На такой позиции, несмотря на достаточную четкость положения мустьерских находок в Хотылево, несомненно, сказывается давление французской схемы, по которой мустье относится только к вюрму. Эта схема широко используется и советскими археологами. Но она не учитывает фактов, противоречащих ей, таких как положение мустье в Эрингсдорфе в эемских травертинах. Сторонники вюрмского возраста мустье забывают о том, что археологическая классификация и стратиграфия должны определяться независимо друг от друга.

При интерпретации разреза в Хотылево необходимо учитывать следующие факторы. Галечник, в котором залегают находки, отлагался в теплых условиях. Выше прослеживаются следы переотложенной мезинской почвы, разрушенной во время влажных и холодных условий раннего вюрма. В раннем вюрме происходило формирование и гиттии, образцы из которой анализировал В.П. Гричук. В отложениях этого холодного и влажного времени в 10 км от Хотылева здесь же в бассейне Десны залегают культурные остатки мустьерской стоянки Бетово, исследуемой Л.М. Тарасовым (1977). В составе фауны Бетовской стоянки присутствуют песец и копытный лемминг, которые указывают на довольно холодный климат. Отношение к стратиграфическому положению мустьерского поселения в Сухой Мечетке близ г. Волгограда (см. ч. II, гл. 3) примерно такое же, как и к Хотылево.

Стоянка расположена на правом берегу небольшой степной речки Сухая Мечетка, прорезающей правый берег Волги. Культурный слой ее залегает на глубине около 20 м в ископаемой почве (Замятнин С.Н., 1961а) и перекрыт мощной толщей лессовидных ательских суглинков со слабо выраженной интерстадиальной почвой в основании. Выше залегают слоистые осадки раннехвалынской морской трансгрессии. Маркирующими горизонтами здесь являются подстилающие культурный слой верхнехазарские отложения, ископаемая почва, в которой залегают остатки поселения, и раннехвалынские отложения. Раннехвалынская трансгрессия по современным данным имела место в интервале от 35 до 54 тыс. лет тому назад. Возраст верхнехазарских отложений определяется за пределами 100 тыс. лет назад (Каплин П.А., Леонтьев О.К. и др., 1977, с. 34–36). По нашему мнению, ископаемая почва, в которой залегает культурный слой, завершает формирование верхнехазарской террасы в долине Волги и относится к микулинскому теплому межледниковью. На это же указывает и тип самой красновато-буроватой почвы.

На территории Северо-Восточного Приазовья в ископаемой почве, по-видимому, микулинского времени залегают культурные остатки мустьерской эпохи в местонахождении Герасимовна (Праслов Н.Д., 1968). К сожалению, мощные древние оползни сильно усложнили стратиграфическую позицию этого памятника.

Позднемустьерские памятники повсеместно приурочены к ранневюрмским отложениям. Наиболее точно их стратиграфическое положение определено на Днестре, Десне, в Приазовье и на Кавказе.

Четкое геоморфологическое положение имеют мустьерские лессовые стоянки Молодова 1 и 5, Кормань 4 на правом берегу Днестра Черновицкой обл. Украины. Тщательными работами И.К. Ивановой доказано, что мустьерские обитатели поселились здесь в тыловых частях II надпойменной террасы у крутых коренных склонов (Иванова И.К., 1962, 1969, 1977а, б; Ivanova I.К., 1969). Бурением установлено, что мустьерские слои в Молодова 1 и 5 залегают выше аллювия II надпойменной террасы Днестра (рис. 7, A), имеющего микулинской возраст. Детальное изучение этих стоянок с применением комплекса методов, включая абсолютное датирование по С¹⁴, позволило И.К. Ивановой отнести мустьерские слои Молодовских стоянок ко времени значительного брерупского интерстадиала внутри раннего вюрма (Иванова И.К., 1977, с. 10).

Сходный с молодовскими памятниками разрез имеет и многослойная стоянка Кормань 4, раскапывавшаяся А.П. Чернышем. Геология этой стоянки изучалась также И.К. Ивановой (1977б). В связи с некоторыми особенностями геоморфологического положения здесь имеет место смещение отдельных слоев. Однако в целом этот разрез вместе с Молодовским дает представление о динамике природных процессов в верхнем плейстоцене и о стратиграфическом положении отдельных этапов палеолитической эпохи.

Большая часть позднемустьерских памятников Северо-Восточного Приазовья также относится к раннему вюрму. Для установления стратиграфического положения мустье в Приазовье большое значение имеет залегание в лессовидных суглинках над микулинской ископаемой почвой мустьерского нуклеуса на Беглицкой косе (Иванова И.К., Праслов Н.Д., 1963), а также положение культурных слоев в многослойной стоянке Рожок I и в Носово I (Праслов Н.Д., 1968, 1972). В Рожке I все шесть культурных горизонтов залегают в лессовидном суглинке непосредственно над микулинской почвой. По данным палинологических анализов суглинки с культурными остатками накапливались в сравнительно теплое время (Вронский В.А., 1962; Гричук В.П., 1969), на грани смены микулинского межледниковья ранневалдайским похолоданием. В Носово I мустьерский слой также залегает в лессовидном суглинке, перекрывающем лиманные осадки верхнекарангатской трансгрессии и микулинскую ископаемую почву. В основании лессовидных суглинков, перекрывающих карангатские отложения, встречены мустьерские находки в Левинсадовском местонахождении.

На Кавказе стратиграфическое положение мустьерской эпохи определяется условиями залегания культурных остатков в Ильской стоянке открытого типа и серией хорошо изученных пещерных памятников.

Нижний культурный стой Ильской стоянки залегает в ископаемой почве, завершающей формирование аллювия III надпойменной (по кавказской схеме) террасы р. Иль. Раскопками 1963–1969 гг. установлено, что перекрывают эту ископаемую почву дедювиальные суглинки с двумя слабовыраженными гумусированными горизонтами, в которых также имеются культурные остатки.

Мощная развитая ископаемая почва и теплолюбивая фауна насекомых, собранная в большом количестве в ископаемых битумных лужах на площади поселения, указывают на межледниковый характер осадков. Вышележащая толща серых суглинков с интерстадиальными гумусированными горизонтами отражает климатические колебания раннего вюрма (Праслов Н.Д., Муратов В.М., 1970).

Характер литологии, состав фауны и флоры большинства мустьерских пещерных памятников Кавказа свидетельствует о довольно суровом климате. По мнению В.П. Любина (1974), большинство их относится к ранневалдайскому времени. Имеющиеся даты подтверждают этот вывод. В частности, для мустьерского слоя 3а в пещере Кударо I получена дата в 44150±1850/2400 лет (Grn-6079). Эта дата, по-видимому, не является окончательной, поскольку возраст материала находится практически на пределе возможностей метода. Так, для кровли слоя 4 Ереванской пещеры та же гронингенская лаборатория дала дату более 49 000 лет. Учитывая, что такие древние для С¹⁴ даты, как правило, дает только наиболее молодой предел, т. е. являются омоложенными (Арсланов Х.А., 1975), можно допустить, что абсолютный возраст всех этих мустьерских памятников несколько удревнится. По указанию В.П. Любина (1977), литологический состав, следы десквамации в пещерах, состав фауны и результаты спорово-пыльцевых анализов указывают на значительное снижение снеговой линии и поясов растительности в ранневюрмское время. Возможно, это сопоставимо с развитием раннебезенгийского верхнеплейстоценового оледенения Кавказа.