Рис. 14. Азыхская пещера. Ранний ашель (слой VI). Образцы каменных орудий. По М.М. Гусейнову.
Игнатенков куток. В предгорьях северного склона Кавказского хребта, в районе станицы Саратовской, под обрывом 35-метровой террасы р. Псекунс (бассейн р. Кубань), в разное время были найдены два примитивных ручных рубила, нуклеусы и отщепы (Замятнин С.Н., 1961; Паничкина М.З., 1961а; Формозов А.А., 1960, 1965) (рис. 15). Наиболее вероятным источником данных материалов является верхний слой галечников этой террасы, залегающих на супесях апшеронского возраста. Супеси определяют нижний возрастной предел галечников, но подлинная датировка последних остается неясной (Иванова И.К., 1969). Н.А. Лебедева и Г.И. Горецкий считают 35-метровую террасу шестой террасой Кубанского бассейна и относят ее к миндельскому времени. В.М. Муратов полагает, что Псекупс размывает здесь свою четвертую (рисскую) террасу. Соответственно этому Игнатенков куток датируют то нижним плейстоценом (Формозов А.А., 1965), то средним (Величко А.А., Иванова Н.К., Муратов В.М., 1965). Археологические критерии (массивные бифасы — миндалевидный и тяготеющий к протолимандам) не могут разрешить этот спор окончательно.

Рис. 15. Ашельское местонахождение Игнатенков куток (Прикубанье). Образцы каменных орудий. По С.Н. Замятнину.
Сатани-дар. На поверхности холма Сатани-дар, у подножья горы Арагац, в юго-западной Армении собрано большое количество обсидиановых и базальтовых орудий, из числа которых М.З. Паничкина (1950) и С.А. Сардарян (1954) отобрали группу наиболее архаичных — шелльских орудий. Древнеашельский (шелльский) возраст части находок на Сатани-даре до сих пор безоговорочно принимают некоторые исследователи (Ерицян Б.Г., 1972; Борисковский П.И., 1979), отмечая при этом примитивность относимых к этому комплексу обсидиановых ручных рубил (массивность, неправильные очертания, наличие зигзагообразных — в профиль — лезвий), скребел, нуклеусов и отщепов и глубину покрывающей эти изделия патины.
Датировку рассматриваемых изделий следует, как кажется, производить более осмотрительно, так как они отобраны путем типологического анализа из большой коллекции разновозрастных находок, патина на которых далеко не всегда находится в согласии с их морфологией. «Шелльские бифасы» этой коллекции вообще должны быть ревизованы, поскольку в состав их ошибочно зачислены обычные верхнеашельские плоские формы на отщепах, двусторонние нуклеусы и даже куски обсидиана со следами естественных повреждений. Единичные же бифасы более архаичного облика могут быть и среднеашельского и более позднего возраста (рис. 16).
Рис. 16. Ашельское местонахождение Сатани-дар (Армения). Бифасы. По М.З. Паничкиной.
Средний плейстоцен (миндель-рисс и рисс) и первая половина верхнего плейстоцена (рисс-вюрм). Средне- и позднеашельские индустрии, помещаемые в эти хронологические рамки, на Кавказе гораздо более многочисленны. Подавляющее большинство этих индустрий встречено, однако, во вторичном залегании, и датировка их покоится главным образом на типологических показателях; поэтому, как это говорилось на примере «шелльского» комплекса Сатани-дара, существуют разногласия и неясности в вопросе отнесения этих находок к ашелю среднему (даже раннему) или ашелю позднему. Среднеашельские индустрии все же встречаются заметно реже, чем верхнеашельские. Последние имеют более широкое территориальное распространение (в силу, возможно, более благоприятной природной обстановки в период рисс-вюрмского межледниковья) и представлены более массовым и, как кажется, типологически более доказательным материалом (поздние типы бифасов, развитый инструментарий на отщепах и т. п.).
Среднеашельский возраст имеют, вероятно, некоторые местонахождения Прикубанья (Фортепьянка), горы Яштух в Абхазии, Юго-Осетии и Армении. Более уверенно к среднему ашелю относят стратифицированные находки из V слоя Азыхской пещеры, который датируют обычно миндель-рисским межледниковьем (Алиев С.Д., 1969; Гусейнов М.М., 1975; Гусейнов М.М., Рустамов Д.Н., Гаджиев Д.В., 1976)[9].
