В литературе имеются указания и на более поздний возраст террасы близ ст. Саратовской у Игнатенкова Кутка (Муратов В.М., 1969, с. 34). В.М. Муратов полагает, что она может быть и среднечетвертичной. Но это положение высказано, по нашему мнению, без достаточных обоснований.

Более четкое стратиграфическое положение занимают памятники среднеашельского времени. В настоящее время на территории Кавказа известны четыре пещеры, в которых имеются непотревоженные культурные слои, содержащие каменный инвентарь с типичными среднеашельскими формами ручных рубил: Азыхская, Кударо I, Кударо III и Донская.

В Азыхской пещере среднеашельский (V) слой, достигающий около 4 м мощности, залегает в красноцветных суглинках над нижними (VI–X) культурными напластованиями. Вместе с каменными орудиями здесь собрана большая коллекция фаунистических остатков, анализ которых позволяет делать вывод о том, что на уровне этого слоя произошло некоторое потепление по сравнению с нижележащим слоем. На это указывают остатки теплолюбивых видов животных, таких как Bufo viridis, дикобраз, южные формы летучих мышей. Остальная часть представлена формами, обитающими в разных экологических условиях: горных, предгорных лесных, в пойменных лесах, на открытых степных участках, а также видами, адаптированными к различным ландшафтно-климатическим зонам (эвритропными). Здесь же найден обломок челюсти ископаемого человека (см. ч. II, гл. 2). По мнению исследователей этой пещеры, среднеашельский слой залегает в миндель-рисских (лихвинских) отложениях (Гусейнов М.М., Рустамов Д.И., Гаджиев Д.В., 1976, с. 44). Противоречащих данных такому выводу нет. К сожалению, этот вывод пока не подкреплен аналитическими результатами других методов изучения плейстоценовых толщ. По мнению А.А. Величко, миндель-рисский (лихвинский) возраст среднеашельского слоя является вероятным.

К этому же времени относятся среднеашельские слои в пещерах Кударо I, Кударо III и Цона. Все эти три пещеры являются многослойными. В них представлены: средний ашель, развитое мустье, мезолит и более молодые культуры. Отмечаются большие хронологические разрывы между культурными слоями, которые хорошо согласуются и с литологическими характеристиками рыхлых толщ. Особый интерес представляет пещера Кударо I, в которой нижний (среднеашельский) культурный слой залегает в красновато-желтой суглинисто-глинистой толще, отложившейся в межледниковых условиях. Вместе с каменными орудиями здесь собраны остатки различных животных (леопарда, носорога, аргалиевидного барана и др.), в том числе теплолюбивых животных — макаки, дикобраза. На теплый климат указывают и данные пыльцевого анализа.

В.П. Любин справедливо полагает, что ашельские люди жили здесь в межледниковое время. Возникает вопрос: можно ли уточнить эту датировку? Рисс-вюрмскому (микулинскому) времени резко противоречит, по нашему мнению, архаичный облик ручных рубил. Аналогичные формы ручных рубил в Европе и на Ближнем Востоке нигде не встречены позднее рисского времени. Но отнесению к рисскому времени противоречит литология вмещающих находки осадков, состав фауны и спорово-пыльцевые данные. Все это позволяет, по нашему мнению, считать среднеашельские слои Кударо I, а возможно, и Кударо III миндель-рисскими (лихвинскими), тем более, что в рисских отложениях залегают более развитые палеолитические памятники (ср. ч. II, гл. 2).

К этому же времени относятся среднеашельские слои и в Донской пещере. Особенностью Донской пещеры является ее более высокое положение. Она превышает Кударо I на 500 м. Несомненно, этим объясняется то, что здесь не было постоянного жилого лагеря. По-видимому, пещера посещалась лишь охотничьими группами (Любин В.П., 1970). Любопытно, что такая же картина наблюдается и в мустьерское время, когда уже пещера Кударо I не являлась жилой, а посещалась только охотниками. На это указывает специфика собранных там каменных орудий (Любин В.П., 1977), представленных преимущественно остатками охотничьего снаряжения. В мустьерское время пещера Кударо I была также неудобна для поселения, как в среднеашельское время Цонская пещера.

