Там я стал бояться, что какой-нибудь из так называемых «дедов» или целая группа каким-нибудь образом могут подорвать мое офицерское достоинство – предпосылок было хоть отбавляй…

В этот период было много других страхов, но на них я подробно останавливаться не стану – это отдельный разговор, он скорее будет уместен в качестве хорошо продуманного трактата типа: «Некоторые особенности становления личности молодого человека в административно-командной системе». Почему-то никто такого трактата еще не накатал в помощь таким, как я, чтобы не набили себе синяков и шишек.

Нигде я не читал, что делать молодому лейтенанту, когда, например, подчиненный, будучи в два раза здоровее, посылает его при всей роте на три буквы, а больше никого из опытных офицеров поблизости нет. Как быть, если ты узнал, что насильно отпетушили одного из слабых бойцов? А ты в роте опять же один и надо срочно принимать какие-то меры. Что предпринять, если по команде неформала рота ложится на плац и ее не поднимешь ничем?

Есть обструганные и отшлифованные системы воспитания и методики поэтапной профилактики, состряпанные штабными полковниками и прочим ученым людом в погонах. Предписывают изжигать то, что заложило общество в течение 18 лет в пацанов, призванных «с достоинством и честью защищать интересы народа».

Именно в этот первоначальный период, в обстановке ломки и жестокого прессинга, формируются характер и мораль будущего винтика, который крепит бронированные пластины к непрочному каркасу империи. И от этого периода зависит, войдет этот винтик точно по резьбе, плавно и без скрежета или его придется забивать кувалдой, срывая резьбу.

Так вот, один замечательный мужик, которого мне посчастливилось встретить на своем жизненном пути, изложил свою концепцию, которая помогает бороться со страхом. А может, это была не его концепция вовсе, а чья-то, заимствованная.

В первую очередь мужик этот меня успокоил, выслушав мою исповедь. Он заявил, что таких, как я, пруд пруди, если вообще не все. То есть я – явление не выдающееся, как до этого предполагал, а вполне ординарное. А не трусы – только ярко выраженные идиоты или «мастера духа», как он выразился.

По его системе выходило, что страхи, преследующие человека в короткий промежуток времени, пока он находится на этом свете, не что иное, как толчки или сигналы, посылаемые из-за барьера. Вот…

Ах да, некоторые могут поинтересоваться, что это за барьер такой? Так вот, как считал мой приятель, человек – это патологический интеллектуальный и сенсорный калека. Другими словами, дебил Вселенной, как изволил выразиться господин Саймак, который Клиффорд.

Дебил – потому что, несмотря на большую мозговую массу и обилие самостоятельных мозговых центров, он почему-то пользуется только пятью чувствами и малой частью серого вещества.

Обидно, да? А обусловлено данное явление тем, что Некто (кто, мой приятель не стал называть, оставив это мне додумывать) заблокировал сознание человека, его сенсорные возможности, оставив в рабочем состоянии только необходимый участок мозга, пригодный лишь для самых элементарных ощущений и однотипных мыслительных процессов.

Для чего этот самый таинственный Некто такую штуку отмочил, приятель объяснять не счел нужным. Возможно, преследовал какие-то личные цели. Однако акцентировал внимание на том, что этого Некто человек вполне устраивает в таком качестве, как сейчас, и в ближайшее время не стоит надеяться на снятие барьера.

Ну вот, из-за этого самого барьера постоянно идут сигналы, которые мы считаем страхом. А сигналы эти – не что иное, как ответная реакция забарьерного сознания на проблему, прошу прощения за доморощенную формулировку.

Ведь в самом деле у нас возникает столько проблем, требующих решения, которого мы не находим. Проблемы от этого тем не менее не пропадают, тяжелыми булыжниками залегают в самые дальние уголки долгой памяти, давят на психику, потихоньку делают нас ипохондриками или еще как там, неврастениками и т. д.

Сознание из-за барьера кричит, что проблему решить очень просто, а мы не понимаем, чего оно от нас хочет, и только ощущаем в некоторых случаях уколы смутного беспокойства, в других – постоянную безотчетную тревогу, а иногда панический страх, ужас то есть. В общем, дебилы.

