— Это было в конце мая. Шестнадцатого. Почти девять месяцев назад.

— Спасибо, это ценная информация. А что, миссис Пеннел очень богата?

— Да. Ее состояние — несколько сотен тысяч фунтов плюс этот дом, и к тому же у нее есть кое-какие драгоценности. У нее есть поверенный, который нередко сюда наведывается, чтобы проверить, как тут дела. Моя зарплата выплачивается вовремя, как и все счета. Кажется, он предлагал ей переехать в дом для престарелых, но она не согласилась. Так вот и живет там наверху — никогда не спускается даже сюда, вот уж сколько лет. — Она вздохнула, покачала головой. — Убита… Как это ужасно!

Вовсе не желая вдаваться в детали убийства, Анна сосредоточенно записывала информацию в свою книжку.

— Вы живете здесь?

— Да, у меня комната рядом с ее — на случай, если вдруг понадоблюсь ей ночью.

Миссис Хьюз поставила на стол чашки и налила чаю из маленького, видавшего виды чайника.

— Здесь все понемногу приходит в упадок, но она и пенни не выделит, чтобы что-то сделать. Хотя в девяносто четыре года — чего уж тут хлопотать?

— Миссис Пеннел разговаривала с Луизой, когда та приезжала?

— Нет, старушке тогда было очень плохо, она слегла с гриппом. Я думала, она уже не выкарабкается, но нет, оправилась. Тогда-то и заявилась сюда Луиза.

— Вы когда-нибудь встречались с ней прежде?

— Я знала, что у хозяйки есть внучка, но миссис Пеннел не желала иметь с ней ничего общего. Я даже не знала ее имени. Я сказала девушке, чтобы она приехала в другой раз, и сообщила Флоренс, что та ее навестит, но хозяйка велела не пускать ее, ежели та снова явится.

— Она не сказала, зачем вдруг приехала?

Миссис Хьюз обмакнула бисквит в чай.

— Ей нужны были деньги. Она сказала, что нашла хорошую работу и ей нужно купить новое пальто. Это показалось странным — понимаете, они ведь никогда не виделись. Если честно, думаю, девочка была в отчаянии. Сказала, что эта работа для нее очень важна.

— Она что-нибудь сообщила вам об этом?

— Нет, сказала только, что собирается уехать за границу и что ей потребуется делать паспорт. Слишком хорошо звучало, чтобы быть правдой, на мой взгляд. Я так поняла, что она отозвалась на объявление в газете какого-то богача. Возможно, послала письмо и получила ответ с приглашением на встречу, и потому-то ей понадобилась новая одежда. Также ей нужна была новая обувь — та, что на ней, была уже совсем старая, со стоптанными каблуками.

— Девушку кто-нибудь сопровождал?

— Нет. Она прибыла на поезде из Лондона. Сказала, что снимает комнату в общежитии, а где — не упомянула. Но выглядела она обносившейся и бледной, волосы были грязноваты. Мне стало жалко ее, но я ничего не могла для нее сделать.

Миссис Хьюз принялась было смахивать со стола крошки от печенья, но вдруг замерла, прислушиваясь, подняла голову к потолку:

— Затихла. Наверное, уснула.

Она прошла к старомодной квадратной раковине и стряхнула туда крошки. Затем включила воду и стала протирать поверхность вокруг раковины и подставку для сушилки.

— Вы уверены, что Луиза Пеннел никогда прежде сюда не приезжала?

Миссис Хьюз вернулась к столу и взяла чашку Анны.

— Я потеряла мужа. Он покончил с собой четырнадцать лет назад.

— Сожалею.

— Он разорился и не смог более с этим жить. У меня есть дочь, но она эмигрировала в Канаду. Однажды я непременно поеду к ней, чтобы повидаться. У нее уже трое детей. Сомневаюсь, что эта старая леди долго протянет. Ее адвокат просил меня остаться и позаботиться о ней — вот почему я здесь. По договоренности у меня по воскресеньям выходной, но я никогда этим не пользовалась. Я всегда здесь, поэтому, если бы та девушка приезжала, я непременно знала бы об этом. Нас почти никто не навещает, только адвокат и иногда соцработники, чтобы справиться о ее здоровье. — Миссис Хьюз растерянно улыбнулась. — Не очень-то веселая жизнь, правда? Но поверенные моей хозяйки сообщили, что она упомянула меня в своем завещании. Она говорит мне, что я все узнаю после ее кончины, поэтому я здесь.

— Но она так и не пожелала видеть свою внучку?

Миссис Хьюз пожала плечами и стала мыть чашки.

