С этой целью Совет Министров СССР принял специальное постановление "О переходе на новую систему орошения в целях более полного использования орошаемых земель и улучшения механизации сельскохозяйственных работ", опубликованное 18 августа 1950 года.
Мы проделали подлинную революцию на своих колхозных полях.
Но эта перекройка полей нас уже не удовлетворяет. Уровень нашей индустрии позволяет сделать значительно больше. Нужно перекроить поля так, чтобы все механизмы могли свободно работать на больших площадях. Любо смотреть на громадные правильные "карты" в колхозах и совхозах Голодной степи, где не было прежде орошения, где оно создавалось в годы советской власти.
Опыт передовых совхозных и колхозных хозяйств и научно-исследовательских институтов воочию показал все преимущества больших полей, орошаемых не постоянными оросителями, ? временными, создаваемыми только на оросительный сезон. Ведь каждый такой ороситель постепенно обрастает валами выкинутой при его очистке земли, зарастает сорняками, занимает постепенно все большую и большую площадь, оттесняет поля, зажимая их в тесные тугие рамки. Земля бесполезно тратится, сорняки идут на поля, машинам негде повернуться. Заройте каналы, выравняйте землю, распашите ее во всю ширь, нарежьте временную мелкую оросительную сеть, и поле преобразится. Исчезнут сорняки, исчезнут полевые вредители, машины будут работать четко, производительно, не вредя растениям.
Все это открывает путь полной механизации работ по хлопководству. Самым трудоемким процессом была его уборка - сбор открывшихся коробочек с ватой. Теперь собирать хлопок будет машина. С Ташкентского завода сельскохозяйственного машиностроения в 1950 году вышла на поля 1000 советских хлопкоуборочных машин высокой производительности. Создающиеся в 1950 году в дополнение к существующим новые 15 машинно-экскаваторных и землесосных станций, сотни машинно-тракторных станций с десятками тысяч тракторов, полная комплексная механизация всех работ на хлопковых плантациях - это залог громаднейших новых побед. В одной лишь Кара-Калпакии машины позволили в 1950 году удвоить количество земляных работ. Вспомните о бурной Аму-Дарье и о кошарных работах, требовавших до 90 дней труда с каждой семьи на очистку одних только магистральных каналов! Взгляните на сделанное и делающееся, и вам станет ясно, как неузнаваема стала жизнь, как преобразился и преобразуется лик этой страны. В день двадцатипятилетнего юбилея своей республики в письме товарищу Сталину узбекский народ написал:
"Смело и уверенно глядим мы вперед. Мы твердо знаем, по какому пути нам идти дальше. Это - величественный путь к коммунизму. Нет такой силы, которая была бы способна свернуть нас с этого исторического пути".
Постановлением Совета Министров о новой системе орошения мечта о замене тяжелого ручного .труда работой механизмов претворена в план, который в 3 - 4 года перекроит все орошаемые поля нашей страны. Эти поля были раньше размером в десятые доли гектара. Сейчас они имеют размеры не менее 2 - 3 гектаров. Скоро они станут величиной в 20 - 40 и более гектаров в хлопковых районах и в 60 - 70 в зерновых областях. Поля эти будут ограждены от суховеев ветрозащитными древесными полосами. Приняты все меры к тому, чтобы при этой перекройке количество тутовых и плодовых деревьев ни в коем случае не сокращалось.
Вновь перекроенные поля позволят проводить во всем объеме комплексную механизацию и все необходимые агротехнические мероприятия. Вот почему "Правда", приветствуя это постановление правительства, писала: "Советская власть и колхозный строй впервые в истории создали условия для успешного, подлинно научного решения проблемы орошения в масштабах всего государства. Это постановление открывает новую славную страницу в истории борьбы советского народа за преобразование природы, за овладение ее могущественными силами в интересах коммунистического строительства".
