О!!! Едва в поле моего зрения попало гипотетическое жилище человека-амфибии, желание кормить Ихтиандра вновь со страшной силой навалилось на мой ослабленный организм, метнулось из глубины подсознания в темные недра желудка, окрепло там и с неудержимой энергией рвануло наружу – еле успел рухнуть на колени и одним рывком откинуть крышку…

Опущу захватывающую сцену кормления. После того как я убедился в работоспособности сливного бачка, мне захотелось мыться. Включив холодную воду, я после недолгих размышлений принял душ.

Затем я обернул чресла большим полотенцем, вернулся в комнату и, усевшись в кресло, принялся размышлять – благо очистительная и водная процедуры возымели некоторый терапевтический эффект.

Последние четкие воспоминания: купе СВ, худющий проходимец в форме милиционера напротив и – пятьдесят граммов хорошего коньяка. Затем, спустя несколько минут – еще пятьдесят граммов под красную икру, потом – несколько расплывчато.

В общем, опоили какой-то хреновиной и черт знает куда доставили, предварительно лишив одежды, личных вещей и денег – двух тысяч баксов и полутора лимонов наших. Диагноз: я – полный идиот, так как расслабился и попался на затертый до невозможности трюк. Но ведь худющий пил со мной вместе? Выходит, он умудрился подсыпать чего-то мне в стакан. Как это можно было так лопухнуться?!

Только вот неувязочка одна получается. Ежели меня тривиально опоили с целью обчистить, то очнуться я должен был в каком-нибудь медучреждении типа вытрезвителя или наркодиспансера. Или вообще не очнуться. А где я сейчас?

Я обвел обстановку тяжелым взглядом и внезапно посмотрел на потолок – до сего момента это мне в голову не приходило. В центре потолка располагалась матовая, видимо, стеклянная полусфера диаметром сантиметров этак двадцать – двадцать пять, отливающая голубизной.

Присвистнув от неожиданного открытия, я вслух сказал примерно следующее:

– Ну что? Очевидно, я попал в больницу для буйных психов, в какой-нибудь изолятор с режимом постоянного слежения. – Я еще раз обозрел интерьер и с сомнением добавил: – Только вот по степени комфортабельности эта халупа на пару порядков выше заведений подобного типа. Я такие видел по ящику…

Произнеся последнюю фразу, я с интересом посмотрел на полусферу, предполагая, что где-то сидит невидимый мне оператор и со скучающим видом наблюдает за множеством изображений на пульте, в том числе и за мной.

– Эй! – Я протянул левую руку к полусфере. – Я к тебе обращаюсь! Ну-ка, быстренько: где я, что со мной приключилось и чего от меня хотят вообще? Даю три минуты на размышление. Ежели по истечении указанного срока со мной никто не пожелает вступить в контакт, я вам тут такую чучу отчебучу! Сами не рады будете!

Никакой видимой реакции на мою угрозу не последовало. Посидев некоторое время недвижно, я решил добыть информацию о своем положении несколько иным способом. Если товарищей не устраивает обычное общение, будем маленько поскандалить!

Встав, я задумчиво осмотрелся, затем последовал в санузел, где вернул полотенце на вешалку и облачился в трусья – скандалить все-таки удобнее, будучи хоть частично одетым.

Затворив дверь санузла, я направился к телевизору и, задумчиво потыкав в кнопки «лентяйки», убедился, что ненаша продукция работает прекрасно: в наличии имелись четыре хорошо показывающих и два – с рябью канала.

Затем я выключил телевизор, погладил его по бокам и с сомнением покачал головой. Нет, если придется возмещать убытки, это обойдется в кругленькую сумму. Так, что там у нас… Ну да, стекло гораздо дешевле. Я тот час же переместился к окну.

– Вот смотри… – Я потыкал в сторону полусферы указательным пальцем. – Жалюзи, конечно, жалюзи, но за ними-то стекло! Не хотите общаться, придется стеклить! Так-то вот… – И тут же поудобнее встал боком к окну, чтобы долбануть ногой где-то на уровне груди. По моему разумению, жалюзи ни в коем случае не должны были защитить оконный переплет от разрушительного воздействия тренированной стопы.

