«Но это не наша забота», – с облегчением подумала Сюзанна. Тонкие сжатые губы, проницательные глаза, а главное – эти глубокие морщины (еще одна вертикально рассекала лоб, аккурат над глазами) говорили за то, что убедить в чем-либо сэя Оуверхолсера – задача не из простых, попотеть придется.

За двумя мужчинами, точнее, за более молодым, шла высокая симпатичная женщина, скорее всего не негритянка, но практически такая же темнокожая, как и Сюзанна. А замыкали группу серьезного вида мужчина в очках и фермерской одежде и похожий на него мальчик, возможно, на два или три года старше Джейка. Одного взгляда хватало, чтобы понять, что это отец и сын: Слайтман-старший и Слайтман-младший.

«Мальчик годами, возможно, и старше Джейка, – подумала Сюзанна, – но по виду он какой-то мягкотелый». С другой стороны, в этом, возможно, и не было ничего странного. Просто Джейку, в его юном возрасте, много чего пришлось повидать. Да и сделать тоже.

Оуверхолсер глянул на их оружие (большие револьверы с рукоятками из сандалового дерева Роланда и Эдди, «ругер» Джейка), потом на Роланда. Изобразил приветствие: пальцы, наполовину сжавшиеся в кулак, до лба не добрались, кланяться не стал. Если Роланда это и покоробило, виду он не показал. Собственно, никаких эмоций вообще не просматривалось на его лице, за исключением легкого любопытства.

– Хайл, стрелок, – приветствовал Роланда мужчина, шагавший рядом с Оуверхолсером, и упал на одно колено, уткнувшись лбом в кулак. – Я – Тиан Джеффордс, сын Люка. Эта женщина – моя жена, Залия.

– Хайл, – ответил Роланд. – И зови меня Роланд, если тебя это не затруднит. Пусть будут долгими твои дни на этой земле, сэй Джеффордс.

– Тиан. Пожалуйста. И пусть у тебя и твоих друзей…

– Я – Оуверхолсер, – перебил его мужчина в белом «стетсоне». – Мы пришли, чтобы встретить тебя, тебя и твоих друзей, по требованию Каллагэна и молодого Джеффордса. Я бы предпочел побыстрее покончить с формальностями и сразу перейти к делу, только не обижайся, прошу тебя.

– Извини, но все было не совсем так, – вновь заговорил Джеффордс. – Было собрание, и мужчины Кальи проголосовали…

Оуверхолсер вновь оборвал его. «Такой уж он человек, – подумала Сюзанна. – Возможно, даже не отдает себе в этом отчета».

– Ага, мужчины проголосовали. Мужчины Кальи. Я готов выполнить все пожелания моего города и моих соседей, но время сейчас жаркое, особенно для меня, вот…

– Жизнь – урожаю, – спокойно ответил Роланд. Сюзанна поняла скрытый смысл этих слов, отчего по спине ее побежал холодок, а вот Оуверхолсер просиял. И у нее появилась надежда на то, что день этот закончится очень даже хорошо.

– Приходи жатва, мы говорим спасибо, сэй. – Стоявший чуть сбоку Каллагэн смотрел на лес. За спиной Оуверхолсера Тиан Джеффордс и Залия переглянулись. Слайтманы ждали и наблюдали. – Это ты, я вижу, понимаешь.

– В Гилеаде нас окружали фермы и поля. Так что мне случалось и косить траву, и молотить зерно. А также собирать корнеплоды.

Оуверхолсер ответил улыбкой, которая показалась Сюзанне оскорбительной. Она как бы говорила: «Мы же оба знаем, что это выдумка, не правда ли, сэй? В конце концов мы оба много чего повидали на своем веку».

– Откуда ты в действительности родом, сэй Роланд?

– Мой друг, тебе нужно проверить слух, – ответил ему Эдди.

Оуверхолсер в недоумении посмотрел на него.

– Что ты сказал?

Эдди скорчил гримасу, как бы обращаясь к остальным: «Сами видите, о чем я толкую», – и кивнул.

– Именно об этом я и говорил.

– Помолчи, Эдди, – все тем же ровным и спокойным голосом одернул его Роланд. – Сэй Оуверхолсер, мы все-таки потратим несколько минут, чтобы обменяться именами и поприветствовать друг друга. Так ведут себя цивилизованные, вежливые люди, не правда ли? – Роланд выдержал значимую паузу. – Торопыги, возможно, устроены иначе, но ведь здесь торопыг нет.

