– В чем дело, гражданин? У вас что-то случилось? Видимо, с головой? – не слишком любезно отозвалась проводница, разглядывая меня своими лучистыми глазами, как какую-то редкую импортную инфузорию. Без акцента говорящую на русском языке к тому же.

– Случилось, – кивнул я, одаривая блондинку самой обворожительной улыбкой, на какую только был способен. – Но ничего страшного, к счастью. И не с головой. Просто сегодня у меня день рождения и одновременно юбилей – сорок лет как радую Россию-матушку своим существованием.

– Вы уверены, что радуете? – слегка выпустила язвительные коготки дерзкая молодая особа, возвращаясь к чаеразливочному занятию.

– Естественно! – убежденно заявил я, дипломатично сделав вид, что не заметил явной насмешки. – Я в меру сил отвлекаю соотечественников от серых однообразных будней, даю духовную пищу их сердцу и уму.

– Ах, вот что! Вы, по всей видимости, работаете эстрадным или цирковым комиком? Угадала? – продолжала в прежнем духе бойкая девчонка, состроив невинное выражение на своем гладко-кукольном личике.

Признаться, я даже децал оскорбился где-то на дне души. Никогда не подозревал, что меня кто-то может рискнуть назвать клоуном. А ежели это просто юмор у нее такой – то явно неудачный, в натуре!

Но я благоразумно сдержал первый сильный порыв досадливого раздражения и совершенно спокойно и терпеливо разъяснил допущенную собеседницей грубую ошибку на мой счет:

– Вы попали пальцем в небо, сударыня. Очень промахнулись то бишь. К вашему милому сведению, я бизнесмен по профессии, а по призванию и хобби – литератор. Разрешите представиться: Евгений Монах.

– А ведь я читала ваши книги! – удивленно всплеснула руками молодая проказница, уставившись на меня как на чудо-юдо какое-то. – Вы детективы сочиняете, верно?

– Не смею отрицать очевидное, – улыбнулся я, весьма довольный начитанностью блондинки. Сей факт значительно все упрощал – женщины, как я имел возможность неоднократно убедиться, сильно падки на разных творческих интеллепупов, трущихся на ниве театра, литературы и музыки.

– Так что вы хотели, Евгений? Извините, не знаю вашего отчества. – Уже совсем другим – благосклонным – тоном спросила проводница, слегка смутившись почему-то.

– Отчество не нужно. Я люблю, когда меня называют просто по имени – манией величия не страдаю. Кстати, а как зовут столь прелестное создание?

– Меня имеете в виду? – не очень уверенно уточнила любительница детективов, забавно порозовев свежими щечками. – Маргаритой.

– Так вот, дорогая Марго. Не возражаешь, если буду так называть тебя? Отлично! Как я уже упоминал, нынче у твоего покорного слуги знаменательный юбилей, а прилично встретить его совершенно не с кем. Прямо беда. Привык, понимаешь ли, в приятном обществе подобные праздники проводить. Соседи по купе меня не вдохновляют. Не откажешься составить мне дружескую компанию? О новых течениях в современной литературе приколемся. Поговорим, я хотел сказать.

Маргарита подозрительно покосилась на бутылку шампанского в моих руках:

– На работе я не пью алкогольных напитков, Евгений. Даже с известными писателями.

– А это совсем никакое не спиртное! – уверенно заявил я, нахально опротестовав очевидное, – девять градусов всего – натуральный лимонад, уверяю тебя. Честное слово джентльмена!

– Все равно ничего не выйдет, Евгений. Мне чай нужно разносить.

– Ерунда. Как говорит дедуля Карл Маркс, «лучший вид отдыха – смена труда», – усмехнулся я, чувствуя, что бастион уже на грани сдачи. – Умственным трудом я всю сознательную жизнь занимаюсь, не грех иногда слегка и к физическому приложиться. Для разнообразия и марксистского отдыха.

Я пристроил коробку конфет и бутылку на откидном столике у окна и взял поднос с батареей чайных стаканов.

– С радостью помогу тебе напоить жаждущих пассажиров. Берешь меня на полставки? Вернее – в качестве бесплатного приложения?

