Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Однако у рынка есть некоторые фундаментальные потенциально фатальные слабости. Рынок не уважает устойчивые пределы отдачи прибавочного продукта, которые присущи естественным системам. Кроме того, рынок отдает предпочтение не долгосрочным, а краткосрочным целям, не проявляя особой заботы о будущих поколениях. Рынок не включает в цены товаров косвенные издержки производства. В результате рынок не может подавать сигналы, которые предупреждали бы нас о том, что мы попались в ловушку схемы Понци.

В дополнение к потреблению базисных активов мы также изобрели и хитрые приемы, позволяющие не вносить в бухгалтерские книги некоторые издержки, поступая в значительной степени именно так, как несколько лет назад это проделывала бесславно обанкротившаяся техасская энергетическая компания Enron. Например, когда мы используем электроэнергию, полученную на станции, работающей на угле, местная распределительная станция ежемесячно присылает нам счета. В счет входит стоимость добычи угля, его транспортировки на электростанцию, стоимость его сожжения на электростанции, производства и поставки электричества в наши дома. Однако в этих счетах не учитываются издержки, сопряженные с изменениями климата, которые вызваны сжиганием угля. Счет на эти расходы придет позднее – вероятно, нашим детям. К их несчастью, сумма счета, который предъявят им за использованный нами уголь, будет больше той, которую ныне платим мы42.

Когда сэр Николас Стерн, бывший главный экономист Всемирного банка, опубликовал в 2006 г. свое потрясающее исследование об издержках, которые сулит в будущем изменение климата, он говорил о крупном провале рынка. Если говорить конкретнее, он говорил о неспособности рынка включить связанные с изменением климата затраты в цену ископаемых видов топлива. По мнению Стерна, эти затраты измеряются триллионами долларов. Разница между рыночными ценами на ископаемые виды топлива и справедливой ценой, включающей и издержки, которые учитывают вред, причиняемый обществу экологическими последствиями сжигания таких видов топлива, огромна43.

Как люди, принимающие экономические решения, – потребители, сотрудники, составляющие планы корпораций, министры или инвестиционные банкиры, мы все зависим от рынка, поставляющего нам информацию, которой мы и руководствуемся при принятии решений. Для того чтобы рынки работали долгое время, а субъекты экономики принимали здравые решения, рынки должны предоставлять надежную информацию, в том числе о полной стоимости продуктов. Но рынок дает нам неполную информацию. В результате мы принимаем плохие решения.

Один из наиболее ярких примеров этой несостоятельности рынка можно найти в США, где в середине 2009 г. на заправках цена галлона бензина равнялась примерно 3 долларам. Эта цена отражает только расходы, сопряженные с поисками нефти, ее добычей, переработкой в бензин и доставкой бензина на заправочные станции. В этой цене не учтены ни затраты, связанные с преодолением изменений климата, ни расходы на налоговые субсидии нефтяной промышленности (такие, как скидки на истощение запасов нефти), ни стремительно растущие военные расходы на защиту доступа к нефти на политически нестабильном Среднем Востоке. Не учтены в этой цене и расходы на лечение заболеваний органов дыхания, вызванных загрязнением воздуха44.

Основываясь на исследовании, выполненном Международным центром оценки технологий, можно подсчитать, что в настоящее время эти затраты составляют приблизительно 12 долларов за галлон бензина, сжигаемого в США (или 3,17 доллара за литр). Если к этой цене прибавить 3 доллара прямых затрат на производство бензина, владельцам автомобилей пришлось бы платить на заправках за галлон бензина 15 долларов. В действительности сжигание бензина обходится очень дорого, однако рынок говорит нам, что это дешево, и тем самым страшно искажает структуру экономики45.

Сходная ситуация существует и на продовольственном фронте. Если бы мы оплачивали полную стоимость производства продовольствия, в том числе истинную стоимость топлива, используемого при производстве продовольствия, если бы мы оплачивали будущие расходы, связанные с истощением запасов воды, эрозией почв и увеличением выбросов углекислого газа в атмосферу в результате уничтожения лесов, продовольствие обходилось бы нам намного дороже того, что мы платим в супермаркете за продукты.

