— Павлин хорош! Павлин прекрасен!

А семейство воронов ходит всегда в черном, только у горного ворона белеет на шее воротничок. Вороны стыдятся своего черного платья и время от времени каркают:

— Карр! Сквер-рно! Карр! Сквер-рно! Прислушайся-ка, наверняка услышишь, как жалуется ворон на свою судьбу.

Кузнечик под судом

Вьетнамская сказка

Перевод И. Глебовой

днажды собирал кузнечик корм да так увлекся, что заблудился, не знает, как ему до дому добраться. Спустилась ночь, похолодало, ветер подул, ливень хлынул. Стала кузнечика дрожь пробирать, промок совсем, бедняга. Вздумал было он попроситься к кому-нибудь на ночлег, да кругом темно — в двух шагах ничего не видно. Решил кузнечик ползти вперед. «Может, — думает, — попадется мне какое-нибудь сухое место». Добрался так до большого дерева и стал взбираться вверх. Взбирался, пока не уперся в птичье гнездо — это был домик пеночки. Сунул кузнечик голову в гнездо — там тепло, уютно. Но вдруг он слышит чей-то голос:

— Кто там лезет ко мне в дом? На дворе темная ночь, а тут гость заявился! Смотрите, почтенный, не раздавите моих птенчиков!

Понял кузнечик, что это хозяйка гнезда говорит, и отвечает ей:

— Это я, кузнечик. На дворе ночь, холодно. Пустите меня, пожалуйста, обогреться, переночевать. А утром я уйду.

— Пустила бы я вас, — говорит пеночка. — Да вот беда: домик мой тесный и ветхий, того гляди, развалится. Не могу я вас приютить, еще к кому-нибудь переночевать попроситесь.

Но кузнечик все упрашивал, все не унимался:

— От холода и дождя я совсем продрог. Идти дальше нет моих сил. Позвольте мне только к стеночке прислониться!

Пожалела пеночка продрогшего и промокшего кузнечика.

— Ладно уж, — говорит, — прислонитесь к стеночке, только колени уберите. И не вздумайте ногами сучить, а то моих птенчиков потревожите.

Прижал кузнечик обе ноги к животу, прислонился к стеночке, примостился возле птенчиков и затих. Заснули все: и хозяйка гнезда, и птенчики, и кузнечик.

Спят они сладко-сладко, вдруг внизу лань голос подала, да так громко — кузнечик и проснулся. Забыл он спросонья про слова пеночки, плечики расправил, потянулся, ноги длиннющие вытянул, засучил ими. Тут-то домишко пеночки, всеми ветрами исхлестанный, давно прохудившийся, на ветвях старого дерева едва державшийся, весь содрогнулся. Пеночка с птенчиками проснулись и разом закричали:

— Ой-ой! Домик развалится! Домик вниз сорвется!

Кричали они не зря. Едва кузнечик вытянул ноги да засучил ими, все птенчики откатились в угол, гнездышко совсем накренилось, того и гляди, с ветки вниз упадет. А один птенчик не удержался в гнезде и свалился прямо в ручей, что под деревом протекал. Полетела пеночка птенчика спасать, да куда там! Унесли бедняжку быстрые воды.

Рассердилась пеночка, опечалилась и наутро пошла к судье с жалобой на кузнечика. Пришла и все по порядку судье рассказала. Выслушал он пеночку, пошел к дереву, где ее домишко стоит, потом велел привести кузнечика и спрашивает:

— Как это ты посмел в чужой дом прийти незваным да еще такое в нем бесчинство учинить?

Кузнечик сложил лапки, поклонился и сказал:

— Очень, очень сожалею, что все так получилось. Но, право же, почтенный судья, действовал я без всякого злого умысла. Я не какая-нибудь неблагодарная тварь. Поймите, господин судья, как было дело. Сплю я сладким сном, вдруг слышу, внизу под деревом лань голос подает, да так громко! Я и вздрогнул, проснулся, спросонья плечики расправил, потянулся, ноги вытянул по привычке, засучил ими. Право же, если бы лань не закричала, ничего бы плохого не случилось.

Видит судья, что кузнечик парень честный, не злоумышленник, даже пожалел беднягу. Повелел тогда судья призвать к ответу лань. Прибежала лань, судья рассказал ей все, как было, а потом и говорит:

— Вижу я, что несчастный птенчик погиб и домик пеночки чуть не опрокинулся по твоей вине. Это ты ни с того ни с сего посреди темной ночи закричала.

