Его руки схватили ее, выталкивая спиной вперед через низкий подоконник, и тут страшное оцепенение оставило ее, и она начала бороться, вырываясь и царапаясь. Но край был слишком низким, а она стояла спиной к открытому окну без штор, и ей не за что было ухватиться, разве что за дерево или камень.

Ногти ее царапали по камню и ломались, а крики превратились в хриплое, прерывистое дыхание: она была не противник для Найджела – пять футов девять дюймов костей и мышц, а эти тонкие белые руки, которые когда-то казались такими безвольными, оказались на удивление сильными и странно скользкими, как будто они были обернуты в шелк. Они сжимали ее плечи, толкали ее вперед, а затем бешено дернули ее голову в сторону к одному краю оконного проема, так что она ударилась о камень и ее оглушило.

Дикая боль, казалось, пронзила ее сквозь кожу: разноцветные круги поплыли перед глазами, и силы оставили ее. Она услышала еще короткий хихикающий смех Найджела, но он, казалось, шел откуда-то издалека и вдруг резко оборвался. Затем хватка на ее плечах ослабела, и она упала… Она падала сквозь целые мили звучащей эхом темноты из окна… Нет, не из окна… Вдоль стены. Подземной стены. Глубокой и холодной черной стены, где была глубокая черная вода, в которую ее бросили…

Вода заполняла ей глаза и нос, и рот, она захлебывалась в ней, и что-то обожгло ей горло и заставило откашляться и очнуться. Она бешено отмахивалась руками, пытаясь плыть и держать голову над водой, ее рука что-то нащупала и неистово ухватилась за это что-то.

Голос, от которого ее голова отвратительно заболела, воскликнул:

– Эй! Послушайте! Отпустите мое ухо!

И она с огромным усилием открыла глаза и обнаружила, что смотрит на Ларри Даулинга.

Мистер Даулинг, который тоже выглядел так, словно ему пришлось поплавать, деликатно массировал левую сторону головы, держа в другой руке капающий кувшин для воды, содержимое которого он явно вылил на Дэни.

Она таращилась на него, смаргивая воду из глаз и удивляясь, почему он оказался здесь и где она сама находится. Все было абсолютно непонятно, за исключением того, что каким-то образом он спас ее, не дав ей утонуть.

– Вы в порядке? – озабоченно спросил Ларри Даулинг.

Дэни попыталась осмыслить этот вопрос и через некоторое время как-то по-детски ответила:

– Я промокла, как дура.

– Я думаю! – горячо воскликнул мистер Даулинг, воспринимая эти слова в их критическом смысле. – Вы точно сошли с ума! Уйти вот так совершенно в одиночку, когда…

– Вы тоже промокли. Вы прыгнули в воду во всей одежде?

– Я свалился в этот идиотский птичий бассейн – вот почему я не появился здесь значительно раньше. Прошу меня извинить за это. Но во всяком случае вы не умерли. А ведь были очень близки к этому!

Он вынул промокший носовой платок и стал вытирать свой мокрый лоб, а Дэни сказала:

– Мне кажется, я заболеваю.

– Эй! Не делайте этого, – сказал всполошившийся мистер Даулинг. – Попробуйте-ка выпить еще один хороший глоток.

Он взял бутылку, которая стояла на полу рядом с ним, и, подняв голову Дэни, влил ей в горло приличное количество какой-то жгучей жидкости.

Дэни закашлялась и поперхнулась, но жидкость согрела ее изнутри и помогла уменьшить мучительную боль в голове. Ларри Даулинг, уложив ее снова, сам тоже надолго приложился к бутылке и сказал:

– Уф, это то, что мне было нужно. – Он поставил бутылку обратно на пол и, подняв Дэни, отнес ее на диван и осторожно уложил там. – Получше стало?

– Не знаю. Что произошло? Я тонула?

– Тонула? Нет. Он выталкивал вас в окно, и еще бы минутку и… Впрочем, не будем об этом вспоминать. Вы можете встать?

– Кто выталкивал меня в окно? Я не знаю, о чем вы… Найджел!

Дэни попыталась вскочить, и снова ослепляющая волна боли и тошноты ударила ее.

– Только не надо волноваться, – обеспокоенно убеждал ее Ларри. Он сел рядом с ней, поддерживая ее рукой за плечи.

