– Занимательно? – Джон выразительно щелкнул пальцами. – Это не просто занимательно! Это – симптоматично. Это многое объясняет.

– Что именно это объясняет?

– Это объясняет состояние мирового сообщества на сегодняшний день. И во многом определяет его ближайшие перспективы. Я не утомляю?

– Нет, что вы – напротив! Я очень рад. Давно не приходилось общаться с таким собеседником.

– Спасибо. Запасись терпением – осталось совсем немного. Итак, анализ соотношения сил и выяснение истинных отношений между составляющими сообщества… Сколько мусульман проживает в Москве?

– Вот так сразу? Это вопрос?

– Да.

– Ну… Много. Я изучал обстановку… Одних чеченцев – свыше ста тысяч.

– Много – это не ответ. Что там чеченцы?! Каких-то сто тысяч! Хм… А сколько мусульман проживает в России? Каково число православных в России? Нет, вопрос следует ставить по-другому: каково количество истинно верующих православных, а не просто тех, кто в этой стране автоматически причисляет себя к православию ввиду факта рождения славянином? Каково изменение соотношения между количеством верующих той и другой конфессии, скажем, за последние десять лет?

– Извините, но это уже – дебри, – пожал плечами Сергей. – В вузах это не проходят, а специально копаться в данной тематике…

– Вот! – воскликнул Джон торжествующе. – Вот она – основа! Подавляющему большинству россиян плевать на все эти вопросы. А между тем послушай статистику, мой друг…

В Москве на данный момент проживает… четыре миллиона мусульман. Нормально? В столице Российской Федерации – четыре миллиона мусульман! Если отбросить мощную армянскую диаспору – григорианцев-монофизитов и совсем неверующих (это, грубо, что-то около 50 процентов общества), легко подсчитать соотношение: из десяти миллионов пять – атеисты, четыре – мусульмане, полмиллиона – представители неосновных течений и верований… и сколько же остается православных? Ага! Каково соотношение?! В России – около сорока миллионов мусульман. Это почти треть всего населения! К началу 90-х годов в Москве действовала лишь одна Соборная мечеть. Сейчас – восемь. И таких фактов, если постараться, можно набрать столько, что поневоле задумаешься…

– Православные храмы тоже строят, – Сергей в принципе понял, к чему клонит собеседник. – Это нормально. Культурно-религиозное возрождение. Семьдесят лет советской власти – политика религиозной аннигиляции. Сейчас – ренессанс… И потом, насчет четырех миллионов в Москве – это вы того… Гхм… Это наверняка приблизительные данные…

– Данные достоверны, – уверенно вскинул подбородок Джон. – Можешь положиться – я слухами не пользуюсь. Да, я согласен – советская власть тут здорово нагадила. Но обрати внимание на некоторые нюансы… Во-первых, ислам по сравнению с христианством и при советской власти сумел сохранить большее воздействие на своих потенциальных приверженцев из числа так называемых мусульманских этносов. Это произошло потому, что в отличие от православия он не подвергся такому страшному разгрому, поскольку острие атеистической пропаганды и политических репрессий было направлено против основной религии страны. Кроме того, его сопротивляемость атеистическому (впрочем, как и любому иному) давлению извне представляется более энергичной и в то же время гибкой, чем у православия, что обусловлено его внутренним единством, неразделенностью духовного и светского начал. Отсюда большая глубина его проникновения в общество – как в собственно религиозную, так и в мирскую сферы. Бесспорно – ислам при советской власти был унижен и деформирован… но ему удалось почти в первозданном виде сохраниться на бытовом уровне и удержаться в своей этнокультурной среде! Иными словами, в канун перестройки он имел органичную социокультурную основу для возрождения. В православии же эта основа была почти полностью уничтожена, и потому его возрождение приходится начинать чуть ли не с нуля…

– Скажите прямо – начинается мусульманская экспансия? – Сергею надоело ходить вокруг да около. – Именно это вас беспокоит?

