— А почему ты здесь? Отец разрешил тебе прийти? Я не хочу, чтобы ты нарушала его приказ, потому что…

— Не волнуйся, он знает, что я здесь. — Джинни хитро улыбнулась. — У Флоры болят зубы, она стонет и вопит на всю кухню. И лэрд велел мне отнести поднос.

Говоря это, Джинни с жалостью смотрела на бледное лицо и исхудавшую фигурку Марсали.

— Господи, я не могу видеть тебя такой!

— У меня все нормально, — сказала Марсали. — Со мной здесь Тристан и Изольда, и, в конце концов, я же заперта в своей комнате, а не в подземелье замка.

— Пожалуй, — неуверенно согласилась Джинни. — Ладно, лучше садись и поешь.

Марсали равнодушно посмотрела на поднос — как всегда, кувшин воды и полбуханки хлеба. Она вернулась к окну и снова устроилась на подоконнике, рассеянно наблюдая, как Джинни хлопочет, убирая в комнате.

— Гэвин вернулся, — заметила Джинни.

— Знаю, видела.

— Он говорит, что нигде нет никаких следов Сесили.

Марсали промолчала.

— Ты не можешь подсказать ему, где…

— Нет, — ответила Марсали, заметив, что подруга подавила вздох.

— Говорят, что Патрик Сазерленд обучает своих арендаторов, — продолжала Джинни. — И что скоро он нападет на одну из наших деревень.

Марсали отрицательно покачала головой:

— Он этого не сделает.

— Ты уверена в этом, детка?

— Да, — сказала девушка, беря на руки Изольду и рассеянно поглаживая ее.

Но в самом дальнем уголке сознания притаилось сомнение. После двух недель заточения трудно было удерживать всех своих демонов на привязи.

Насколько хорошо она в действительности знала Патрика?

Прошло столько лет. И все эти годы он воевал. Убивал. Несмотря на всю нежность, которую Патрик питал к ней, он должен был стать жестоким, иначе не выжил бы. И, без сомнения, шрамы покрыли не только его тело, но и душу. Кроме того, ведь у него есть обязательства перед своим отцом, как у Гэвина — перед своим.

Марсали старалась гнать такие мысли, не желая, чтобы Джинни заметила ее сомнения. Тристан, сидевший на полу у ее ног, ревниво зацокал и попытался привлечь внимание девушки. С грустной улыбкой Марсали протянула ему руку, зверек проворно вскарабкался к ней на колени и, бесцеремонно отталкивая Изольду, улегся на спину, требуя почесать ему брюшко.

— Я принесла тебе кусок мясного пирога, — бодрым тоном сказала Джинни, пытаясь отвлечь девушку от грустных мыслей.

— Ты не должна этого делать, — мягко укорила ее Марсали. — Если тебя поймают, отец страшно рассердится. Он может прогнать тебя из Эберни, и я останусь совсем одна.

Джинни в ответ только махнула рукой.

— Как ты думаешь, тот высокий парень так и останется с молодым графом?

— Кто? — Марсали нахмурилась и удивленно посмотрела на Джинни. Наконец она догадалась:

— Хирам?

— Значит, вот как его зовут? Это имя подходит такому храброму парню, как он.

Девушка продолжала с удивлением смотреть на старшую подругу. За все годы, что она знала Джинни, та никогда не проявляла никакого интереса к мужчинам. Джинни редко говорила о муже, которого рано потеряла, но Марсали полагала, что подруга все еще горюет о нем. Убирая постель, Джинни продолжила:

— Он показался мне достойным человеком, иначе я никогда бы не доверила ему тебя.

— Он действительно очень достойный человек, — сказала Марсали. — И он, и его друг Руфус. Они были очень добры и очень переживали, что им пришлось нас оглушить.

— Оглушить вас? — Джинни бросила покрывало и резко повернулась к Марсали.

— Они ударили нас по голове, — объяснила Марсали с улыбкой. — Боялись, что кто-то из нас может вскрикнуть. Но сделали это так мягко, как только могли, и очень смущенно извинялись потом.

Джинни продолжала хмуриться. Наконец она решила не думать больше об этом и, понизив голос, спросила:

— Ты говорила с молодым графом?

— Да, — неохотно ответила Марсали.

— Он такой же хорошенький, как раньше?