Слой состоит из шести литологических горизонтов. Он примечателен своей мощностью (до 5 м), находкой фрагмента нижней челюсти пренеандертальца, многочисленных очагов и остеологических материалов. Обилие в слое костных находок при небольшом количестве каменных орудии говорит о том, что в период его формирования в пещере существовали лишь временные охотничьи лагеря. Временный и эпизодический характер пребывания людей в Азыхе на всех уровнях слоя 5 удостоверяют также отсутствие в составе инвентаря отходов производства и выборочный состав орудий. Так, в двух нижних литологических горизонтах было найдено всего 135 каменных предметов (три бифаса, 14 чопперов и чоппингов. 17 скребел, 7 остроконечников, 17 отщепов и др.), в третьем горизонте обнаружено 5 бифасов, 7 чопперов и чоппингов, 4 скребла, 24 нуклевидных орудия; в верхних горизонтах найдены лишь скребла (14) чоппер и нож (Гусейнов М.М., 1975).
Каменные орудия этого слоя демонстрируют более высокий уровень техники обработки камня и оформления орудий, чем таковые в нижележащем слое VI. В технике вторичной обработки господствуют оббивка и ретушь — чешуйчатая ступенчатая и крупная высокая (surélevée); отмечены резцевидные сколы, приемы ретушного усечения (troncature) и ядрищного утончения. Бифасы — массивные и удлиненные (миндалевидные и копьевидные). Скребла разнообразны: боковые, поперечные, угловатые (некоторые на крупных краевых и полукраевых отщепах); боковые с утонченным обушком; типа кина и протокина и др. Имеются унифасы и массивные мелкие орудия протошарантского облика (протолимасы, острия и др.).
В слое обнаружены остатки каменной кладки в виде полукруга (жилище?), внутри которого находится очаг в искусственном углублении и очажный горизонт (мощностью в 26 см и площадью до 10 кв. м), состоявший из скопления многочисленных кострищ. Скопление кострищ этого горизонта напоминало форму латинской буквы L, основание которой лежало поперек привходовой части зала, а вертикальная линия тянулась вдоль центра зала. Первая линия кострищ имела, видимо, защитную функцию, вторая — бытовую (Мусеибов М.А., Гусейнов М.М., 1961; Гусейнов М.М., 1963, 1965, 1972, 1973а, б, 1974а, б, 1975, 1977; Гаджиев Д.В., Гусейнов М.М., 1970).
Материалы ашельских слоев юго-осетинских пещерных стоянок (слои 6а, 6б, 6в, 7, 7а Цонской пещеры; слои 5а, 5б в пещеры Кударо I и слой 5 пещеры Кударо III) представили также ценные свидетельства о культуре, хозяйстве, образе жизни и природном окружении ашельских обитателей Кавказа. Пещеры расположены в глубине гор южного склона Большого Кавказа, в Юго-Осетии (Грузинская ССР), на значительных абсолютных высотах (от 2150 до 1580 м), в пределах современной горно-лесной (Кударо I и III) и горно-луговой (Цона) высотных ландшафтных зон. Пещеры эти галерейные, с разрушенными входными частями (со времени первичного заселения длина их карстовых тоннелей сократилась на 10–15 м), с мощными отложениями (4–7 м). Их характеризуют сходные колонки культурных напластований (слои ашельские, мустьерские, мезолитические, энеолитические) и определенное несогласие напластований. Выпадение из колонок синхронных литологических и культурных подразделений (поздний ашель, поздний палеолит) свидетельствует о решающей роли здесь гляциального фактора, обусловливавшего пригодность или доступность пещер для заселения их человеком. Пещеры эти, судя по многим указанным выше показателям, были заселены ашельцами в основном в теплое межледниковое время, точная атрибуция последнего, однако, не вполне ясна (Любин В.П., Ренгартен Н.В. и др., 1978; Любин В.П., 1980в). Не ясно и хронологическое соотношение ашельских слоев пещер Юго-Осетии со слоем V пещеры Азых.