Э д д и. С водой, так с водой. (Броку.) А тебе, небось, имбирного?
Б р о к. Точно. (Полу.) Всегда угадывает, чего мне охота. Он у меня столько лет работает — даже и не помню. К тому ж он мой двоюродный брат. В общем, знает меня лучше, чем я сам. (Эдди.) Верно я говорю?
Э д д и (разливая выпивку, польщенно). Что верно, то верно.
П о л. Так, может быть, мне тогда лучше взять интервью у Эдди?
Б р о к (изумлен самой идеей). А тебе палец в рот не клади. Молодец. (Поставив ногу на стул, наклоняется к Полу.) Ну, и в каком же виде ты меня выставишь? Обсахаришь или с дерьмом смешаешь?
П о л. Да что вы…
Б р о к. Нет, я должен понимать твою линию. Тогда ясно будет, как с тобой говорить.
П о л. А никакой линии. Факты. Ничего кроме фактов.
Б р о к. Понятно. Значит, с дерьмом. (Хохочет, уверенный в своем неотразимом обаянии.)
П о л. Ну, зачем вы так… (Эдди, который принес выпивку.) Спасибо.
Б р о к. Да ты не тушуйся, все нормально. Пиши, что хочешь. Вообще-то я с тобой беседую, только потому что Диври попросил. (Эдди приносит сигары, сигареты, спички.) А что делать? Платить человеку сто кусков в год за его советы, а потом его не слушать? Я ж буду полный идиот, верно?
Э д д и (меланхолично). Что верно, то верно.
Б р о к (орет на него). А ты рот закрой!.. (Полу.) Диври хочет, чтоб тут про меня в газетах побольше писали. (Достает из шкатулки сигару.)
П о л. Он прав. У нас, в Вашингтоне, освещение в прессе имеет большое значение.
Б р о к. Ох, боже ты мой! "У нас в Вашингтоне"!.. Да мне без разницы. Я везде разберусь. Возьми-ка лучше сигару.
П о л (взяв сигару, разглядывает). Благодарю. Угощу кого-нибудь из конгрессменов. (Прячет сигару в карман.)
Б р о к. Кубинские. Пять долларов штука.
П о л. О! Тогда лучше кого-нибудь из сенаторов.
Б р о к (соображая что-то). Ну да, сенаторы. Вы же их тут все считаете самыми важными птицами.
П о л. А вы не считаете?
Б р о к. Я-то? Я тебе скажу. Для меня сенатор — это чудак, который за все про все имеет двести зеленых в неделю. И не больше. Ты меня понял? (Пол усмехается, вынимает блокнот, что-то записывает. Брок, закуривает.) Ты чего там строчишь?
П о л. Записал вашу шутку.
Б р о к. Понравилось?
П о л. Высший класс.
Б р о к. А может, мне, и правда, заделаться комиком и выступать в этих радиошоу?
П о л. Вполне.
Б р о к. Спорим, я бы их там всех уделал.
П о л. И спорить нечего.
Эдди с бутылкой минеральной воды поднимается в спальню Брока. Брок сидит, развалясь на диване. Видно, что Пол ему нравится, и собой он тоже доволен.
Б р о к. Ну, друг, давай, чего же ты хочешь узнать?
П о л (внезапно). Сколько у вас денег?
Б р о к (ошарашенно). Что-о?
П о л (поднявшись с места). Сколько у вас денег?
Б р о к. Не знаю, не считал. Я ж не бухгалтер.
П о л. Значит, не знаете.
Б р о к. Точно — не знаю.
П о л. Миллионов сто?
Б р о к. Ей-богу не знаю.
П о л. Может, десять?
Б р о к. Может и десять.
П о л. Но уж миллион-то есть?
Б р о к. Пожалуй, побольше.
П о л. Насколько?
Б р о к (отрубая). Намного.
П о л. Ну ладно, пусть будет так.
Б р о к. Да сколько ни есть, я все своим горбом заработал. Даром мне никто ничего не давал.
П о л. Ну ясно, обычный честный заработок.
Б р о к (вставая). Так. Значит, все-таки решил взять меня в работу, да?
П о л. Я? Да что вы.
Б р о к. Ну-ну, давай. Мне даже нравится.
П о л. Вы не так поняли…
Б р о к. Давай-давай. Врежь по мне как следует. Думаешь, ты первый? Да я уже со счета сбился.
П о л. Да почему вы решили…
Б р о к. Давай, говорю! Можешь меня под орех разделать. Распиши, какой я жуткий мерзавец и мошенник. Очень меня обяжешь.
