Неподалеку от самосвала я обнаружил «девятку», в которой просматривались три головы.

– Чего я не увидел? – шепотом спросил я у Бо.

– Разделительную полосу на пару десятков метров утрамбовали, – нехотя пояснил Бо. – Отсюда не видно… Два часа назад экскаватор уехал.

Я присмотрелся повнимательнее – разделительный газон чернел ровной полосой. Это понятно – чтобы самосвалу было удобнее выскочить на встречную полосу, когда «Икарус» приблизится к радиусу поворота.

– Какие соображения? – поинтересовался я, отдавая Бо прибор.

– Почему соображения? – удивился Бо. – Все так и будет – как обещали… В пятистах метрах отсюда к городу – возле дороги в кустах гаишная машина и в ней два гаврика. В восьмистах метрах отсюда к аэропорту, за вторым холмом – другая гаишная машина и тоже – два гаврика. Рейс прибывает в 22.30. Кто-то из порта сообщит по рации, что экспресс выехал – здесь он будет ориентировочно в 22.50 – плюс-минус пять минут. В 22.45 гаишники перекроют трассу – самосвал рассыплет керамзит и встанет на исходную. Гаишники пропустят «Икарус» – посмотрят по номерам, тот ли… и по рации сообщат этим – в «девятке». «Икарус» спускается, самосвал выскакивает на встречную, «Икарус» тормозит – и привет… пятьдесят трупов.

– Почему пятьдесят? – заинтересовался я.

– Потому что все крякнут, когда этот сарай громыхнется в овраг, – самым прозаическим образом развеял мои сомнения Бо. – Ну, не пятьдесят, может, больше, может меньше – короче, сколько там будет людишек – все трупы. Это я тебе гарантирую…

– Как работаем? – спросил я.

– Жмем на передачу, – Бо похлопал себя по нагрудному карману «комка», в котором покоилась «Моторолла». – И даем команду «МОЧИ!»… ну, где-нибудь в 22.40… да, раньше не стоит. В ста – ста пятидесяти метрах от каждого объекта сидит снайперская пара и держит их под прицелом. Пять секунд – семь трупов: гаишники там и там и эти трое – в «девятке». «Икарус» спокойно проскакивает мимо – и никто ни о чем не догадывается. А менты будут долго ломать голову – как такая хреновина получилась…

Я задумался. План простой и легко осуществимый, вполне в духе Бо. И все в этом плане прекрасно, но…

– Нет, не так, – решаюсь я и тяжело вздыхаю – сейчас начнется!

– Ну вот – началось! – обиженно бормочет Бо. – И чем тебе не нравится план? Ну-ка поучи отца е…ться!

– Да при чем здесь «поучи»! – мягко отпираюсь я. – У нас есть прекрасная возможность одним ударом завалить двух, а то и трех зайцев. Если, конечно, твои бойцы не подкачают…

Бо возмущенно фыркнул – я попал куда надо!

– Пойми – мы не можем пускать их в город, – поспешно зашептал я, предвосхищая нелестные тирады в свой адрес. – Ну, проскочат они без приключений… так ведь целую ночь они будут в гостинице, без какой-либо «крыши»… Мы же не можем выставить на восьмом этаже «Космоса» роту бойцов для охраны – это, я тебе обещаю, сразу вызовет резкую ответную реакцию! Если предположить, что возникновение…

– Короче, Профессор! – прервал меня Бо. – Говори, чего хочешь, да повнятнее – время поджимает!

– Ты сможешь приютить на ночь у себя… ну, скажем, двадцать три человека? – поинтересовался я. – И обеспечить надлежащую охрану… А?

– Ты что – собираешься всех этих мазуриков тащить в Верхний Яшкуль? – удивился Бо.

– Собираюсь, – сказал я. – Это единственный выход, как мне кажется… Бо, да ты, я вижу, не понимаешь, какие перспективы перед нами открываются! Ты представляешь – взять под «крышу» парламентскую комиссию и следственную бригаду МВД! Это же черт знает что такое… История Отечества подобного не знала! Попарим их в баньке, напоим-накормим и за ночь наговоримся до хрипоты… А потом утречком с внушительным эскортом направим в город. Да мы потом можем в городе форменный переворот устроить – при поддержке таких крутых пацанов… А?

– Я в гробу видал твои перевороты, – лениво прокомментировал Бо. – Но… мысль дельная. И на ночь пристроим, и безопасность обеспечим – это без проблем… Значит, что – будем устраивать показательное выступление?

