пионера». К одному из авторов журнала (назовем его Гришей) и обратился главный редактор «Пионера» Ивантер. Он сказал Грише, что ему нужен номер телефона Ежова. Да, самого Николая Ивановича.

Узнать этот номер, пояснил Гриша, просто. У каждого сотрудника центрального аппарата есть справочник «для служебного пользования». Сложности могут возникнуть, если просочатся сведения, что телефон неизвестно кому сообщен «наружу».

Тогда Ивантер открыл, кому и для чего это надо. Имя Гайдара в Советском Союзе производило магическое действие. Особенно на недавних его читателей. Оно стояло в одном ряду с самыми знаменитыми людьми — героями-летчиками, папанинцами, стахановцами, учеными и киноактерами. Не было семьи, особенно в Москве, где бы не читали и не держали на полке его книг. Быть знакомым с Гайдаром считалось большой честью.

К сожалению, совсем мало известно о знакомстве и недолгой дружбе Аркадия Гайдара с «великим летчиком нашего времени» Валерием Чкаловым. Я видел даже фотографию, где Аркадий Петрович и Валерий Павлович веселились в одной шумной и дымной компании. Мне объяснили, что снимок был сделан в нынешнем Центральном доме литераторов. Было заметно, что все участники застолья находятся в подпитии, поэтому историческое на самом деле фото не попало в свое время в печать. Где оно теперь, неизвестно.

Валерий Павлович и Аркадий Петрович были погодками, отличались (каждый в своей области!) бесстрашием и жили в соседних домах. Гайдар — в Большом Казенном переулке (впоследствии названном переулком А. П. Гайдара), а Валерий Павлович — на Земляном Валу (вскоре переименованном в улицу В. П. Чкалова)[64].

Гайдар и Чкалов, созвонившись, изредка гуляли по тихим переулкам возле Курского вокзала. Здесь на них меньше обращали внимания. И некому было подслушивать.

…Рискуя многим, Гриша позвонил Гайдару. Встретились они с Аркадием Петровичем в пивной в Большом Черкасском переулке.

Номер телефона Гриша предложил запомнить. И дал шепотом две инструкции: