Опередив меня, Гвиоль тронул человека за плечо. Фигура поплыла, потекла мелкими песчинками и опала, рассыпалась, обратилась в прах, заставив нас невольно отшатнуться. На земле осталась лишь маленькая кучка пепла с мерцающим на вершине кольцом.

Я взглянула на Адора. Он был поразительно бледен. Черты лица заострились. Под глазами залегли тени. Он не выглядел испуганным или даже обеспокоенным, но сердце неприятно царапнуло выражение растерянности и даже какой-то беспомощности, застывшее в его глазах. Он смотрел мимо меня, и зрачки его расширялись скрывая радужку.

— А-а-а-х… — полу-вздох — полу-стон, легкий, трепещущий, едва слышный, дрожащий на самой грани слуха. — А-а-а-х…

Позади никого не было. Только дым танцующий ему только ведомый танец.

Адор молча обошел меня и двинулся налево от дороги. Я хотела окликнуть его, но подавилась всхлипом. Хотела остановить, но моя рука схватила лишь воздух, а потом и вовсе безвольно повисла вдоль тела.

Я обернулась. На дороге, переминаясь с ноги на ногу, остались только лошади. Люди покачиваясь медленно расходились в разные стороны.

«Что они делают?».

Где-то глубоко внутри вяло шевельнулся протест. Но он истончился, уменьшился до размеров песчинки и только лишь покалывал легонько. Как все странно. Как пусто. Снаружи… Внутри… Пусто.

— А-а-а-х…

Сердце сжалось от боли и радости, когда сквозь рваные туманные клочья я увидела ее. Золотые волосы рассыпаны по плечам, платок небрежно повязан на шее. Светлые глаза сияют. Самые лучшие на свете глаза! На губах легкая полуулыбка. Самая красивая в мире улыбка!

Сол. Моя Сол стояла передо мной.

Я засмеялась, чувствуя, как по щекам бегут слезы, и пошла ей на встречу. Всего два шага и я сожму ее в объятьях, вдохну ее запах. Сол…

Сильный порыв ветра наотмашь ударил по лицу, швырнул в глаза пылью и пеплом. Я закашлялась, заморгала. Слезы потекли еще сильнее.

Че-е-ерт!

Пока я терла лицо и плевалась, в голове прояснилось. Мысли перестали разлетаться по темным углам, собрались в кучу и сформировались в одну вполне разумную идею: сваливать отсюда как можно скорее. Однако стоило мне только открыть глаза, как впереди снова замаячило белое платье Сол, и разум стал ускользать, просачиваясь сквозь пальцы.

— Не смотри!

Снова порыв ветра, снова глаза и рот полны горькой пыли. Кашель рвет горло, зато голова начинает работать. В ней толкутся разнообразные мысли — интересные и не очень.

Теперь я уже была осторожнее, открыв глаза, сразу уставилась в землю.

— А-а-а-х…

Призраки требовали поднять голову.

— А-а-а-х…

Их плач тянул к сердцу ледяные щупальца тоски.

Я упрямо смотрела под ноги. Идти было все так же трудно, но я шла.

Обратный путь оказался значительно длиннее, а может просто лошади успели отойти на приличное расстояние, но я все же отыскала их. В стороны они не разбрелись, так и остались на дороге, только медленно двигались вперед, к столице. Я привязала их у каменного сооружения раньше видимо бывшего фонтаном. Скульптурная группа, возвышавшаяся над гранитной чашей, как раз имела множество выступающих частей и острых углов, за которые удобно было цеплять и привязывать поводья.

С людьми оказалось немного сложнее.

Первым мне встретился Аджей. Лицо напряженное, глаза пустые. Я невольно проследила за его взглядом и споткнулась, едва не упав. В развалинах какого-то дома стоял Гевар. В черном кожаном жилете поверх белоснежной рубашки. Он беззаботно улыбался, засунув большие пальцы обеих рук за широкий пояс.

«Не смотреть».

Я помнила, что смотреть нельзя, но не могла отвести взгляд. Все вокруг, кроме Гевара стало расплываться, терять четкость. Мысли затуманились…

Обугленный столб, поддерживающий обгорелые стропила тонущих в тумане развалин, подломился внезапно. Лишь краем глаза я заметила летящие вниз балки. Бревна посыпались на фантом Гевара, одно полетело в нашу сторону.

Сбить человека с ног не так и сложно, если знаешь куда бить. Аджей рухнул как подкошенный. Я удачно приземлилась на него. Деревяшка пролетела мимо, задев по ноге. Насладиться доминирующим положением не удалось, Рагдар тут же стряхнул меня с себя и поднялся, озираясь по сторонам.

— Гевар?!..

— Аджей… это морок…

Он не слушал меня. Судя по тому, как замерла его фигура, напряглись плечи, он снова увидел призрак.

— Не смотри…

Какое там!

Я обежала его. Вцепилась в ворот. Дернула. Он стряхнул меня как котенка.

— Аджей!..

Он не контролировал ни себя, ни свою силу: отшвырнул меня на несколько шагов. Я едва удержалась на ногах.

Оглушить его?! А потом тащить на себе? Тяжелый ведь, зараза. Я предприняла последнюю попытку: отвесила герцогу хлесткую пощечину(не без удовольствия, надо признаться). Молниеносный удар в грудь сбил меня с ног. Я прокатилась по земле, собирая пыль и пепел, вздохнула с большим трудом, и то не сразу. Ощущение было такое, как будто я столкнулась с несущейся галопом лошадью.

Рагдар не оставил мне выбора. От удара ребром ладони в основание черепа он рухнул как подкошенный. Подхватить его я даже не пыталась. Земля не камни, ничего ему не сделается. Сколько он будет находиться в отключке, сказать было сложно, поэтому я связала ему руки за спиной его же поясом, а глаза завязала своим платком — так, на всякий случай…

Вторым мне попался Адор. Взгляд у него был отсутствующий, зато наличествовала счастливая улыбка идиота, — видел он явно что-то очень хорошее. К Гвиолю я всегда неплохо относилась. За время нашего совместного путешествия он демонстрировал только положительные качества, и лупить его просто так не хотелось. Однако и нарваться как с Аджеем, желания не было. Мне ведь еще повезло, что Рагдар за меч не схватился.

Времени на раздумья было не слишком много. Попрыгав вокруг Адора и так и эдак, не дождавшись никакой реакции и сделав вывод, что он меня не видит вообще, я решила начать с самого легкого, и на мой взгляд, гуманного. Поэтому Гвиоль получил несильный удар в лоб.

Он дернулся со всхлипом, вскинув руки к лицу. Я тут же схватила его за запястья.

— Адор, это я!.. Слышишь меня?.. Закрой глаза! Закрой!

— А?! Что?..

Вырывался он вяло.

— Адор, очнись!.. Здесь повсюду мороки… Смотри только под ноги, — говорить было по прежнему тяжело, но если не торопиться и не повышать голос, то слова выходили вполне отчетливо.

— Диана, ты?!.. — он, наконец, перестал трепыхаться, перехватил мою руку, которой я старательно закрывала его глаза.

— Я, я… кто ж еще?!..

— У тебя руки холодные.

Я засмеялась…

С Адором мне повезло. Он оказался очень исполнительным, и беспрекословно и четко выполнял все, что я ему говорила, не задавая при этом лишних вопросов. С ним вдвоем мы переловили всех членов нашего отряда. Трудности возникли еще с двумя: Драем и самым молодым парнишкой из отряда Квентина. Обоих пришлось оглушить и связать. Остальные вели себя более осмыслено. Люди Лагри вообще оказались очень дисциплинированными. Слушались своего начальника и излишней инициативы не проявляли. Сказано: смотреть под ноги — тут же все глазки долу опущены, прямо девицы на смотринах. Любо-дорого глядеть!

Увидев Его сиятельство в весьма плачевном положении(к связанным рукам и платку на глазах добавился еще и кляп, так как герцог был очень сильно недоволен своим положением и сообщал об этом весьма недвусмысленно), Квентин промолчал и вмешаться не попытался. Чем заставил уважать его еще больше. Умный мужик! Надо к нему приглядеться…

Радужное оказалось не таким и большим поселком. Через двадцать минут неспешного шага, лошади благополучно вывели нас за границу проклятого селения. Покинув негостеприимное место, мы быстро и почти без остановок добрались, наконец, до столицы.

Королевский парк тонул в утреннем тумане. Холодящая разгоряченную кожу влага оседала на листьях деревьев, стеблях растений, нанизывалась драгоценными бусинками на тонкие нити сплетенной за ночь паутины, укрывала мир нежным невесомым покрывалом.