— Да, правда, не могли…

Вообще-то, Ромка очень талантливый. Может быть он даже гений. Он умеет здорово играть на гитаре, на скрипке, да и вообще на разных музыкальных инструментах. В школе Ромка круглый отличник. Казалось единственное, чего Ромка не умеет, так это рисовать так, как Кирилл. Вот и теперь, догадывался ведь он, кто снимал. Всё бы ничего, вот только всё портила эта его вредность…

…После обеда, примчались Васька и Юлька.

— Вов, Кир, идёмте купаться! — крикнул Васька.

Вовка выбежал на улицу следом за братом. Вчетвером они отправились на речку. Вниз с горы они спускались по песчаной дороге, идущей от края деревни. Это как раз около дома Беловых. С двух сторон над ними зелёным сводом нависали ветви дубов и берез. По бокам, образуя зелёные стены, стояли кусты орешника. Здесь, в тени этого зелёного шатра, было не так жарко, как на солнцепёке. Запах леса навевал по-летнему светлое настроение. «Как тут красиво! — думал Вовка. — Жаль, что лето не навсегда. Потом осень, опять в школу — скукотища!» Но до конца лета было ещё далеко.

По пути Юлька рассказала, что ночью какие-то дядьки хотели поджечь дома, но их поймали и сдали в милицию, а из милиции их отпустили.

— Мы это знаем, — сказал Кирилл, а Юлька спросила:

— Интересненько. Если ты всё знаешь, то, может, знаешь, и почему их отпустили?

— За них заступились крупные шишки.

— Какие шишки? — не понял Васька.

— Не еловые — это уж точно, — ответил Кирилл.

— Сосновые? — спросил Васька, и все чуть не попадали от смеха. Даже Юлька поняла, какие «шишки», точнее каких «шишек» имел в виду Кирилл.

— Чего вы смеётесь-то? — обиделся Васька. Ну же и вид у него был: стоящие «ёжиком», волосы, выгоревшие на солнце до такой степени, что казались почти белыми на фоне тёмной загорелой кожи; наивные светло-голубые глаза и полуоткрытый от обиды и непонимания рот. Вовка, взглянув на него, вообще чуть не упал от смеха.

Кирилл отсмеялся первым и сказал:

— Хватит вам ржать. Лучше бы объяснили… ребёнку, кто такие шишки.

— Вот ты и объясни, — сквозь смех предложил ему Вовка, а Юлька сказала:

— Шишки — это те, которые чиновники.

— Точно, — сказал Вовка, — только это не правильные, а плохие чиновники.

— Правильно, — подтвердил Кирилл.

— А-а-а, так бы сразу и говорили, — сказал Васька.

— А Кира, так и сказал — «шишки», — съехидничала Юлька.

— Не Кира, а Кирилл, — сказал Кирилл, — ну можно Кир, а Кира — это девчоночье имя.

— А ты чего, девочек не уважаешь? — спросила Юлька.

— При чём тут это: «уважаешь», «не уважаешь»? Я же не девчонка, значит, и имя у меня не девчоночье. Тебе бы понравилось, если бы тебя называли не Юлей, а Юлием?

— Ну ладно, Кир, больше не буду. Плохо, что чиновники за преступников заступаются, да?

— Да, это очень плохо. Теперь преступники совсем бояться перестанут и могут ещё чего-нибудь плохого натворить.

— А чего они могут натворить? — спросил Вовка.

— А кто их знает… Увидим… завтра. Ладно, чего встали? Купаться-то идём, или как?

— Идёмте, — сказал Вовка.

— Ага, — Сказала Юлька, — а то Васенька ещё чего-нибудь смешное скажет. Так мы вообще до речки не дойдём.

— Подумаешь! — ответил ей Васька. — Сама, что ли, ничего такого не ляпала? Идёмте купаться.

И они пошли дальше. Спустившись вниз, они свернули на тропинку, бегущую через поле к речному пляжу, и наперегонки помчались к реке.

На пляже уже была почти вся ребятня из Кошелихи и Юрова. Создаваемые ими брызги искрились на солнце. Казалось, что это не брызги воды, а фейерверк из мелких драгоценных камней и жемчужин. Солнце весёлыми яркими искорками отражалось в волнах. Искрилась на солнце мелкая рябь около противоположного берега. Стоял весёлый гвалт.

Вовка, Юлька и Васька, не мешкая, с разгона влетели в воду. Кирилл не торопился. Он стоял, наблюдая за происходящим вокруг общим весельем. Постояв так минуту-другую, он неторопливо вошёл в воду и поплыл на тот берег. Вовка поплыл следом, а за ним и Васька с Юлькой. Кирилл приплыл первым — его никто не смог обогнать. Следом за Кириллом приплыл Васька, потом Юлька. Вовка приплыл последним.