Борьба с дыханием пустыни. Историческое постановление партии и правительства от 20 октября 1948 года подняло на борьбу с суховеями многомиллионные массы советских людей и, в первую очередь, все население лесостепных и степных областей юга и юго-востока европейской части СССР. Первый же год работ показал, что советский народ откликнулся на это постановление небывалым трудовым подъемом, который позволит значительно сократить намеченные сроки работ. Нет никаких сомнений в том, что даже на третий - пятый год после посадок они уже начнут оказывать заметное воздействие на увеличение урожайности наших полей, а полное осуществление всего плана уже лет через десять существенно обезопасит наши степи от суховеев.
Однако ведь речь идет о борьбе с суховеями в районах, отдаленных от пустынь на 500 - 1000 километров. И самым существенным моментом этой борьбы является насыщение почвы влагой за счет сохранения снега и удержания талых вод. Но можно ли бороться с дыханием пустыни в непосредственном соседстве с ней, в самом сердце ее, в оазисе, расположенном среди пустыни, как, например, в Бухаре? Ведь там и снега-то почти нет, и талых вод на полях не образуется, а если и выпадет иногда снежок, то через несколько дней он испарится.
И все же ответ на этот вопрос не вызывает никаких сомнений. Бороться со злостными суховеями в отвоеванных у пустыни оазисах надо, бороться можно, советские люди уже успешно борются с этим злом и хорошо знают, как и чем они будут его побеждать.
Возьмем для примера Ферганскую долину. Как радуют ее прекрасно возделанные зеленые поля. Хлопчатники Ферганы казались бы бескрайными, если бы не были разгорожены рядами деревьев, посаженных вдоль дорог, вытянувшихся по каналам и растущих вокруг кишлаков, тонущих в садах. Со всех сторон оазис защищен снеговыми зубцами высокогорных хребтов, но и одного прохода со стороны пустыни достаточно, чтобы оттуда врывались губительные ветры. Они то обрушиваются с такой силой, что ломают зрелые кустики хлопчатника, то не сильны, но опаляют не только листья, но и цветочные завязи, губя хлопчатник полностью. Что же говорить о других оазисах, лежащих среди пустынь? В итоге воздействия суховеев в Узбекистане в среднем урожайность хлопчатника снижается на одну четвертую часть. Таково же примерно положение и в других республиках Средней Азии и в Казахстане; а если вспомнить, что 90 процентов хлопка СССР получает в этих республиках, то становится совершенно ясно, в какой мере важно преодолеть воздействие этих губительных суховеев.
Велика разница в климате пустыни и оазиса. Казалось бы, греет то же солнце, выпадает такое же количество осадков, так же безоблачно синее небо. Но почему громадными шарами зеленых крон раскидываются карагачи в оазисе, а у карагачей, высаженных где-нибудь среди пустыни у железнодорожной станции или у колодца, при любом поливе кроны меньше и лист вдвое мельче? Потому, что человек, регулярно поливая землю оазисов, изменяет влажность приземного слоя воздуха. Пусть это отличие сказывается только в самом нижнем слое атмосферы, но этот-то слой является решающим для создания культурным растениям благоприятной обстановки в условиях пустынь. Но как обезопасить растения от необычных условий в дни суховеев? Надо еще больше увлажнить оазисы. Конечно, можно было бы создать в оазисах побольше водоемов, почаще поливать поля - все это увлажнило бы воздух, но не принесло бы пользы. Излишне увлажненные поля не повышают, а понижают урожай, а главное, вызывают осолонение. Обширные водоемы отнимали бы только воду и землю от полей.
Но что же может увлажнись воздух оазиса если непригодны для этого ни постоянные водоемы, ни затопление полей? Гораздо лучше с этой задачей, оказывается, справляются деревья. Как показали опыты, крона дерева, растущего в пустыне, испаряет со своей поверхности гораздо больше влаги, чем может испариться ее с открытой водной поверхности того же диаметра!
Значит, чем больше будет деревьев в оазисе, тем сильнее будет насыщен его воздух влагой и тем меньше будет сказываться воздействие суховеев. Так ли уж много деревьев сейчас в Фергане? В среднем древесные насаждения здесь занимают лишь 3 процента оазисов. И если эти 3 процента площади имеют уже существенное значение для ослабления суховеев, то совершенно естественно, что увеличение древесных посадок вдвое резко изменит условия.