На территории Русской равнины в четких стратиграфических условиях ашельские памятники зафиксированы только в двух точках в устье Северского Донца. Это — местонахождения у хуторов Хрящи (рис. 3) и Михайловский (см. ч. II, гл. 3).

Сообщение о новых находках культурных остатков в среднеплейстоценовых отложениях у с. Королево в Закарпатье (см. ч. II, гл. 3) представляет огромный интерес (Гладилин В.Н., 1978а, б). Однако включать этот памятник в число опорных пока не представляется возможным, поскольку его материалы еще не опубликованы с достаточной полнотой.

Количество мустьерских памятников с хорошо сохранившимся культурным слоем значительно больше. Они известны на Русской равнине, в Крыму, на Кавказе и в Средней Азии. Появились первые сведения о находках мустье в Сибири. Детальный анализ всех имеющихся разрезов, в которых обнаружены остатки мустьерской эпохи, позволяет определить их геохронологические рамки более точно.

Мустьерские люди селились в пещерах и по берегам рек. С мустьерского времени сохранились так называемые «лессовые стоянки», которые связаны с особыми условиями осадконакопления в перигляциальной зоне. Широкое развитие денудационных делювиально-пролювиальных процессов, интенсивное накопление лессов по складкам рельефа приводит к быстрому захоронению остатков поселений. Короткие перерывы в осадконакоплении, обусловленные стабилизацией природных процессов во время затухания оледенений, приводит к развитию ископаемых почв на водоразделах и на склонах. Затем процессы вновь усиливались. В результате в долинах рек, на склонах и террасах, наиболее полно сохранилась геологическая летопись всех этих процессов в эпоху верхнего плейстоцена. Это помогает выработать более детальную схему стратиграфического положения и геологического возраста мустьерских и позднепалеолитических стоянок (рис. 4, 5).

На территории нашей страны сейчас известно несколько пунктов, в которых мустьерские остатки встречены в микулинских (рисс-вюрмских) отложениях. Четкую стратиграфическую позицию занимает находка мустьерского остроконечника у пос. Новый Свет на южном берегу Крыма, недалеко от г. Судака. Остроконечник найден в верхней части хорошо охарактеризованных по фауне моллюсков карангатских отложений (Гвоздовер М.Д., Невесский Е.Н., 1961). Карангатская терраса довольно убедительно сопоставляется с микулинским межледниковьем.

К микулинскому времени относятся Хотылево и мустьерское поселение Сухая Мечетка на Волге.

Огромная коллекция каменных изделий и находки остатков фауны в Хотылево приурочены к базальному горизонту 20-метровой террасы Десны, в ее тыловой части близ прислона к плато (Заверняев Ф.М., 1978). Галечный горизонт залегает на цоколе из сеноманских песков на высоте около 5 м над уровнем реки и перекрыт 15-метровой толщей песков и лессовидных суглинков со следами почвообразования. Фауна млекопитающих имеет верхнеплейстоценовый облик, следовательно, аллювий не может относиться к среднему плейстоцену. Фауна речных моллюсков, собранная в этих же галечниках, указывает на теплые климатические условия. По заключению В.М. Мотуза, «можно предполагать, что условия обитания погребенной фауны моллюсков были значительно лучшими, чем в настоящее время» (Мотуз В.М., 1967, с. 151). В верхнем плейстоцене такие условия были только в микулинском межледниковье. В научной литературе имеется и другое мнение, основанное на палинологических заключениях В.П. Гричука, который изучал образцы из вышележащей гиттии. В.П. Гричук пишет, что во время существования Хотылевского местонахождения температуры были значительно ниже современных (Гричук В.П., 1969, с. 52–53). Это мнение В.П. Гричука часто используется другими исследователями, которые для того, чтобы сгладить противоречия, пишут о том, что Хотылево «относится ко времени не древнее рисс-вюрма и не моложе начала вюрма» (Ivanova I.К., 1969, с. 21).