— Вы давали Луизе чемодан?

Миссис Хьюз так и не повернулась к Анне и ничего не ответила.

— Причиной моего приезда к миссис Пеннел послужило то, что на чемодане был ярлычок с этим адресом. Чемодан находился в квартире Луизы.

Миссис Хьюз вытерла чашки, по-прежнему стоя спиной к Анне.

— Это мой чемодан, — произнесла она.

— Простите, что?

— Я говорю, это был мой чемодан. С ним я сюда приехала.

— И вы дали его Луизе? — спросила Анна.

— Да. — Миссис Хьюз с видом чрезвычайной занятости стала убирать посуду в буфет.

— Почему вы дали ей свой чемодан? — повторила Анна.

Миссис Хьюз закрыла дверцу буфета. На щеках у нее появились два розовых пятна.

— Мне стало ее жалко. Когда старушка не пожелала ее видеть, девушка страшно расстроилась. Она грызла ногти, говоря, что ей надо-то всего сотню фунтов и что она непременно их вернет, когда получит эту работу. Денег, чтобы помочь ей, у меня не было, к тому же я знала, что, спроси я об этом у миссис Пеннел, она придет в ярость. Ведь ее поверенные считают каждый пенни — и боже упаси, если я потрачу слишком много на продукты! У меня совсем не было денег, чтобы дать ей.

Анна тепло улыбнулась. Миссис Хьюз, явно расстроенная, то и дело поправляла прическу.

— И вы дали ей свой чемодан?

— Да. У миссис Пеннел полные шкафы одежды, которую она никогда не станет носить. Я столько уже перетаскала в местные благотворительные лавки!

— И вы дали Луизе кое-какую одежду?

— Всего несколько платьев, и пальто, и разные безделушки. Вряд ли они подошли бы юной девушке, но они были очень хорошего качества. — Розовые пятна на щеках у миссис Хьюз стали заметно ярче.

— Что-нибудь еще? — спросила Анна спокойно, пытаясь понять, почему ее собеседница так занервничала.

Миссис Хьюз опустилась на стул и оперлась подбородком на руку. Она объяснила тогда Луизе, как подняться по лестнице и где найти чемодан и одежду. Когда девушка поднялась наверх, миссис Хьюз чистила серебро на кухне. Когда Луиза уехала, обнаружилось, что пропали две серебряные табакерки и тяжелый серебряный подсвечник.

Успокоив миссис Хьюз, Тревис попросила ее описать отданную девушке одежду и обувь. Бедная женщина так боялась, что ей откажут от места или вычеркнут из завещания миссис Пеннел, что она никогда и никому об этом не рассказывала. Анна сомневалась, что пропавшие вещи стоили больше нескольких сотен фунтов, а потому не видела надобности связываться с адвокатами миссис Пеннел. И все ж таки в отчете ей следовало об этом упомянуть, поскольку перечисленные предметы могли отыскаться, в случае если Луиза их продала.

Глянув на часы, Анна вспомнила, что попросила такси ее подождать. Она знала, что получит хорошую взбучку за внеплановые расходы, но ей все-таки удалось получить кое-какую ценную информацию. До поезда оставалось три четверти часа, и она решила зайти в местный полицейский участок.

Нельзя сказать, чтобы в полиции Богнор-Региса царило оживление. Дежурный сержант предложил ей поговорить с сержантом Леном Уайтом, который проработал в участке тридцать лет и теперь в ожидании пенсии проводил беседы в местных школах.

Анна подчеркнула важность причины своего визита к миссис Пеннел. Сержант Уайт, седовласый коренастый офицер, сосредоточенно ее выслушал. У него была привычка шумно сопеть, облокотясь на стол.

— Я знаю эту старую даму, неплохо знаю. Я совсем еще зеленый был, когда меня туда вызвали. Огроменный сад, и по всей дороге к берегу — затор из машин. Она была светской львицей. Честно говоря, она и сейчас еще в форме, как вам кажется?

— Ей девяносто четыре, — улыбнулась Анна.

— Я так и думал — да она и тогда-то не была неоперившимся птенцом. Когда Мейджер помер, она слегла. Он был крепкий малый! Пару раз мы подбирали его после лихих возлияний. У него был старый «роллс-ройс», и вот однажды мы видим — он дрыхнет прямо на руле. Сунулись к нему, а он покачал пальцем: «Офицер, я не еду, я просто уснул». Так что мы доставили его домой. Мы и вместе частенько поддавали. Мне нравился этот парень, но, если честно, он был заядлый пьяница.