— Хорошенький? Ну нет, это слово к нему совсем не подходит. Он мужчина во всех отношениях. Но действительно очень красивый. Его лицо теперь пересекает шрам, но почему-то он делает Патрика еще привлекательнее.

Марсали заметила, что Джинни посмотрела на нее понимающе.

— И он позволил тебе вернуться в замок?

— Он не хотел этого. Он хотел на мне жениться. Но это означало бы войну между нашими кланами, а Эдвард Синклер тогда присоединился бы к отцу.

Неожиданно по щекам девушки потекли слезы.

— Господи, детка моя, только не плачь!

Джинни подбежала к девушке и обняла, нежно гладя ее густые шелковистые волосы.

— Отец Патрика никогда не согласится на нашу свадьбу, — сказала Марсали с горечью. — Не согласится после того, что произошло с Маргарет.

Джинни, как могла, старалась утешить свою любимицу.

— Но знаешь, это правда, Джинни, — Марсали отодвинулась, чтобы видеть лицо подруги, — Патрик не поднимет оружие против нашей семьи. Я знаю это.

Джинни молча кивнула, затем вынула из кармана платок и, как в далеком детстве, вытирая слезы Марсали, грубовато сказала:

— Успокойся, слезы еще никому не помогли. Перестань плакать и съешь пирог, который я принесла тебе.

Из другого кармана Джинни достала сверток и выложила пирог на тарелку.

— Съешь это, детка. Тебе нужны силы. Для всех нас.

Продолжая всхлипывать, Марсали кивнула.

— Теперь я должна идти, — сказала Джинни. — Мне кажется, Гэвин скоро зайдет к тебе, чтобы опять попытаться узнать что-нибудь о Сесили. Так что кушай побыстрее.

Марсали смотрела ей вслед, зная, что Джинни права: Гэвин снова и снова пытался выяснить, где Сесили. Интересно, чем он будет угрожать ей на сей раз, думала девушка, и на сердце у нее становилось все тяжелее.

* * *

Патрик встретил Хирама во дворе замка Бринэйр, где проводил обучение арендаторов. Прошло уже две недели с тех пор, как он отправил своих соратников сопровождать Сесили Ганн.

— Девушка в безопасности, — сказал Хирам, соскочив с измученной лошади.

Убирая меч в ножны, Патрик удивленно поднял бровь.

— А где же Руфус?

Хирам отдал вожжи конюху и пожал своими массивными плечами.

— Он решил задержаться на несколько дней, чтобы убедиться, что она хорошо устроена.

Патрик с иронией посмотрел на друга. Любовь Руфуса к женщинам была хорошо известна и вызывала неизменные шутки его друзей.

Хирам понимающе ухмыльнулся в ответ.

— Ее хорошо охраняла сестра Руфуса, не говоря уж обо мне и твоей кузине Энн. Эта Энн Сазерленд носится с девушкой, как кошка со своим котенком. Она осталась с ней.

Хирам еще шире улыбнулся и добавил:

— Руфус ведет себя примерно, не беспокойся, девушке ничего не грозит.

— Представляю, как ему досадно, — пробормотал Патрик, переводя взгляд на своих людей, попарно бьющихся на мечах.

— Нет, он прекрасно все переносит, — ответил Хирам. — Он сказал, что вернется в середине следующей недели.

— Ты готов еще кое-куда съездить?

Теперь удивился Хирам.

— В Эберни? — догадался он.

— Да, — ответил Патрик. — Если ты считаешь, что тебе безопасно там появляться.

— Нет никакой опасности, — уверенно заявил Хирам. — Те Ганны, которые меня видели, были так пьяны, что не узнали бы и собственных жен.

— Тогда поезжай и скажи Марсали, что ее сестра в безопасности, — приказал Патрик. — И выясни, как она там.

Хирам наклонил голову в знак согласия.

— Сделаю.

Проследив за взглядом Патрика, внимательно наблюдающего за своими тренирующимися воинами, он спросил:

— Ты что-то планируешь?

— Тянуть время, — честно признался Патрик. — Пока не смогу разобраться во всем этом деле.

Хирам тихо заметил:

— Ты не сможешь долго водить его за нос.

— Я знаю.

Патрик не удивился, что друг так быстро и так точно разобрался в характере маркиза Бринэйра. Патрик немного помолчал, продолжая следить за учебным боем. «Они уже кое-чему научились», — отметил он с удовлетворением. Затем покачал головой.