В КВН оказались очень точными, что называется «в десятку», пародии на спортивную тематику: «Василий Стропилов. У него обычная футбольная биография: четыре класса средней школы, футбол, футбол, футбол… Сейчас Василий — аспирант института физкультуры».

«Нашим хоккеистам нужна победа и только победа… шведов над чехами. И наши добились ее! Замечательные мастера!» Естественное оживление вызвала пародийная информация бакинцев о спортивном режиме футбольного премьера местной команды, который в соответствующем состоянии «каждый день на своей «Волге» впадает в Каспийское море».

В одном из номеров художественной самодеятельности на сцене нашего клуба была показана уморительно смешная пародия на силовых акробатов.

В традициях старого русского цирка шпрехшталмейстер провозглашал, что «сейчас проездом из Амстердама в Малаховку выступят два брата-акробата, Эдмон и Жюль Гонкуровы». Выходили бравые ребята-усачи с «рельефной» мускулатурой. После длительной, нарочито торжественной и напряженной подготовки следовал каскад акробатических репризных трюков, комический эффект которых строился на несоответствии тщательной подготовки и детской простоты самого трюка, причем ожидание нагнеталось паузами музыки, барабанной дробью и командой «ап!»; трюк разрешался простейшим телодвижением и истошным «оп!», которое выкрикивали счастливые и гордые акробаты после благополучного завершения своих «смертельных номеров».

В КВН родилась не совсем обычная разновидность пародии — пародия на рекламу:

— Наш галош настолько хорош, что в нем можно даже ходить без галош.

— За тысячи лет мореплавания на дне моря скопились невиданные сокровища. Только пользуясь услугами Морфлота, вы можете посетить эту уникальную коллекцию.

Едва ли не с античных времен на вооружении у сатириков состоит прием гиперболизации.

«У меня дом… в Петербурге. Так уж и известен: дом Ивана Александровича». Конечно, Хлестаков! «Тридцать пять тысяч одних курьеров!.. Вист свой составился: министр иностранных дел, французский посланник… Суп в кастрюльке прямо… из Парижа…».

Это — классический пример гиперболизации.

На сцене Клуба Веселых и Находчивых многие команды пользовались этим приемом.

«Наше предприятие перешло на новую систему работы. Если раньше мы мотали ротора справа налево, то теперь мотаем и туда и сюда!

— А настроение у людей какое?

— Бодрое. Одно плохо, вперед на ощупь продвигаемся. Вторую неделю в цеху света нет.

— А монтер Федька где?

— Стенгазету клеит.

— Это хорошо. Пусть клеит. То, что света нет, никто не видит. А стенгазета видна всем!»

Конечно, если рассматривать этот кусок с позиций педанта, все в нем, с первой до последней буквы, — вопиющая ложь. Не может быть так, чтобы две недели в цехе света не было, и всего один монтер, и стенгазета важнее продукции, и есть люди, одобряющие клеветнический лозунг, что «показуха» важнее работы, и… и… и… А если подумать? Если рассмотреть каждый посыл в отдельности? Разве не бывает у нас таких «новаторов», которые, переменив местами «слева направо» два абсолютно равновеликих и равноценных узла, выдают это за «новую систему»? Разве не бывает так, что по головотяпству Федьки или Валерки гаснет свет в операционной? А по головотяпству Николай Иваныча или Сан Саныча такой Федька или Валерка находится не на своем рабочем месте, а на семинаре по обмену опытом или на лекции о международном положении?

А разве не оценивается подчас работа подразделения, отдела, управления лишь по качеству стендов с лозунгами, по красиво оформленным и застекленным «обязательствам», по тем же стенгазетам?

Думается, что когда любой из этих недостатков в отдельности наличествует в работе какой-нибудь производственной единицы, — «этого никто не видит». А сведенные все вместе в один уродливый узел, они «видны всем». Так для того, дорогие товарищи читатели, сатирики и гиперболизируют, чтобы уродство закричало о себе, привлекло к себе внимание и бросилось в глаза не только своим разбухшим целым, но и частями, составляющими это целое.