П о л. Послушайте…
Б р о к. Только учти, чем страшней напишешь, тем меня больше бояться будут. Так что навредить ты мне не можешь. Мне от тебя либо польза, либо ни хрена. Ты вот лучше еще выпей. (Жестом показывая Эдди, чтобы тот налил Полу.)
П о л. Спасибо, мне, пожалуй хватит.
Эдди ставит бокал на место.
Б р о к (Эдди). Делай, что я тебе говорю! Забыл, кто деньги платит? (Провожая взглядом Эдди, который с бокалом торопливо направляется к горке.) Дома-то он меня по утрам сам бреет. У нас там настоящее парикмахерское кресло стоит. (Эдди.) Верно я говорю?
Э д д и. Что верно, то верно.
Б р о к (возвращаясь к дивану). Ну, так что дальше? Ты ж вроде как берешь у меня интервью.
П о л (после паузы). Откуда вы родом?
Б р о к. Я из Плэйнфилда. Нью-Джерси. Работать начал с двенадцати лет. А знаешь, как я начинал? Разносчиком газет.
Эдди приносит бокал, ставит на столик перед Полом.
А чтоб получить это место, пришлось заплатить одному мальчишке — пинком под зад.
П о л (делая записи). И с тех пор вот так и работаете?
Б р о к (не заметив насмешки). Ну да, с тех пор. А хочешь, расскажу, как я начал подниматься в своем бизнесе? Я ведь двадцать пять лет только одним делом занимаюсь.
П о л. Это я знаю, ваш бизнесс — металл.
Б р о к. Нет, не металл! А металлолом. Утиль, ясно?
П о л. Ясно.
Б р о к. И ты там давай не приукрашивай. Я — утильщик, и я этого слова не стыжусь, понятно?
П о л. Понятно.
Б р о к. Вообще, мой тебе совет: не пытайся выпачкать трубочиста, ты понял?
П о л. Вы сказали, что начали с продажи газет?
Б р о к. Как сказал, так и есть. Развозил газеты на маленькой такой тележке. А когда возвращался домой, по дороге собирал в нее всякие железки. Да я не один, все ребята собирали. Только они-то эти железки себе оставляли, а я нет. Я их утильщику продавал, и получал семь, а то восемь долларов в неделю, ты понял? А с газет-то я имел всего три. Ну я сразу и усек — где настоящий бизнес. Так что скоро у меня за неделю набиралось уже пятнацать-двадцать зеленых. И тут парень, которому я все это сдавал, предложил быть у него помощником — еще за десять долларов. Редкий был раззява! Да еще и глухой. Так ни разу и не догадался, что я ему его собственный утиль со склада подсовываю!
П о л. Каким же это образом?
Б р о к (вспоминая с удовольствием). Да очень просто! Ночью подкатываю тележку к складу, пролезаю под забором, вытаскиваю, гружу на тележку и отваливаю. А утром везу это к нему и снова продаю!
П о л. И это в двенадцать лет!
Б р о к. Ты что, это позже. Это в двенадцать с половиной.
П о л. И вскоре у вас был уже собственный склад!
Б р о к. Точно, сперва один, потом другой. Ну и пошло…
П о л. Во время последней войны ваш бизнес процветал. Железного лома хватало, верно?
Б р о к. Да уж глупо было бы жаловаться.
П о л. Но теперь, как я понимаю, вас беспокоят некоторые симптомы эскалации негативных тенденций?
Б р о к (насупившись). Ты нормально говори.
Звонок в дверь. Эдди идет открывать.
П о л. Есть ли у вас уверенность, что ваш бизнес и впредь будет идти успешно?
Б р о к. А мы поможем ему идти успешно.
П о л (быстро). Мы? Кто это — мы?
Б р о к (после секундного замешательства). Мы — это я… Кто ж еще?
П о л. Ну да, правда, кто же еще…
Эдди открывает дверь. Входят парикмахер, маникюрша и чистильщик обуви.
П а р и к м а х е р. Добрый вечер, сэр. Вы давали заказ?
Б р о к. Давал, давал. (Снимает сорочку, остается в шелковой майке.)
П о л. Я, пожалуй, пойду.
Парикмахер и миникюрша начинают раскладывать свои инструменты.
Б р о к. Сиди. Сиди, говорю. Ты мне симпатичен, ей-богу. Будешь правильно себя вести, останешься доволен. Ты меня понял?
Эдди уносит сорочку Брока наверх. Парикмахер приступает к работе — надевает на волосы Брока сетку.
П о л. Думаю, что да.
Б р о к (парикмахеру). Один раз, аккуратно. И без болтовни. (Маникюрше.) Только слегка отполировать и все. У меня маникюр каждый день. (Садится в кресло.)
М а н и к ю р ш а. Хорошо, сэр.
