Дома на Владимира Цветкова накатила такая тоска, что он не знал, куда от этого деваться. Порой ему казалось, что кто-то постучал в дверь. Наверно, Марина, задержавшись, забыла ключи и сейчас, появившись на пороге, скажет:

– Ну что, Цветков, хорошо тебе без меня?

И тогда бы он рассказал ей, как он помог найти Виктору сына, как ранили Виктора, когда он ехал к нему на встречу, и как сегодня он чувствовал себя, как никогда, плохо на похоронах, и то, что он сегодня не знает, что будет завтра, а завтра нормального уже ничего не будет. Нет его друга и помощника майора Гарина. Он проявил мягкотелость и близорукость. Не смог оценить сложившуюся обстановку. Конечно, в Афгане у него не раз были угрызения совести, но там была война. Когда-то, еще в молодые годы, один фронтовик сказал ему, что самооценка любых своих действий должна быть честной для самого себя, но от этого не стоит мучиться на людях, они все равно не поймут твою зубную боль. Надо мужественно пережить и, если есть возможность исправить ошибку, то ее надо исправить.

Ночь прошла в тревоге и бессоннице. В 6.45 приехал Сергей. Он был хмур и подавлен. Видимо вчера взял на грудь немало спиртного и, пожалуй, тоже не выспавшись, выехал к Цветкову. А может быть, он чувствовал себя не в своей тарелке, которую, не исключено, сегодня разобьет более старший начальник.

В кабинет начальника управления Цветков постучал в 7.30. Воронов предложил ему лечь в госпиталь на предмет увольнения по состоянию здоровья.

– Но я здоров! У кого в наше время не хватает сердечко? В целом у меня нет особых проблем со здоровьем, – пытался возражать Цветков.

– Владимир Иванович, я попытался уговорить начальника на объявление выговора, однако вверху настаивают на твоем увольнении и лучше всего – по состоянию здоровья, так как сохранится еще возможность в последующем вернуться на службу, даже и в штаб.

– Но почему меня не перевести в войска?

– Володя! Ты посмотри, что творится в Чечне, да то ли еще будет. Ты хочешь замкомандующим Армии в СКВО? Так и там все должности заняты. Я пытался убедить руководство подобрать тебе должность, но кадры сказали, что есть распоряжение положить тебя в госпиталь на обследование. Я думаю, нам надо выиграть время, все уляжется, а потом будет видно.

– Хорошо! Я все понял. Кому передавать дела?

– Как кому? Тому, кто все знает не только по отделу, но и по тебе лично. Полковнику Тяжнину.

– У меня есть просьба. Я хочу съездить навестить свою дочь во Владимире. Дайте мне три дня, а потом уж в госпиталь.

– Хорошо. В приказе прибытие в госпиталь будет через пять дней. Через полчаса заберешь выписку из приказа. Сдай дела Тяжнину.

– А как кабинет, вещи?

– Кабинет пока останется за тобой до выписки из госпиталя. Можешь ничего не забирать. Дадут команду – всегда успеешь забрать. Еще не все решено.

Пожимая руку Цветкову, Воронов сказал:

– А вообще-то жаль, что так получилось. Такие опытные офицеры не должны уходить в запас в таком возрасте. Будем надеяться на хороший исход. И, пожалуйста, Владимир Иванович, не связывайся больше с милицией. Подставят они тебя. У них законы в руках, и они знают, как их применять. Пойдешь против, то против тебя и применят.

– Спасибо за откровенность, понимание и защиту. До свидания.

Цветков взял со стола свою папку и, чуть сгорбившись под тяжестью услышанного, вышел из кабинета: «Вот и все! Конец военной карьере. Госпиталь двадцать дней, а там, что там, пока не понятно. Кому я нужен со своим опытом и званием? У меня есть еще пять дней».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.