Губы Оуверхолсера сжались еще сильнее, он вперился взглядом в Роланда, готовый парировать возможное оскорбление. Но на лице стрелка читалось исключительно спокойствие, и он чуть расслабился.

– Спасибо, сэй. Это Тиан и Залия Джеффордс, как ты уже слышал…

Залия сделала реверанс, расправив невидимые юбки по обе стороны штанов из грубой парусины.

– …А Это Бен Слайтман-старший и Бенни-младший.

Отец прижал кулак ко лбу и кивнул. Сын, на лице которого читался благоговейный трепет (Сюзанна предположила, что вызывало этот трепет прежде всего оружие), поклонился, выставив перед собой правую ногу и уперевшись каблуком в землю.

– Старика ты знаешь, – закончил Оуверхолсер с тем легким пренебрежением, которое, относись оно к нему, сам воспринял бы как серьезное оскорбление. Сюзанна предположила, что, будучи крупным фермером, Оуверхолстер привык везде вести себя как хозяин. И ей оставалось только гадать, насколько хватит у Роланда терпения. На некоторых людей давить не следовало. Какое-то время они не реагировали, зато потом…

– А это мои спутники, – заговорил Роланд. – Эдди Дин и Джейк Чемберз из Нью-Йорка. И Сюзанна, – на нее он указал рукой, не удостоив взгляда. Выражение лица Оуверхолстера чуть изменилось. «Все понятно», – прочитала на нем Сюзанна. Детта Уокер быстро умела стирать такое вот выражение с мужских лиц, но Сюзанна полагала, что дискутировать с Оуверхолсером о равноправии женщин по меньшей мере бессмысленно.

Вот почему она смиренно улыбнулась ему и остальным и расправила свои невидимые юбки в реверансе. Она надеялась, что ее реверанс по грациозности не уступает реверансу Залии Джеффордс, хотя понимала, что без стоп и части голеней делать реверанс куда труднее. Гости, конечно, заметили, что ног у нее нет, но их чувства на этот счет Сюзанну не интересовали. Зато хотелось бы знать, что они подумали о кресле-каталке, добытой Эдди для нее в Топике, последней остановке Блейна Моно. Само собой, эти люди никогда не видели ничего подобного.

«Каллагэн, возможно, видел, – подумала она. – Потому что Каллагэн с нашей стороны. Он…»

– Это ушастик-путаник? – спросил мальчик.

– Ш-ш-ш, ты что. – Слайтман, похоже, пришел в ужас, услышав голос сына.

– Ничего страшного, – ответил Джейк. – Да, это ушастик-путаник. Ыш, подойди к нему, – и указал на Бена-младшего. Ыш обошел костер и, подойдя к мальчику, поднял на него большие, с золотыми ободками глаза.

– Никогда не видел ручного путаника, – признался Тиан. – Слышал, конечно, о них, но мир сдвинулся.

– Возможно, сдвинулся не весь. – Роланд смотрел на Оуверхолсера. – Возможно, что-то от старого мира и осталось.

– Можно мне погладить его? – спросил мальчик Джейка. – Он не кусается?

– Можешь погладить, он не кусается.

Когда Слайтман-младший опустился на корточки перед Ышем, Сюзанне оставалось только надеяться, что Джейк хорошо знает своего зверька. Если б ушастик-путаник отхватил Бенни полноса, переговоры определенно бы не заладились.

Но Ыш позволял себя гладить и даже вытянул длинную шею, чтобы обнюхать лицо Слайтмана. Мальчик рассмеялся.

– Как, ты говоришь, его зовут?

С ответом ушастик-путаник опередил Джейка: «Ыш».

Все рассмеялись. И напряжение сразу спало, возникла некая общность людей, путешествующих по дороге, идущей вдоль Тропы Луча. Связь эта была очень хрупкой, но даже Оуверхолсер ее почувствовал. А смеясь, он превращался в человека, с которым, похоже, можно было найти общий язык. Да, испуганным, да, напыщенным, но при этом все-таки вменяемым.

И Сюзанна не знала, радоваться этому или бояться.

– Я бы хотел перемолвиться с тобой парой слов, если ты не возражаешь, – сказал Оуверхолсер.

Мальчишки отошли на несколько шагов, Ыш – между ними. Слайтман-младший спрашивал Джейка, умеет ли ушастик-путаник считать. Он слышал, что некоторые из них умеют.

– Может, не стоит, Уэйн, – тут же вырвалось у Джеффордса. – Мы же договорились: вернемся в наш лагерь, преломим хлеб и объясним этим людям свои нужды. А потом, если они согласятся…