– Ну, разве что в качестве бесплатного приложения, – поддержала игру юная проводница. – Только не уроните с непривычки. Тяжелее авторучки небось ничего в жизни не держали?

Отвечать я посчитал излишним и без слов вышел со своей ношей в коридор вагона. Хотя меня так и подмывало сказать, что заряженный автомат-пистолет системы Стечкина весит никак не меньше ее чайного подноса. И работать этим огнестрельным «инструментом» мне чуть ли не ежедневно приходится.

Наш рейд по спальным купе выгона получился малоприбыльным – реализовать удалось всего полдюжины стаканов тонизирующего напитка. В массе своей пассажиры поезда явно отдавали предпочтение совсем иным жидкостям, о чем наглядно свидетельствовали их сильно раскрасневшиеся рожи и неестественно блестящие глаза.

Маргарита не предпринимала более попыток уклониться от «юбилейного» междусобойчика, даже добавила к моим закусочным конфетам свою скромную лепту – две пачки печенья «Радужное». Оно, правда, оказалось трехмесячной давности, гранитно засохшее, но пустяки – не все коту масленица, как говорится. Ложка дегтя частенько делает мед еще слаще – такой вот любопытный парадокс.

Разговор за бутылкой марочного шампанского носил легкий и веселый характер. Темы затрагивались самые разные – от окололитературных до животрепещущих проблем свободной любви. Я вовсю напирал в голосе на бархатно-чувственные ноты, стараясь нежным баритоном «окутать» молодую собеседницу, как хитрюга паук окутывает липкой паутинкой свою муху-жертву.

И, видимо, достиг поставленной «гипнотической» цели. По крайней мере, когда я защелкнул изнутри дверь подсобки, проводница совсем не возражала и даже ни капли не удивилась. Да, явно не под силу устоять лучшей половине человечества перед грамотным натиском худшей. Потому, по ходу, и называют женщин также еще и слабой половиной.

Молочно-белая попка Маргариты отличалась от известных мне ранее оригинально-пикантным нюансом – острый копчик рельефно выдавался вперед. Должно быть, древние предки блондинки самыми последними спустились с деревьев и потеряли хвост – вот отросток у девчушки и не успел, как у других, до конца атрофироваться-исчезнуть. Но своими крамольными соображениями я тактично с Марго не поделился. Да, признаться, и не до того было – имелось значительно более приятное и захватывающее занятие. В разных интересных позах-позициях причем. В основном почерпнутых мной из трактата о любви «Кама сутра».

Мои фундаментально-глубокие познания в премудростях индийского секса не остались неоцененными прелестной партнершей, и весь остаток пути до Одессы я с краткими перерывами занимался благородным преподавательским ремеслом – терпеливо и без устали передавал благодарной ученице свой богатый личный опыт.

Таким образом, всласть налюбоваться живописными окрестностями за окном вопреки намерению не удалось. Ну и ладно. Известно ведь: благими намерениями вымощена дорога в ад. К тому же искусство всегда требует некоторых жертв. А искусство грамотных ласк – в особенности. Ответственно заявляю это как непревзойденно крупный дока в данном интимном вопросе.

Когда поезд подходил к шумному солнечному вокзалу приморского города, я, улучив момент, незаметно сунул в боковой карман форменного кителя Маргариты две бумажки по сто долларов каждая.

Конечно, милая Марго ни слов не упомянула о какой-либо плате или вознаграждении, но я-то не первый день небо копчу, отлично понимаю, что к чему и что почем. Любишь кататься – люби и саночки возить. Каждый труд должен быть оплачен, как правильно утверждает основной закон современной рыночной экономики.

На прощанье я чмокнул Маргариту в нежно-розовое ушко и искренне пожелал удачи в ее нелегкой работе проводницы. Почему-то загрустившая блондинка ответила адекватно, но слишком уж банально – просто дала мне свой домашний номер телефона в родном Екатеринбурге.

Санаторий «Нептун», куда у меня была путевка, нашел довольно быстро в районе «Семи Фонтанов». Впрочем, его не я отыскал, а местный таксист, которого я нанял на железнодорожном вокзале.