Думается, что гипербола наряду с пародией, особенно удобна для построения «Домашнего задания». По сути дела, «Домашнее задание» в Клубе Веселых и Находчивых — это десяти-двенадцатиминутный плакат. Яркость, броскость, хлесткость — вот стиль плаката. И замешивается он, этот стиль, не на прозрачных намеках, не на многозначительных недомолвках, и даже не на тонких шутках и изысканных каламбурах. Гипербола, гротеск, карикатура, пародия — вот они, краски плаката.

Необычайно своеобразен такой прием построения комического, как доведение до абсурда. Абсурд — это квадратура круга, сухая вода, угол шарообразной комнаты, иными словами — предел несоответствия. Комический эффект при этом достигается сведением в один узел несопоставимых и несоизмеримых понятий. Откроем Марка Твена.

«О тыкве. Эта ягода является любимым лакомством жителей Новой Англии; они предпочитают ее крыжовнику для начинки пирогов и используют вместо малины для откорма скота, так как она более питательна… Тыква — единственная съедобная разновидность семейства апельсиновых, произрастающая на севере, если не считать гороха и двух-трех сортов дыни».

А теперь обратимся к О’Генри.

«Я говорю о великой доктрине психологического финансирования, о просвещенном методе персонального лечения абсурда и менингита внушением на расстоянии, об удивительном комнатном спорте, известном под названием персонального магнетизма».

Интересно (отметим про себя), что в цитируемом отрывке автор, что называется, «проговорился». Употребив слово «абсурд», очевидно, в какой-то степени подсознательно, он вместе с тем демонстрирует доскональное знание этого приема построения комического.

В КВН прием комического абсурдного «наворота» использовался много раз.

В конкурсе двухминутных импровизаций (сезон 1969 года) неизменный комический эффект вызывал совершенно абсурдный рефрен «пахло духами», которым одесситы каждый раз отбивали свои импровизации, не имевшие ни малейшего отношения к парфюмерии. Или, например, фрагмент «Домашнего задания»: исполнитель монолога здоровается, встречая воображаемых гостей разного роста, нагибаясь все ниже и ниже.

— Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте! (Изогнувшись изо всех сил.) Здравствуйте!.. Ой, а кто это собаку привел?.. Минуточку, а кто это так назюзюкался и ползет к балкончику? И для чего это он ползет к балкончику? Подышать свежим воздухом? А у кого это нет балкончика?! Это у нас нет балкончика!..

Капитан бакинской команды (сезон 1970 года) выполнил задание троеборья, используя прием абсурда.

«Привожу в дом девушку. Отцу нравится, матери не нравится. Привожу другую. Матери нравится, соседям не нравится. Привожу третью. Отцу нравится, матери нравится, всем соседям нравится… Жене не нравится».

Однако элементы комического от отдельной репризы до самостоятельного приема лишь тогда достигают ожидаемого эффекта, когда они подчинены так называемому «КВНовскому ходу».

А теперь, дорогой читатель, поговорим о «цементе» комического, о том, что скрепляет репризы, не дает выкинуть слова из песни комического, сводит в единый контрапункт употребляемые способы построения комического и оправдывает их применение.

Настал момент поговорить о ходе, то есть механизме комической ситуации.

Поверите ли вы, что можно рассмеяться над таким разговором? Дочь спрашивает у отца, указывая на своего жениха:

— Папа, какой у него размер воротничка?

Папа смотрит на будущего зятя и отвечает:

— Сорок второй.

Казалось бы, ничего смешного. А зрители в кинозале стонут от смеха! Почему? К комическому эффекту привел ход.

Мы комментируем отрывок из испанского фильма «Палач». Герой — пожилой мужчина с несколько необычной профессией. Пользуясь национальным орудием казни — гарротой (железный ошейник с закручивающимися болтами), он регулярно удавливает своих приговоренных к тому сограждан. По роду своей деятельности он прекрасно осведомлен о том, какого на вид размера шея какому номеру воротничка соответствует. Вот почему зал взревел от хохота, когда папа на экране с профессиональной заинтересованностью «зыркнул» на жениха и меланхолически ответил: «Сорок второй».