– Я тебя люблю, Бо! – восторженно прошептал я. – Будем устраивать показуху – по полной программе…

В 22.55, как по распорядку, на холм с натужным урчанием вскарабкался «Икарус» и, разгоняясь, устремился в седловину. Мы проворно выскочили на шоссе – телохранители Бо направили на приближающиеся фары свои автоматы. «Икарус» нехотя сбавил ход и затормозил, не доехав до нас метра три. В салоне зажегся свет – дверь плавно открылась, с шумом выпустив воздух. Я забежал в салон и командирским голосом рявкнул:

– Сухов! На выход! Только быстро…

– Что за дела? – недовольно воскликнул пожилой водила. – Только что останавливали ваши за холмом – интересовались…

Откуда-то из конца салона по проходу проскочил Сухов – на лице недоумение и испуг.

– Что?! – пробормотал он, хватая меня за руку. – Что там, Эммануил?!

– У нас есть минута, – сообщил я, стаскивая врио прокурора по ступенькам на улицу. – На вас готовят покушение – сразу за этим холмом будет инсценировка автокатастрофы.

– Какое покушение?! – недоуменно пробормотал Сухов, не желая въезжать в ситуацию. – Какая катастрофа?

– Случай со Снеговым помните? – напомнил я. – Здесь же, на этом месте – ну, чуть подалее… Его машина сиганула в овраг!

На лице Сухова появилось осмысленное выражение – память у врио прекрасная.

– И что – то же самое хотят… хотели с нами…

В этот момент к нашей компании присоединился еще один – спрыгнул со ступеньки на дорогу, отряхнул коленки и по-хозяйски осмотрелся. Я чуть в обморок не упал… нет, телевизор смотрю я не часто, но вице-премьера Шевцова не узнать невозможно – он у нас один такой.

– Это председатель парламентской комиссии, – потерянно пробормотал Сухов, представляя мне Шевцова – я автоматически сдвинул ступни вместе и коротко кивнул головой – аж зубы щелкнули.

– Это Эммануил, – представил меня Шевцову врио. – Он… ммм… в общем, наш человек.

– Ну и что тут у вас происходит? – весело поинтересовался Шевцов.

Я коротко пояснил ситуацию – Шевцов на удивление быстро все уяснил и, вопреки ожиданиям, в командные заблуждения ударяться не стал.

– Времени, насколько я понимаю, у нас в обрез – так? – деловито спросил он.

– Так, – подтвердил я. – Еще минута – и товарищи начнут тревогу бить.

– План есть? – Шевцов неожиданно подмигнул мне и потыкал пальцем в сторону второго холма.

– Обязательно, – отрапортовал я. – Сейчас едем и все вам наглядно демонстрируем… Кстати – ни у кого из ваших с собой видеокамеры нет?

– Отчего же! – Шевцов опять подмигнул. – Прям щас и начинаем снимать.

На средине спуска с холма я предупредил водилу:

– Как только на дороге зажгутся фары – сигай на встречную, через бордюры. А то не успеем.

– Как же на встречную? – удивился водила. – А вдруг из-за холма кто выскочит?

– Не выскочит! – уверил я. – Если жизнь дорога – сигай на встречную…

Все получилось как по сценарию. Как только «Икарус» приблизился к радиусу поворота метров на двадцать, на встречной полосе внезапно вспыхнули фары и метнулись через разделительный газон на нашу сторону.

– От бля! – удивился водила, закладывая крутой вираж – «Икарус» со стуком перевалил через бордюры и выскочил на встречную полосу.

– Тормози! – крикнул я водиле. – Все…

И действительно – все… «Икарус» встал – телохранители Бо метнулись из салона вдогон за бросившимся наутек водителем самосвала. Бо с бойцами вели к автобусу трех в штатском – они даже и не думали сопротивляться, только держались руками за окровавленные головы и пошатывались. Наверно, Бо сам руку приложил. Почти одновременно подъехали две гаишные «шестерки» с разных сторон – снайперы Бо вытащили из машин помятых и ничего не соображающих гаишников и потащили их под фары «Икаруса».

– Снято! – победно объявил какой-то плешивый мужичок, выпрыгивая с видеокамерой из автобуса.

– Колитесь, козлы! – мрачно посоветовал Бо, усаживая злоумышленников перед автобусом на шоссе. – А то прям тут в расход выведем!