— Чего объяснял? — встрепенулся Загрибука. — Я что-то важное проспал?
— Да не, всё в порядке, не кипяти чайник, — примирительно и как-то даже услужливо
проговорил Дример.
— Братец? — Слипер глянул на него прокурорским взглядом.
— Ну, короче, всё, что вы тут видите, и местность, которая нас окружает, — это сны! —
выпалил Дример.
— Что?! — в один голос зашумели все.
Только Мора и вихрами своими не повёл. И веснушкой не мигнул ни одной даже.
22
6
— Ну, здесь слишком тонкая реальность, — виновато ответил Дример. — И… вот, шлёмки-
перемоталки, что мне тут — по физике лекции читать? Я ж не Загрибыч! Короче так: что головой
своей надумаете, всё тута же и сбывается, поэтому мозгами не трясите особо, а то наутро такое
может быть, что и крокозябры, тьфу, стрекозявки покажутся мелочью.
— Ты чё молчал-то? — мявкнул Башкирский Кот в сторону Моры.
— А я думал, ты помнишь, — беззаботно откликнулся вихрастый пилот. — Да чего вы
всполошились? Всё в порядке. Летим себе, скоро дома будем. Пожрём, отоспимся, а по утру я вас
в город подброшу. Всё как прописано, всё путём. Так что не волнуемся, наслаждаемся видами.
Кстати, что это у нас на корме висит? — и он уставился в приборы.
— Чё там? — Слипер высунулся наружу, повернул голову к хвосту самолёта, и глаза его
округлились. — Сдуй мои пилюльки! Это чё такое?
Но выглядывать уже особо и не надо было. «Чё такое» догнало самолёт в черноте ночи,
практически бесшумно прогудело рядом на той же высоте и, обогнав, ушло вперёд. Было такое
ощущение, что мимо них в ночной темноте промелькнул в воздухе огромный шкаф дедушки
Мытута.
— Энто кто? — опешил Дример.
— Да фигня это! — Мора опять решил не водить понапрасну ушами. — Разведгруппа по
периметру шастает, выискивает всякую нечисть на отстрел.
Все вперились в лобовое стекло. «Фигня» быстро исчезала из виду, и её удалось рассмотреть
лишь мельком. Но и того хватило. Летательный дедушкин шкаф представлял собой большой
прямоугольный ящик, сзади которого во всю плоскость было сопло, а в нём гудело странного
тёмного цвета пламя, причём не вырывалось наружу, а именно жужжало внутри. А от ящика в
стороны отходили длинные кронштейны, на краях которых висело по такому же ящику, только
меньше размером. Штука была совершенно неуклюжая, полностью лишённая каких-либо
аэродинамических признаков, но, несмотря на всё это, очень резвая и почти бесшумная. К тому же
она пару раз так быстро скорректировала курс, что сомневаться в исключительной маневренности
тоже не приходилось.
— Блин с компотом, ну и уродина! — только и выразил Слипер.
— Хе, — хекнул Мора, — боевой корабль, ни хухры мне в тапки! Скакуны с него сыплются
прямо через пол пачками, коли что.
— Кто сыплется? — переспросил Дример.
— Скакуны, — ответил Мора. — Там пол раздвигается, они и сигают вниз прямой наводкой.
На людей слегка похожи, только прыгают по ветру. Ну, как кенгуру, только не от земли
отталкиваются, а прямо от воздуха. Могут и очень быстро прыгать, коли чего. Хрен догонишь.
Ещё конечности у них мутируют. В целом, превращаются на ходу. Руки — в крылья, ноги — в
хвост, лицо — в морду физиогномическую. Вот и непонятно, по какой их линии
классифицировать: то ли ящер это разумеющий с максимально развитой мимикрией, то ли люди,
22
7
мимикрирующие под ящера. Скакуны здесь на службе. Ловят всяку тварь опасную, если кто
бесконтрольно насновидит.
— Мумиё-моё, — обхватил голову Дример и сел на железный подрагивающий пол. — Ну мы и
прыгнули, ребяты…
— Мда, Вьетнам, шестьдесят седьмой год, — процедил Башкирский Кот, — Напалмом тут у
вас не балуются?
— А это чё? — весело спросил Мора. — Если плющит нормально и отходняков нет —
достанем, не вопрос. У нас тут всё что хочешь есть! Только представить надо как следует!
