– Генри, – одобрительно сказал Ян, материализуясь рядом в кресле.

– Генри?..

– Генри Перселл, – пояснил Ян, кивнув на Книгу с нотами. – Любишь музыку?

– Да!

– Музыка вечна…

Маша поняла, что разговор о музыке на самом деле только прелюдия и Ян пришел не просто так.

– Иван из музыкального магазина, – вспомнила она. – Кажется, у него проблемы с сыном.

– Пасынок. Тимур не его сын – он был сыном Марины, которая умерла.

– Я уже поняла. Этот Тимур – он просто гадкий… Такой хам!– Не ругай его, он и так уже наказан, – строго сказал Ян. – Ему грозит большая опасность. Б о льшая, чем ты можешь представить.

Приемный сын был единственной отрадой и вместе с тем великой болью Ивана. Когда-то они жили одной семьей – Иван, Марина и маленький Тимур. И были счастливы. Все перечеркнул тот роковой вечер, когда Иван с Мариной ехали домой на машине. Это случилось мгновенно – из-за угла вылетела какая-то иномарка, столкновение лоб в лоб… На Иване не осталось ни царапины, а Марины не стало.

Иван растил маленького Тимура как родного сына, и тот рос неплохим мальчишкой. Почему так случилось, где он недоглядел – Иван не знал. Но теперь Тимур стал ему врагом. Он бросил учебу, слонялся где-то целыми сутками, нагло выгребал из кассы деньги. Но самое ужасное – он обвинял Ивана в смерти своей матери, в открытую называя убийцей. Иван подозревал, что пасынок связался с наркоманами, но не знал, что с этим делать.

Пару дней назад к Ивану заглянула в гости Ада – экстравагантная мулатка, ветреная подруга его холостяцких дней. Она – в который уже раз – купила в рассрочку музыкальное оборудование и хвасталась, что создала собственную группу и намерена записать свой первый диск. Ивану, правда, в это мало верилось.

Так вот, Ада предлагала ему способ обуздать охамевшего пасынка. Впрочем, Иван заранее предполагал, что это за способ. Он знал, что Ада общается с некими вудуистами – настоящими чернокожими из Гаити – и пользуется их магией. Она даже приводила Ивана на их обряд, от которого ему чуть не стало дурно – там пахло одуряющим зельем, какие-то немыслимо разрисованные негры били в барабаны, корчились в экстазе, взывали к Барону Самеди и чертили на лбу знаки жертвенной кровью…

Нет, в такую магию Иван не верил и впредь ходить туда не собирался. Несмотря на то, что именно этой магии, по словам Ады, она была обязана своим внезапным успехом на музыкальном поприще и в ближайшие дни собиралась дать в каком-то кафе свой первый концерт.

В этот вечер Ивана ждал неприятный звонок. Видимо, Тимуру оказалось мало денег, которые он днем выгреб из кассы. Сейчас он звонил и требовал срочно привезти пятьдесят тысяч, так как, по его словам, «круто заторчал бабок реальным пацанам».

Собрав все деньги, что у него были, Иван с прискорбием убедился, что не наберет и половины указанной суммы…

Друг-таксист подвез Ивана на пустырь за гаражами, где была назначена встреча. Выйдя, тот огляделся и увидел в темном закоулке нескольких парней явно наркоманского вида, среди которых был и его непутевый Тимур.

– Привез деньги? – бросился тот к Ивану.

– Кто эти уроды?

– Так привез или нет?!

– Привез, – мрачно ответил отчим и вынул пачку денег. Тимур быстро пересчитал и взвился:

– Что за фигня? Тут не все! Я сказал – пятьдесят штук, пятьдесят!

– Я привез сколько смог, – хмуро сказал Иван. – Дай мне с ними поговорить!

Но Тимур разозлился еще больше:

– Ты никуда не пойдешь! Хочешь еще больше все испортить?

– За что ты должен денег? – попытался Иван настаивать. – За наркотики, да? Если это наркотики, скажи, придумаем что-нибудь.

– Даже не пытайся казаться моим другом! Ты мне не друг, ты мне вообще никто, понял!

– Тима, зачем ты так со мной? – оскорбился Иван. – Я приехал, привез тебе деньги. Если бы мама…

– Если бы мама – что?! – разорялся Тимур. – Была жива? А она была бы жива, если бы не ты! Козел, ненавижу тебя! Ненавижу! Сдохни!!!