– Не экспансия, друг мой, – Джон вновь поднял палец, призывая к вниманию. – Война. И не начинается. Она и не прекращалась. Просто глупые коммунисты на семь десятилетий заморозили этот процесс. А сейчас он обострился до предела… Как там у нас обстоят дела в мире?

– А что в мире? В мире все нормально. Колумбийцы выращивают коку и мак. Американцы ловят Бен Ладена. Индусы подумывают о ядерной бомбардировке Пакистана. Англичане борются с коровьим бешенством. Володя в Сочи лыжи навострил…

– Здоровый юмор – это хорошо, – Джон горько усмехнулся. – В России все любят шутить… Однако вернемся к конфессиям. Америка – самая сильная империя мира. Верующие главным образом протестанты – 56% и католики – 25%. Оставшиеся девятнадцать процентов – атеисты, немножко мусульман, буддистов, баптистов и представителей неосновных религий. Канада – рядышком там, – опять же, в подавляющем большинстве протестанты и католики. Великобритания – протестанты. Италия, Франция – католики. Немцы – лютеране и католики…

– Это ликбез, – Сергею наскучила длинная преамбула. – Все понятно – там римская церковь, с некоторыми конфессиональными разночтениями, у нас – греческая, автокефальная, можно сказать, единственный оплот православия в мире. То есть Европа и ее незаконнорожденное дитя – Штаты для нас чужие, и поэтому между нами никогда не будет подлинно дружеских отношений… Скажите – суть-то в чем?!

– Приятно, приятно, – похвалил Джон. – Какая редкость – в таком молодом человеке… Гхм… Я тебе для чего рассказал про Крестовые походы, друг мой?

– Думаю, чтобы провести параллель, – Сергей наморщил лоб. – Только я пока что-то не вижу…

– Переходим к сути, – успокоил собеседника Джон. – Мусульмане – особый суперэтнос, стремительно набирающий силу. Русские любят отдыхать и заниматься самобичеванием, они перестали активно плодиться, национальная традиция – иметь много детей – уничтожена советской властью. Мусульмане много рожают и всяческими способами добывают средства для содержания своих семей. Вкратце разницу между ними и русскими можно представить следующим образом: русские ленивы, неряшливы и простодушны, тенденция к консолидации вокруг духовных вождей у них очень слаба. Мусульмане – корпоративны до крайней степени, дружны, предприимчивы и хитры.

Когда русские собираются вместе, что они делают? Да пиво пьют! Навязанная враждебным Западом мораль, обретающая исподволь статус национальной идеи…

А мусульмане, когда собираются вместе, что делают? Они думают, как добыть деньги. Вернее, как половчее отнять их у русских. А русские своей беспечностью им потворствуют в этом. В частности, мусульмане отняли у русских самый прибыльный бизнес, относящийся к непроизводственной сфере: торговлю. Вот у вас на рынках заправляют мусульмане. А почему? Это же нонсенс! Иван что – не в состоянии поехать в деревню к Василию, купить у него мясо, молоко, зелень, привезти все это на рынок и продавать? Зачем ему для этого нужен Махмуд и Сулейман? Я, конечно, бывший россиянин… но сейчас я – европеец, и мне этот нонсенс совершенно непонятен!

– А что там походы? – напомнил Сергей, откровенно зевнув.

– Походы… – Джон нахмурился – почему-то безразличие собеседника к теме его здорово удручало. – Походы… Последний штрих. Характеристика отношения мусульманского мира к противостоящим религиям. Прошу заметить – именно к противостоящим. Они не делят нас на конфессии и конфессиональные ответвления – вот в чем загвоздка! Я изучал, поэтому могу говорить об этом с уверенностью. Для них иудеи, протестанты, католики, православные и так далее – просто неверные. То есть – враги. А вот к христианскому миру у них отношение особое…

– Из-за походов? – заинтересовался Сергей.

– Из-за них… У мусульман были свои летописцы, своя развитая культура, история… И они бережно хранят все предания старины. Тем более что им есть чем гордиться. Например, до сих пор как некое божественное откровение во всех мусульманских медресе изучают в общем-то светскую вещь – «Книгу назидания» Усамы ибн Мункыза[58]…