ходимость постоянной повторяемости слов и смыслов. Лишь письмо отме-

няет эту необходимость и снижает требования к памяти.

Форму языка образует различение звука и смысла, которые нераз-

рывно связаны между собой: «Хотя звук не есть смысл, но определяет

его этой своей небытийностью, т.е. определяет, какой смысл имеется в

275 Luhmann N. Die Gesellschaft der Gesellschaft. Frankfurt, 1997. С. 213.

276 Там же. С. 215.

142

виду; и наоборот, смысл не есть звук, но определяет, какой звук надо

выбрать, если нужно говорить именно об этом смысле».277

Язык как речь «возникает посредством повторения звуков и звуко-

вых групп». Но исходный медиум языка образует не «материя звука», а

слабо связанное множество слов, которое с помощью грамматики может

объединяться в конкретные предложения, жестко связанные между собой

и генерирущие фиксированный смысл. Причем соотношение медуима и

формы в языке реализуется на многих уровнях: для формы языка медиу-

мом являются предложения. Для формы предложений медиумом выступа-

ют слова. Наконец, для формы слов медиум - это звуки (в устной речи) и

буквы (в письме). Эти ступеньки ведут дальше вниз – к медуму для зву-

ков и т.д.

Посредством различения слова и предложения язык создает спо-

собность к контингентным комбинациям, которые и используются для об-

разования смысловых форм. Подводя в предложении словесные идентич-

ности под разные ситуации, язык генерализирует. «Лишь предложения

способны к созданию отношений в рекурсивной сети языковой коммуни-

кации, они могут быть предвосхищены с помощью словесных форм и

вспоминаться в качестве фиксированного смысла. … Они транспортируют

в этом смысле автопоэзис систем, включая - выключая сопряжения (Kopplung) слов. Предложения образуют эмержентный уровень коммуникатив-

ной конституции смысла, и эта эмергенция – не что иное, как автопоэзис

языковой коммуникации, которая создает себе собственный медиальный

субстрат».278 Функция различения языковых форм и медиумов приводит к

созданию языковых структур, которые, собственно, и составляют предмет

исследования специалистов-филологов.

Ключевой структурой, опосредствующей функционирование языка -

и это центральный пункт лумановского учения о языке, - является его

бинарный код. В случае языка кодирование заключается в предоставле-

нии коммуникацией публичной оферты – принять сообщаемое содержа-

ние или отвергнуть, сказать «да» или «нет». Как и в других системах, бинарный код позволяет системе оперативно выбирать одно решение из

277 Там же. С. 213.

278 Там же. С. 220.

143

двух и таким образом выстраивать свои операции во времени. Кодирова-

ние помогает системе путем утверждения или отрицания создавать иден-

тичности, которых нет в природе, чтобы свободно оперировать ими. Это

такие идентичности, которые всегда остаются тождественными, в то вре-

мя как коммуникация переходит от утверждений к отрицаниям и обрат-

но. Посредством такой осцилляции языковые идентичности не просто мо-

гут узнаваться и повторяться, но освобождаются от непосредственной

связи с воспринимаемым и способны вести к чисто языковой интерпрета-

ции, порождающей культурную дискуссию и социальную эволюцию. Кро-

ме того, отрицание не просто отрицает, оно создает новое пространство

неопределенности (unmarked space) для операций системы и преодоле-

вает невозможность оперирования с неопределенным. Создавая то, чего

в реальности нет, кодирование языка означает удвоение возможностей

высказывания, гарантируя автопоэзису автономию.

С помощью кода система символизирует свою автореферентность и

получает возможность прерывать собственную циркулярность, т.е. в лю-

бом пункте выбрать «нет» и разрушить тавтологичность операций. «Об-

щество вообще возникает только благодаря заложенному в языке преры-

ванию симметрии, за которым может последовать кондиционирование», -

замечает Луман.279 Это и означает возникновение времени, поскольку в

ходе осцилляции системы из ее актуального настоящего одновременно

могут наблюдаться временные горизонты прошлого и будущего. Благода-

ря кодированию сообщаемое ставится под сомнение или отклоняется, что

делает возможными и ошибку, и обман. Возникающая вследствие пер-

спективы возможного языкового злоупотребления общая неуверенность

трансформируется посредством кодирования в бифуркацию возможностей

примыкания, т.е. позволяет отодвинуть или сместить коммуникацию.

Угроза отвержения заставляет участников коммуникации предвосхищать

ответы «да» или «нет», маркируя неочевидные решения и оставляя без

маркирования те, которые очевидны, например, ценности. «Тот, кто хо-

тел бы отказаться от альтернатив и риска быть отвергнутым, должен от-

казаться от коммуникации».280

279 Там же. С. 224.

280 Там же. С. 226.

144

Любое предложение может быть подвергнуто отрицанию, и в этом

состоит полнота кодирования, не зависящего от намерений участников

коммуникации и выступающего условием автокоррекции коммуникацион-

ного процесса. Кодирование замыкает систему, которая иначе оставалась

бы открытой. Бифуркация позволяет ей определить конкретные условия, формулирующие для участников коммуникации точки отсчета, в которых

должно следовать признание или отвержение: «Кодирование языка поз-

воляет в ходе самокондиционирования общества создавать структуры, которые позволяют формировать ожидания в отношении признания или

отклонения коммуникаций».281 Языковой код является формой, в которой

система подвергает себя самокондиционированию, т.е. производит в ходе

адаптации структуры, позволяющие системе посредством успеха или не-

успеха коммуникации реагировать на ирритации окружающего мира.

Элементарная операция коммуникации - это завершение акта пони-

мания. Кодирование создает ткань последующей коммуникации, ибо по-

нимание является предпосылкой того, будет ли сообщение принято или

отклонено. Благодаря бифуркации существует взаимный страх отклоне-

ния и соответственно интерес к пониманию, а говоря более общо – она

есть идеальная норма усилия, направленного на взаимное понимание и

согласие. Луман полемизирует с К.-О. Апелем и Ю. Хабермасом, утвер-

ждая, что не telos взаимосогласования, а бинарный код гарантирует ав-

топоэзис коммуникации. 282 Для кодированной коммуникации не суще-

ствует конца, есть только репродуцируемый в понимании выбор, разви-

ваться ли дальше через принятие или через отклонение.

«Кодирование языка гарантирует… автопоэзис общественной ком-

муникации благодаря тому, что трансформирует коммуникацию в свободу

последовательно отвечать на все достигнутые определенности «да» или

«нет». Поэтому в сложных обществах развиваются не обязательства кон-

сенсуса, а … символически генерализованные коммуникационные ме-

диа».283 Гарантированный консенсус в какой-то мере ослабляет интерес к

281 Luhmann N. Soziale Systeme. Frankfurt, 1987. C. 231.

282 См. об этом подробнее: Назарчук А. Этика глобализирующегося общества. М., 2002.

С. 128.

283 Там же. С. 230.

145

коммуникации. Поэтому те средства, которые служат развитию и распро-

странению коммуникации, ориентированы не на консенсус, а, напротив, на проблематизацию консенсуса.

Подводя итоги обсуждению трактовки языка у Лумана, можно сде-

лать краткий вывод: именно языковая обработка информации посред-

ством упорядочивания селекций принятия и отклонения ведет к упорядо-