Дэни прислонилась к его мокрому плечу и сказала, не открывая глаз:

– А где он?

– Вон там, – коротко сказал Ларри. – Все в порядке. Он не пошевелится еще пару часов, если вообще придет в себя. Я врезал ему по голове бутылкой с джином.

Дэни попыталась открыть глаза и впервые увидела, что безвольное тело Найджела лежало лицом вниз на полу около окна. Она не могла увидеть его лица, но на затылке у него была шишка величиной со зрелый апельсин, а руки были сцеплены сзади металлическими кольцами.

Она сказала медленно и глупо:

– Наручники. Откуда вы их взяли?

Ларри Даулинг выглядел несколько смущенным.

– На самом деле я некоторое время думал, что мне придется использовать их для вас.

– Для меня?

– Да. Я следил за вами несколько дней, молодая леди. Ну и утомительный танец вы мне устроили. Фактически, вы столкнулись со мной однажды в Лондоне, выходя из ресторана в отеле «Эйрлайн». Я боялся, что вы узнаете меня на следующий день, но нет.

– Следили за мной. Чтобы написать статью? Но вы же…

– Боюсь, что я всего лишь простой полицейский. Извините, если это вас разочарует. Мы намеревались взять вас в Лондоне, но потом, вследствие то одной, то другой вещи, нам показалось лучше посмотреть, куда вы поедете и куда нас приведете. У ребят из МИ-5 было несколько своих идей по поводу всей этой ситуации, и они хотели, чтобы мы играли в их игру. Поэтому мы сообщили по радио всем нужным людям, чтобы вас пропустили по чужому паспорту, а меня послали сюда разведать, что смогу.

– О, – сказала Дэни, а после паузы, подумав, добавила: – Лэшу это не понравится.

– Лэшу самому придется очень многое объяснить, – сказал Ларри Даулинг.

– Вы так думаете? – произнес яростный голос от двери. – Тогда позвольте мне сказать вам, что это мелочь по сравнению с тем объяснением, которое придется давать вам!

Дэни воскликнула:

– Лэш… О, Лэш!

– С вами я разберусь позже, – бешено заявил Лэш. – Когда я рассчитаюсь с этим вашим двуличным Ромео!

Он двумя широкими шагами преодолел разделяющее их расстояние, и, прежде чем изумленный мистер Даулинг успел хотя бы понять смысл его слов, он отшвырнул Дэни в сторону, схватил ее спасителя за воротник, рывком поднял его на ноги и по всем правилам науки врезал ему в челюсть.

Мистер Даулинг свалился в нокауте, а Дэни начала хохотать и рыдать одновременно, и неожиданно соскользнула с дивана на пол в глубоком обмороке. Так что их стало трое.

Лоррейн говорила:

– …сырой бифштекс. Это единственное средство. Я сделала это однажды Тайсону, когда он ввязался в спор с какими-то людьми в Сан-Франциско, и это подействовало просто чудесно. Не так ли, дорогой?

– Да, – сказал звучный голос. – Я съел его. А интересно, где это ты собираешься найти сырой бифштекс в середине ночи, хотел бы я знать?

Дэни моргнула и открыла глаза. Она лежала в своей собственной комнате, а вокруг было ужасно много народу. Лоррейн, Тайсон, Гасси Бингхем… Она попробовала повернуть голову, но поняв, что это слишком болезненно, отказалась от этой попытки и лежала тихо.

В конце концов, она больше не была мокрой, потому что кто-то снял с нее промокшую одежду и надел ночную рубашку. Она подумала, снял ли кто-нибудь одежду с Ларри, который был еще более мокрым, и, видимо, попыталась спросить об этом, потому что все вдруг склонились над ней, тревожно глядя на нее, а Лоррейн сказала:

– Дорогая, как ты себя чувствуешь?

Тайсон произнес:

– Только не пытайся сесть. Гораздо лучше лежать спокойно. Влейте в нее немного коньяку.

– Мне кажется, мистер Холден уже дал ей коньяку, – сказала Гасси.

– Глупости! Как он мог это сделать? Она же была без сознания. Вот, Дэни…

Дэни попыталась слабо протестовать, но безрезультатно, и Тайсон, эффективно проделав требуемую операцию, уложил ее обратно на подушку и ободряюще сказал:

– Теперь ты почувствуешь себя лучше.