Понурив голову, Иван пошел прочь. А Тимур вернулся к своим дружкам-наркоманам, которые тут же расступились перед ним, дав дорогу к франтоватому красавчику, вальяжно рассевшемуся на скамейке.

– Я вернулся, – несмело заговорил Тимур.– Давай-ка прогуляемся, – предложил Феликс. – Есть идея.

А Иван, не заходя домой, пошел в бар, где долго топил в водке свои печальные мысли. Марина. Если бы не он, она была бы жива… По мере выпитого Ивану все больше верилось, что это так.

* * *

Горели черные свечи у ног статуй африканских божков. Темнокожие барабанщики выстукивали на ритуальных барабанах-джембе свои ритмы, жрицы-хунси извивались в экстатическом танце. Унган, главный жрец вуду, сидел на посыпанном мукой полу перед черной статуэткой богини Луны, беззвучной молитвой призывая богиню явиться к нему, смертному.

И вдруг дым от свечей стал гуще, заклубился светящимся смерчем, и в этом дыму перед Унганом возник стройный силуэт девушки. Ада – а это была она – шагнула из дверей и встала прямо перед жрецом.

– Богиня?

– Ты ждал меня? – властно спросила Ада.

– Каждую минуту, – Унган почтительно склонил голову. – Чего хочет богиня от простого смертного?

– Скоро узнаешь.

– Что бы это ни было – я тебя не разочарую, – клятвенно заверил жрец.

– Лучше, если это так и будет, – грозно сказала она. – Для твоего же блага.

* * *

Вечером за ужином мама как бы невзначай спросила у Маши:

– Что-нибудь слышно от отца Дэна?

– Дэн вчера был у него в тюрьме, – больше Маше ответить было нечего.

– Представляю, какой там ад, – грустно сказала Елена. – Не оставляй Дэна одного, Маша. Ему сейчас трудно.

– Я как-нибудь сама разберусь, – отрезала Маша.

– Просто хотелось помочь. Это вполне нормальное человеческое желание, – с обидой ответила мама.

Маша хотела что-то сказать, но вдруг ей стало совсем не до разговора. Перед ее глазами предстала заснеженная ночная трасса и одинокая машина, несущаяся на бешеной скорости. Маша увидела, что за рулем – Иван, и в его глазах – пьяное бездумье и злое лихачество. Миг – и он не вписался в поворот дороги и с размаху влетел в придорожный столб. Звон стекла, ужас, кровь…

Маша сжала виски, едва не закричав.

– Маш, с тобой все в порядке? – подскочила мама.

– Да. Да, да, – девушка терла виски, приходя в себя от жуткого видения. Проскользнув мимо испуганной мамы, она бросилась в свою комнату и схватила Книгу.

– Это уже было или только будет? – спросила громко, воздев глаза кверху…

…и увидела, как на нее падают одинокие крупные снежинки. Падают с ночного неба. А сама она стоит на обочине пустынной ночной трассы. Ни машин, ни людей… Это была та самая трасса, что предстала ей в видении.

И издалека быстро приближался свет фар одинокой машины…

Забыв об опасности, Маша выбежала на дорогу и замахала руками. Машина виляя неслась на огромной скорости, то и дело выезжая на встречную полосу, казалась неуправляемой. Маша кричала, махала руками, зажмурилась, ослепленная светом фар, – но с дороги все же не ушла.

Взвизгнули тормоза, и автомобиль остановился в нескольких метрах от Маши.

– Тебе что, жить надоело?! – пьяный Иван вывалился из машины, держась за дверцу, чтоб не упасть.

Маша облегченно перевела дыхание и замотала головой, давая понять, что жить ей еще очень даже хочется.

– Ты кто такая вообще? – прищурился Иван, пытаясь сфокусировать зрение. – Я тебя знаю?

– Я Маша. Сестра Ромы Аверина.

– И к-какого хрена ты делаешь на дороге, сестра Ромы Аверина? – логично осведомился Иван. – Я мог тебя убить!

– Вы себя чуть не убили, – рассердилась Маша. – Вы хоть понимаете, что вы пьяный?

– Все, аут. Уходи, – помотал головой Иван и сделал попытку снова залезть на водительское сиденье.

– Никуда я не уйду. Мы сейчас вместе будем ждать такси, – Маша вынула мобильник.

Потом они сидели в кафе, и Иван долго изливал душу. Рассказывал о своей жизни, о проблемах с пасынком, сокрушался о том, что будет с магазином, когда Тимур достигнет совершеннолетия.