Помимо того, что рынок игнорирует косвенные затраты, он еще и недооценивает услуги, которые оказывает нам природа. Это стало совершенно ясно летом 1998 г., когда в Китае произошло одно из самых страшных наводнений в истории, затопившее долину реки Янцзы, в которой проживает почти 400 млн человек. Нанесенный этим наводнением ущерб оценивался в 30 млрд – сумма, равная стоимости годового сбора риса в Китае46.

После нескольких недель наводнения Пекин объявил о введении запрета на вырубку деревьев в долине Янцзы. Оправдывая этот запрет, правительство отметило, что живые деревья стоят втрое больше срубленных, – леса, оказывающие услуги по сдерживанию наводнений, намного ценнее древесины, которую можно заготовить из срубленных деревьев. В сущности, рыночная цена занижала стоимость леса втрое47.

Рынок не уважает нагрузки, которые способны выносить природные системы. Например, если рыбный промысел постоянно и чрезмерно увеличивают, уловы в конце концов станут сокращаться, а цены на рыбу – расти, что будет стимулировать дальнейшие инвестиции в рыболовный флот. Неизбежным результатом этого станет стремительное падение уловов и гибель промыслового района.

Сегодня нам необходим реалистичный взгляд на взаимоотношения, связывающие экономику и окружающую среду. И более чем когда-либо в прошлом нам необходимы политические лидеры, способные видеть целиком картину происходящего. А поскольку главными советниками правительств являются экономисты, нам нужны либо экономисты, способные мыслить так, как мыслят экологи (редкие примеры таких экономистов – сэр Николас Стерн и Герман Дейли, первопроходец экологической экономики), либо больше советников-экологов.

Рыночное поведение, включающее неспособность учитывать косвенные затраты на производство товаров и услуг, оценивать услуги, оказываемые природой, и уважать пределы устойчивой производительности, ведет к разрушению природных систем, поддерживающих экономику. В какой-то момент ухудшение отношений между экономикой и ее природными основами начинает взимать политическую пошлину, что способствует распаду государств.

НАРАСТАНИЕ АКТИВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ КЛИМАТИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ. РАЗРУШАЮЩИЕСЯ, НЕСОСТОЯТЕЛЬНЫЕ ГОСУДАРСТВА

После полувекового строительства новых государств из бывших колоний и – позже – из осколков рассыпавшегося Советского Союза международное сообщество ныне напряженно следит за распадом государств. В наш рабочий словарь термин «несостоятельное, разваливающееся государство» вошло только в последнее десятилетие, но ныне такие государства – неотъемлемый составной элемент международного политического пейзажа. Как отмечается в статье, опубликованной в журнале Foreign Policy, «несостоятельные государства совершили примечательную одиссею, выдвинувшись с периферии в самый центр глобальной политики»48.

В прошлом правительства были озабочены слишком большой концентрацией власти в одном государстве вроде нацистской Германии, императорской Японии и Советского Союза. Но сегодня величайшую угрозу мировому порядку и стабильности представляют именно несостоятельные, слабые государства. Как отмечают в Foreign Policy, «мировые лидеры некогда беспокоились о том, какие государства набирают мощь. Теперь мировых лидеров беспокоит отсутствие мощи у государств»49.

Государства разваливаются тогда, когда их правительства утрачивают контроль над частью или всей территорией своих стран и более не могут обеспечивать личную безопасность своих граждан. Когда правительства утрачивают монополию на власть, начинает рушиться и господство закона. Когда правительства не могут более предоставлять основные услуги вроде образования, здравоохранения и обеспечения продовольствием, они утрачивают легитимность. Оказавшись в таком положении, правительства не в состоянии более собирать доходы в количествах, достаточных для финансирования эффективного управления. Общества могут стать настолько фрагментированными, что им не хватит сплоченности, необходимой для принятия решений.

7
{"b":"222855","o":1}