Лань испугалась и отвечает:

— Не виновата я ни в чем, почтенный судья. Дело было так: стояла я под тем деревом, глаза закрыла, совсем уж задремала, вдруг сверху, с дерева, падает на меня увесистый плод. Проснулась я да и закричала спросонья. Потому, господин судья, виноват во всем плод того дерева.

Выслушал судья лань, решил, что в словах ее есть резон. Подошел он к дереву и спросил:

— Как это ты посмело уронить свой плод прямо на лань? Лань вздрогнула, спросонья громко закричала, в гнездышке проснулся кузнечик и натворил бед. Думаю я, что во всем виновато ты.

— Почтенный судья, — вежливо отвечало дерево, — мне совсем не хотелось, чтобы мой плод сорвался с ветки. Но в него забрался червь, подточил его. Поэтому плод и упал.

Позвали к судье червя. Говорит судья:

— Знаешь ли ты, что большая на тебе вина? Если бы ты не подточил плод вот этого дерева, плод бы не сорвался вниз и не натворил великих бед.

Но червь на эти слова отвечал:

— Почтенный судья, я всю жизнь тихо жил себе да поживал вон в тех сухих листьях, в кустарнике. Там было много-много вкусного корма для меня. Но несколько дней тому назад откуда-то явилась курица, стала везде рыскать и нас, червей, поедать. От этой ужасной беды мы разбежались кто куда. Мне еще повезло, я спасся от страшного чудовища, этой курицы, на дереве. Сижу я там, брюхо подводит, взял да погрыз чуть-чуть зеленый плод, чтобы не помереть с голода. А уж если плод потом сорвался и упал прямо на лань, то я в этом никак не виноват. Призвать надо к ответу то самое страшное чудовище — курицу!

Пришла очередь курице держать ответ перед судьей.

— Почтенный судья, — молвила она, — мои родные края совсем неподалеку, за рекой. Вместе с цыплятками гуляю я в округе да корм добываю. А корму становится все меньше. Спасибо сестрице утке: как-то раз она меня переправила с того берега реки на этот, я наконец-то досыта разного корма наклевалась.

Услышал это судья, грозно сверкнул очами:

— Как ты посмела в чужие места забираться, корм искать? Ты повинна во всех страшных бедах несчастной пеночки!

И велел судья посадить курицу в темницу. Услышали об этом ее цыплята — четыре курочки и петушок, — очень о своей матушке сокрушались. Прибежали курочки к тетушке утке, просят ее на ту сторону их переправить — хотят они свою матушку навестить. Курочки червячков наловили, матушке отнесли, а потом к судье пошли — просить, чтобы отпустил он ни в чем не повинную наседку. Да только судья их не послушал. С тем они и возвратились.

На следующий день проведать матушку пошел петушок. Рассказала ему наседка, как было дело. Предстал петушок перед грозным судьей и говорит:

— Почтенный судья, матушка моя безвинно в темнице страдает. Право же, за ней никакой вины нет.

Грозный судья нахмурил брови и сказал:

— Как это нет никакой вины? Подумай-ка сам: если бы наседка разгуливала себе на том берегу, корм там искала, то зачем было бы червю спасаться от нее на дереве? Не стал бы тогда червь с голоду грызть зеленый плод и не свалился бы этот плод на лань. Лань не закричала бы, кузнечик не вздрогнул бы спросонья и не стал бы ногами сучить, гнездышко пеночки не накренилось бы и птенчик не вывалился бы из гнезда. Вот видишь, кто главный виновник всех бед? А ты еще смеешь говорить, что наседка ни в чем не виновата.

Смелый петушок вежливо возразил:

— Конечно, не виновата, почтенный судья. Ведь курице, чтобы цыплят прокормить, приходится всюду корм разыскивать. Ей, бедняжке, так трудно приходится! Это жизнь ее заставила через реку переправиться за кормом. Ни в чем наседка не виновата!

Подумал судья: и впрямь зря он курицу в темнице держит. И решил отпустить ее.

А смелого и разумного петушка все люди очень хвалили. С тех пор они к судье нередко с петухом под мышкой ходят — вдруг петушок поможет! А наседку часто сажают утят высиживать: курица это делает для того, чтобы отблагодарить сестрицу утку, которая наседку и цыплят через реку перевозила.