ности коммуникации.17 Таким условием, замечает Апель, является нали-
чие идеальных норм коммуникации, которые всегда существуют до вся-
кой конкретной коммуникации. Философ в трансценденталистском ключе
развивает положение об идеальном коммуникативном сообществе, кото-
рое репрезентирует эти нормы и предшествует коммуникации. Идеальное
коммуникативное сообщество – это сообщество всех возможных участни-
ков коммуникации, к которому апеллирует каждая действительная ком-
муникация. В отличие от него реальное коммуникативное сообщество яв-
ляется эмпирическим, по необходимости несовершенным воплощением
идеального сообщества.
Идеи Апеля подхватил и развил его младший современник
Ю.Хабермас, разработавший теорию коммуникативного действия.18 Ха-
бермас трансформировал теорию действия Вебера исходя из того, что
фундаментальная характеристика социального действия - не целерацио-
нальность, а его направленность на взаимопонимание. В центре внима-
ния оказывается коммуникативная рациональность, которая принципи-
ально отличается от стратегической, т.е. целерациональной, рациональ-
ности. С позиции коммуникативной рациональности партнер по коммуни-
кации никогда не рассматривается как средство, в то время как позиция
стратегической рациональности исходит из обратного. Не принимая
трансцендентализма Апеля, Хабермас трактует идеальные нормы комму-
никации как универсальные и общезначимые, составляющие телеологи-
ческий фундамент коммуникативных практик локальных жизненных ми-
ров. Хабермас сформулировал в окончательном виде универсально-
прагматические требования к речевому высказыванию и коммуникатив-
ному действию, без которых невозможен процесс коммуникации: это тре-
бования понятности, истинности, правдивости и нормативной правильно-
сти высказываний. Хабермасу удалось органично интегрировать в теорию
коммуникативного действия множество современных философских кон-
16 См. Austin J.L. How to do things with words. Oxford, 1962.
17 См. Апель К.-О. Трансформация философии. М., 2001.
18 См. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. Bd. I-II. Frankfurt, 1981.
10
цепций, в частности системную теорию, дискурсивную этику и установку
на социальную критику (проводившуюся представителями Франкфуртской
школы).
Интерес к проблеме коммуникации приобрел на почве немецкой фи-
лософии характер традиционной для Германии систематической основа-
тельности. Перечисленные философы поставили коммуникацию в основа-
ние своих философских систем. Однако только Луман решился пойти
столь далеко, чтобы идентифицировать понятие коммуникации с поняти-
ем общества и тем самым отождествить теорию коммуникации с социаль-
ной теорией. Тем не менее Луман не возвышает коммуникацию до некое-
го суперпонятия. Скорее напротив, Луман начинает с обратного - с ради-
кального сомнения в коммуникации.
Вся предшествующая социальная мысль опиралась на предпосылку, суть которой в том, что коммуникация не только возможна, но и необхо-
дима. Что случится, если эта предпосылка окажется под сомнением? Лу-
мана впервые остро осознал и выразил эту возможность. Он стал исхо-
дить из невероятности коммуникации. В основу своих построений он по-
ложил тезис о том, что общество является самой сложной из существую-
щих систем, и невероятно не только его возникновение в ходе эволюции
(с чем все согласны), но и продолжение его существования.
Можно ли усомниться в коммуникации? Усомниться в коммуникации
можно только в ходе самой коммуникации. Сама возможность обрыва
коммуникации тотально дестабилизирует мысль. Что станется с ней без
коммуникации?
Если бы коммуникации не существовало, то, с точки зрения Лумана, не изменилось бы ничего, кроме того, что исчезла бы сама коммуника-
ция. Сохранилась бы жизнь. Незатронутым осталось бы даже сознание.
Исчез бы лишь тонкий слой, самый высший эволюционный слой бытия. Но
этот слой и есть человек, общество. Коммуникация охватывает весь уни-
версум человеческого бытия, а все остальное – в том числе сознание –служит лишь условием возможности коммуникации, как физиологические
процессы служат условиями возможности жизни.
Луман – не только один из самых плодотворных ученых и писате-
лей завершившегося 20-го века. Он из числа тех, кто в большей мере, 11
чем другие, нуждается в толковании и объяснении. О Лумане написано
немало книг, но почти все написанное о нем – своего рода дискуссия их
авторов с Н.Луманом как современником. В 21-м веке Луман имеет уже
иной статус – классика, с которым не спорят, а которого изучают. Сфера
спорного, конечно, растет. Но растет и право Лумана – как классика – на
утверждение спорного. В нашей книге мы постараемся в максимальной
мере сохранить баланс между аутентичным изложением лумановской
концепции и задачей обозначить все узкие места его теории.
12
Глава 1. Концепция Н. Лумана и системная теория
§ 1. Основы системной теории
Исследования Лумана развивались в русле идей системной теории, образовавшей к моменту начала его активной творческой деятельности
самостоятельную и плодотворную научную традицию. Возникшая как не-
кий этап в эволюции этого научного направления и одновременно как
преодоление наметившегося в нем кризисного пункта, концепция Лумана
не может быть понята вне связи с основными моментами теоретического и
исторического развития системной теории.
Исследованием вопроса о целостности мира занимались античные
философские школы (стоики), средневековая философия (Фома Аквин-
ский, Николай Кузанский, схоластика), а особенно активно – философия
и натурфилософия Нового времени (Ламберт, Кант и другие). «Целое
больше суммы своих частей», - этим положением Аристотеля уже был
очерчен предмет системного подхода. Тем не менее лишь в 20-м столетии
исследования в этой области приобретают концептуальный вид и приоб-
ретают широкое методологическое и междисциплинарное значение, полу-
чив название системного подхода.
Термин «система» происходит от греч. σύστημα – сочетание, поло-
женное совместно, упорядоченное целое. Д. Ламберт, противопоставляя
«системе» выражения «хаос», «смесь», «куча», «слиток», «смешение», «расстройство», подчеркивал, что нечто простое еще не образует систе-
мы и не каждое целое может быть названо системой. И. Кант уточнял это
противоположение как оппозицию системы (упорядоченного по опреде-
ленному принципу целого) и агрегата, т.е. совокупности рядоположенных
элементов без внутренней взаимосвязи. Однако вплоть до 20-го века по-
нятие системы так и не легло в основу самостоятельного исследователь-
ского принципа. Предпосылкой его проникновения в науку стал прежде
всего переход к постановке нового типа научных задач: в целом ряде об-
ластей науки центральное место начинают занимать проблемы организа-
13
ции и функционирования сложных объектов; познание начинает опери-
ровать комплексными объектами, границы и состав которых далеко не
очевидны и требуют специального исследования в каждом отдельном
случае.
С середины 20-г ввека начинается систематическая разработка
принципов системного подхода в методологическом плане. Выдающееся
значение в этом смысле имеют работы Л. Берталанфи, заложившего ос-
новы «общей теории систем».19 Размышления Берталанфи над проблема-
тикой системности были инспирированны его естественнонаучными изыс-
каниями, прежде всего в области биологии. Понятие системы он опреде-