Иногда, правда, что-то из-за барьера прорывается. Это у нас принято называть по-разному: либо эвристическое мышление, либо просто и скромно – гений.

Из этой концепции следует, что, пока есть страх, есть и решение любой проблемы. Если страха нет, тогда кеяк, проблема неразрешима.

Судите сами. Все знают: когда-нибудь придет старость, а за ней – неизбежная смерть. И никто этого не боится, потому что никто этого предотвратить не может. Все знают, что день кончится и на землю опустится мрак. Это никого не обескураживает, хотя, я думаю, что это обратимый процесс – исходя из этой самой концепции. Потому что многие ощущают чувство смутного беспокойства, когда наступает время заката.

Затем концепция предписывает… А впрочем, довольно.

Остановлюсь на борьбе со страхом перед насильственной смертью и болью. Эти страхи – самые сильные, базовые, можно сказать. Они во многом определяют модель поведения субъекта в той или иной ситуации.

Основополагающее требование концепции предписывает всегда быть готовым к самому худшему и не делать из этого трагедии. А в принципе просто ежедневно анализировать ситуации, которые могут с тобой произойти, проигрывать их в самых разнообразных вариантах, предполагая самые наихудшие исходы.

Например, спишь дома в уютной постели в кромешной тьме и вдруг просыпаешься среди ночи от непонятно чего и вздрагиваешь от каждого звука, пытаясь определить его природу. Такое иногда бывает.

А ты представь себе, что в комнату через форточку проник мерзкий убийца с автоматом и в упор тебя расстреливает… Причем представь это в красках, напряги воображение, так чтобы сердце екнуло, адреналин в кровь поступил… Пули смачно вонзаются в твое тело, оставляя ужасные раны, фонтанирует кровь. А?

Или идешь ты по улице возле какой-нибудь стройки, а в это время с работающей пилорамы срывается вращающийся диск и по прихотливой случайности тебе на ходу отрезает голову. Опять кровь, лохмотья кожи, мясо… Опять сердечко – ек, адреналин…

И так далее до бесконечности. Поначалу неприятно. Но потом привыкаешь и относишься к таким вещам уже философски.

Однако не поймите превратно. Концепция предполагает проработку всех кошмарных ситуаций с разными исходами, и большая часть из них зависит от того, как ловко вы обуздаете создавшееся положение. Типа видеоигры: отстрелялся – фанфары и второй уровень, нет – траурный марш и дубль первый.

В итоге должно получиться, что тебя никакая экстремальная ситуация врасплох не застанет, и потихоньку начинает пропадать изначальный страх перед болью как предвестником смерти и самой смертью.

Я горячий сторонник этой концепции, можно сказать, адепт, хотя поначалу над ней смеялся – слишком уж просто все. Лучшие умы человечества бились над проблемой смертного страха и продолжают биться, а тут на тебе. Играй в кошмарики и победишь! Однако, следуя советам своего приятеля, я со временем убедился, что концепция очень действенна и здорово помогает в жизни. Вот так.

В общем, всем она хороша, если не брать во внимание тот факт, что ее создатель не так давно «зажмурился», в ночь на Ивана Купалу, когда его сынишка, вредный шалопай двенадцати лет, который понятия не имел о папочкином учении, показал в окно родительской спальни тыкву со свечами внутри и пару раз рыкнул.

Мамаша, жена создателя концепции, истошно завопила и бросилась на улицу, чтобы надрать задницу негоднику. А папашка скоропостижно скончался от разрыва сердца.

Я, однако, оказался не совсем хорошим учеником, потому что, сидя в сквере на лавке в ожидании Дона, едва не вскрикнул от неожиданности, когда мне в затылок уперлось что-то твердое и кто-то тихо сказал:

– Шшшш… Не делай резких движений. Пистолет с глушителем, так что будет только «пук» и все. Вставай и спокойно топай к выходу. Не оборачивайся. Если ты меня увидишь, я буду должен тебя убрать. Ну, давай – раз, два…