— Ну ты и плаваешь! — удивился он. — Я никак не смог тебя догнать.

— Чего такого-то? — ответил Кирилл. — Ты даже Юлю обогнать не сумел, а она на два года тебя младше.

Вообще-то Вовка знал, что Кирилл хорошо плавает. За ним даже взрослые не могли угнаться, даже имеющие разряды по плаванью. Но это он знал только из новой, изменившейся временной реальности. В общем, он это помнил, но, в то же время, будто видел это впервые. От этой раздвоенности воспоминаний он часто путался в событиях. Брат говорил ему, что со временем всё «устаканится». И откуда только он такие слова брал?

— Ну ладно, давайте наперегонки обратно, — предложил Кирилла.

— Ладно, поплыли, — сказал Вовка. Он решил на этот раз плыть изо всех сил и обогнать брата.

На счёт «три» друзья бросились в воду. Вовка бешено колотил по воде руками и ногами, поднимая фонтаны брызг. Когда он доплыл до берега, сразу свалился на песок без сил. А что толку? Кирилл всё равно приплыл первым. Зато Вовка обогнал Юльку, а Васька приплыл, лишь чуточку опередив его.

— Молодец, — похвалил брат, — на этот раз уже лучше. Вот только это у тебя получилось за счёт лишней траты сил, а это неправильно. Ты видишь, что я совсем не устал, а проплыл в два раза быстрее тебя?

— Ага, вижу. И почему у тебя вообще всё так здорово получается, а у меня нет?

— Это потому что я плыл, делая точные движения, а не молотил воду как ты. В общем, не расстраивайся, ты тоже так научишься, даю слово.

Время шло. День начинал клониться к закату. Солнце было уже низко и небо на западе окрасилось в розовые и оранжевые оттенки. Пора было расходиться по домам, и друзья покинули пляж. По пути договорились сходить завтра в дальний лес. Кирилл, прежде чем отправиться в деревню, позвал Вовку на луг. Луг этот находится рядом с деревней, за леском под горой.

Васька и Юлька, попрощавшись, отправились домой, а Вовка пошёл с братом. Там, на лугу, было целое море цветов. Луг от этого походил на пёстрый сказочный ковёр. Среди травы голубели пятиконечные звёздочки незабудок. Лиловыми звёздочками цвели фиалки. Повсюду желтели лютики, росли одуванчики, васильки, колокольчики. Фиолетовыми и синими полосами цвели вдали люпины. Кирилл остановился посреди луга и сказал:

— Вова, нам надо набрать цветов. Я буду собирать одуванчики, а ты давай собирай люпины, только не все, а которые фиолетовые.

— Зачем нам цветы? — удивился Вовка.

— Нам надо приготовиться к встрече с бандитами Луганского. Луганский со своим дружком Помидоровым готовит одну пакость. Раньше такого и представить нельзя было.

— А при чём тут цветы?

— Завтра, всё увидишь, если, конечно, до этого дойдёт. Вообще-то, не хотелось бы. Лучше бы этого не случилось.

Но на следующий день ЭТО случилось…?

Бандиты нагрянули рано утром. Они приехали в милицейских машинах. Все они были одеты в форму ОМОНа. Среди бандитов Вовка узнал тех самых «бритоголовых». Ну тех, которые уговаривали жителей продавать дома. Вместе с бандитами прибыли нанятые ими рабочие со строительными машинами. Хотя нет, не совсем со строительными — скорее с ломательными.

В общем, события развивались быстро. Кирилл как раз заканчивал свою картину. Вовка только проснулся. Неожиданно прибежала запыхавшаяся и испуганная Юлька. Она стала что-то сбивчиво рассказывать бабе Шуре. Из того, что она говорила, Вовка понял, что какие-то люди выгнали их из дома и вынесли все вещи. Вещи погрузили в машину, чтобы увезти, а дом собираются ломать.

— Вова, возьми фотик! — крикнул Кирилл, схватив пакет с цветами. — Побежали туда, будешь снимать, а я займусь бандитами.

Вовка выбежал из дома следом за братом и увидел такое! На краю деревни стояли машины: экскаваторы, бульдозеры, тягачи. Здесь же собрались люди из ближайших домов. Вокруг дома бабы Кати — Юлькиной и Васькиной бабушки — стояло оцепление: около двух десятков человек в форме ОМОНа.