— Нет-нет, не надо, — поспешно ретировался кот. — От него отходняк будь здоррров.
— Ну тады и ни к чему нам такое пойло! — хохотнул Мора. — Всё, граждане пассажиры,
пристегните ремни, как говорится. Но у вас их нету, так что держитесь за что придётся! Садимся!
— он нажал на педальку. — Карамбо-о-о-о-о-о-оль!
— А-а-а-а-а-а! — отозвался Загрибука.
Самолёт, как в лучших фильмах про войну, замер на мгновение, а затем повернулся крылом к
земле и начал падать по дуге в пике.
— Та-та-та-та-та! — весело заорал Мора, изображая несуществующие пулемёты. Лица
пассажиров позеленели и посерели одновременно. Ну вы же знаете, как это бывает? Не знаете?
Тогда вам надо обязательно посидеть пару дней с Морой за стаканчиком какого-нибудь
заплющенного пойла.
Вскоре они уже брякнулись лыжами на поверхность речушки. Как в неё Мора умудрился
попасть среди непроглядного леса — одному Потолочному Разумению ведомо. Но всё обошлось,
и, распугав водных обитателей, самолёт плюхнулся, захлебнулся мотором и затих, журча по реке.
— Вот моя фазенда! — гордо провозгласил Мора, едва самолёт остановился, подкатив к берегу.
Все высыпали наружу, встав на лыжу. А там, на берегу, действительно стоял дом. Большой
деревянный дом с пристройками и деревянным же ангаром.
— Эй, на берегу, прими конец! — заорал Мора и сам же спрыгнул на отмель с канатом,
привязав его там к вбитому на этот случай деревянному столбу. — Вылазьте! Самоль затаскивать
не будем. Завтра всё равно в обратку свистать. Пошли соображать, что закинуть в пузико!
При упоминании о еде Загрибуку чуть не стошнило, остальным было не легче. Но лесной
воздух сделал своё благотворное дело, и их быстро отпустило. Вся компания прошла по
хрустящей хвое к дому.
— Заходите как хотите! — отколупасил замок Мора и сам первый шагнул в темень дома, чем-
то там погремел, чем-то щёлкнул, и по дому разлился самый что-ни-на-есть электрический свет.
Хозяин брякнул в небольшой колокол над дверью и пропел старую аюрведическую песенку:
— Джинджер беллс, джинджер беллс, гарлик джинджер беллс!..
— Красота! — восхищённо ахнул Загрибука, и лицо его просияло.
22
8
Стало уютно и спокойно. Все зашли внутрь и расположились в просторной комнате с
несоразмерно низким потолком, ибо дом казался снаружи более чем просто высоким. Мора
приметил взгляды и поспешил объяснить:
— Потолок такой, потому что второй этаж есть. Там сопеть и будем. А сейчас огоньку
разведём, щщщец сообразим. Или ухи? Рыбы тут навалом.
— Рррррыба — это хорррошо, — промурлыкал Башкирец, прогуливаясь по комнате.
— Вот и славненько! А где рыба — там и мадяра! — Мора набрал в углу полешек и подтащил
их к вместительному камину, который притулился в углу комнаты. — Натопим слегка,
погреемся…
При этих словах все заёрзали, ибо почуяли, что каким-то образом стало опять холодно.
Мора приметил это и сразу ответствовал:
— Я ж говорил, у нас тут всё зыбко. С погодой тоже. Привыкайте. Слух, ара-джан, чиркни
зажигой!
Башкирский Кот подошёл к печи и щёлкнул когтями. Возникший огонёк он протянул в горсть
щепок, и те быстро занялись.
— Славно тут у тебя, — заметил Дример, вытягиваясь на полосатом коврике прямо на полу и
снимая Шапку-Невредимку. Он скинул ботинки и пошевелил пальцами ног, разминая их.
— Дык, Ясный Пень! — улыбнулся Мора. — Мадяры-то будете?
— Чего? — Слипер тоже разомлел на продавленной тахте в углу, сбросив рюкзак.
— О, мадяра — это мадяра! — пропел Мора, — Ща устроим!
Он метнулся к шкапчику и добыл из его глубин мутную бутылку с такой же мутной во всех
отношениях жидкостью.
— Напалм? — усмехнулся зубоскально Башкирский Кот, расположившись у камина и