Немного потянувшись, я уже сделал подшаг и поднял левую ногу… И тут меня так дернуло за левую руку, что я непроизвольно развернулся на 270 градусов и взвыл от боли. С минуту поморщившись, я с удивлением ощупал запястье и осторожно потрогал браслет.

– Это че за х…я?! А? – Я обратился к полусфере с вопросительным жестом. – Это чо, ток по воздуху, что ли? А? Вот уроды! Шизоиды злокозненные…

Я плюхнулся в кресло и некоторое время соображал, растирая левый локоть. Когда долбануло током, мне показалось, что предплечье чуть было не вылетело из локтевого сустава.

– Мммм-даааа… Вот это вы здесь устроили! – Я помолчал и мрачно продолжил, обращаясь к полусфере: – Значитца, вы можете контролировать все мои действия, так? И если пожелаете, имеете возможность не только пресекать хулиганские проявления, но и вообще заморить меня током? Да? Очень здорово, ребятки!..

Я покрутил головой и после незначительной паузы добавил:

– Однако я хочу знать: где я, что я, зачем меня лишили свободы? В конце концов, я хочу есть, хочу одеться и еще много чего хочу…

Внезапно в телевизоре что-то щелкнуло, и из его динамиков очень отчетливо прозвучал голос:

– Наберитесь терпения, Четвертый! Через двадцать пять минут вам все объяснят. А пока можете посмотреть телевизор и не делайте резких движений…

И опять щелк и молчок.

Я немного поудивлялся внутренне, затем хотел было спросить, почему я четвертый, но передумал. Заинтересовавшись телевизором, я подошел к нему и обследовал со всех сторон. Сзади, от предохранительной панели, в стену уходили три провода: один, естественно, питание, второй – антенный и третий, такой же толстый, как антенный, черт знает для чего. Гнездо видеовхода оставалось незанятым. Неплохо!

Я включил телевизор, расположился в кресле и, невидящим взглядом уткнувшись в экран, принялся рассуждать. Более разумного объяснения, чем то, что за меня вплотную взялась эта самая Организация, которая отследила момент ликвидации Берковича, в голову не приходило.

Я сильно поскучнел, вспомнив, что эта Организация содержит на службе профессиональных операторов, оснащенных чудо-техникой, позволяющей делать качественную видеосъемку в условиях околонулевой видимости, и прекрасно вышколенных шкафоподобных индивидуумов, умеющих в мгновение ока убедить в чем угодно любого, кто считает себя крутым и неуязвимым.

Еще более я заскучал, осознав, что эта Организация не станет интересоваться такой мелочью, как две тысячи баксов, ибо содержание подобного учреждения закрытого типа с аппаратурой такого класса доступно только сильно обеспеченной структуре. И вообще – сильной… Угу… И уж совсем я помрачнел, подумав, что интересую эту Организацию единственно в качестве киллера.

Значит, я буду должен убивать тех, на кого мне покажут эти… Или они сами шлепнут меня. Насколько я понимаю, альтернативы у меня нет.

Не знаю, сколько минут я так размышлял. Вдруг экран погас, из динамиков телевизора донеслось легкое постукивание – видимо, пробовали микрофон. И вот раздался голос – ровный, спокойный, но не холодный, а скорее доброжелательный.

– Внимание… Вы находитесь в специальной школе на курсах повышения квалификации. Продолжительность обучения – два месяца. Прослушайте основные правила поведения в школе. Запрещается ломать мебель и инвентарь, кричать в комнате и во внутреннем дворике, переговариваться или перестукиваться через стену с соседями, пытаться самовольно оставить территорию школы. За любое отступление от этих правил последует наказание посредством браслета. Величину разряда можно изменять – от легкого покалывания до смертельного удара. Находясь в комнате, можно в любое время задавать вопросы и высказывать пожелания. Вы уже поняли, что ведется постоянный аудио – и визуальный контроль за каждым курсантом. Это все. Остальную информацию вы будете получать по мере необходимости в ходе занятий. Добро пожаловать в школу, господа.

Послышался щелчок, и экран телевизора ожил. Появился титр: «Господа! Предлагаем вам познакомиться с распорядком дня в нашей школе».