— Я тебе объясню, пойдем! — отозвал его в сторону Кай, но друг сопротивлялся, боясь оставить жену наедине с врачом и медсестрой. Все время беременности Дины, он никому не доверял заботу о ней — только верным и проверенным друзьям: Каю — единственному вампиру, двум демонам Лизе и Марку, а также оборотню Римме и ее супругу — магу Александру.
— Аааааа! — провозгласила начало схваток ведьма, доведя супруга до нервного срыва.
Обычно хладнокровный, не демонстрирующий никаких эмоций и уверенный в себе, мужчина дрогнул. На его лице была написана мука, а еще, судя по стиснутым зубам, он просто горел желанием растерзать врача!
— Все нормально! Идем! — подталкивал его к двери Кай.
Вдруг посреди комнаты из воздуха соткались пять фигур. Разглядев их внимательнее, глава Куран немного успокоился — Дина вызвала подкрепление.
— Ого! — воскликнула Римма оглядевшись вокруг, и радуясь, что вечером оставила сына на попечение свекрови. — Да тут все запущено!
Демон Марк кивнул вампирам в знак приветствия. Его вечная напарница и вторая половина, толкнула его в плечо, выдворяя из комнаты вместе с супругом роженицы.
— Не волнуйся, — прокричала Лиза Курану, — мы позаботимся о ней.
Маг быстро начертил на полу вокруг дивана, на котором мучилась ведьма, защитный контур. Демоница встала у окна, чтобы не мешать и охранять. Младшая сестра Дины, Маринка, вместе с оборотнихой, встали позади врача и принялись поучать роженицу, как правильно нужно дышать. Ведьма по имени Диана Куран совершенно не стесняясь, послала их так далеко и надолго, что девчонки на мгновение смолкли, явно прикидывая весь путь. Потом расхохотались, и принялись за свое: "Дыши, дыши. Тужся, тужся!". Маленький мальчик, не обращая внимания на взрослых, залез на диван и сел рядом с роженицей, положив ей ручки на лоб. Дина улыбнулась ему и тихо так проговорила: "Митя, солнышко, я не хочу сейчас смотреть мультики!" Потом юный ведьмак видимо показал ей что-то совершенно другое, потому что Дина разозлилась, но с той же напряженной улыбкой пробурчала: "Ужасы мне тоже показывать не надо! Лучше давай просто картинки природы!"…
Такой хаос Даниэль Куран оставил в своей комнате и вышел вместе с другом в коридор. Они встали под стенкой и долго вслушивались в происходящее. Но ничего не слышали, ведь супруга давно установила звукоизолирующий купол на покои. Каю с трудом удалось уговорить главу клана спуститься вниз и что-нибудь выпить. Даниэль так и не смог присесть — он был слишком взволнован и ходил туда-сюда, выслушивая короткую историю о том, как его жена в очередном приступе дурного настроения отправила весь его клан неведомо куда. Впрочем, его это не особо тревожило. Дина уже не раз вызывала чертову братию, и все подопечные главы возвращались ровно через два дня потрепанные, но проникшиеся уважением к госпоже Куран.
— Нервничаешь, папаша? — неожиданный вопрос заставил вампира оскалиться и остановиться. Он с жутким выражением ужаса на лице уставился на очередного гостя, явившегося непонятно откуда. Белокурый мужчина тоже занервничал, глядя на такое "приветствие".
— Ты чего? — переспросил гость.
— Михаил? Если ты здесь, значит с ней что-то… — проронил бледнеющий Куран, готовый рвать и метать. Больше всего в жизни он боялся потерять свою вторую половину. Кай был уверен, что не стало бы Дины, и Даниэль сошел бы с ума.
— Нет, — пожал плечами ангел-хранитель. — Я просто поддержать пришел! Она родит хорошень…
— Не говори! — прошипел будущий отец и хлопнулся в кресло, закрыв глаза.
— Понятно, хочешь сюрприз! — ухмыльнулся Михаил, подошел к бару, открыл его, достал самый крепкий напиток, наполнил стакан и сунул вампиру. — Пей, иначе, ты свихнешься от ожидания! Тебе нужно хоть немного расслабиться.
— Ну что, моя внучка уже родилась? — пнув ногой двери, в комнату вошел прародитель вампиров — Таван. Под мышкой он нес здоровенного плюшевого медведя с розовым бантиком.
Даниэль воздел глаза к потолку. Кай и Михаил расхохотались, понимая, что сюрприза таки не получится.
— Почему внучка? — вздыхал молодой отец.
— Потому что у Карла — внук! — безапелляционно выдал Таван, присел в соседнее кресло и отпил прямо из бутылки.
— И что? — не понимал Даниэль.
— Что-что? — передразнил его древний. — Малыш, ну не тупи! Я понимаю, что ты у нас нервный. Особенно сейчас. Но неужели волнение за жену, мешает тебе нормально мыслить?
Вдоволь наиздевавшись над Кураном Таван все же пояснил.
— У девочки должен быть суженый! И уж прости меня за старомодность, но я считаю, что парень должен быть старше девушки, опытнее и мудрее, чтобы направлять ее, защищать и оберегать! Дошло?
— Ты обо всем знал! — осенило молодого главу объединенных кланов. — Ты все подстроил!
— Это судьба! — ехидно ухмыльнулся в ответ Таван.
— Ну и… А мне плевать! — в итоге выдал Даниэль и сдался, озвучив признание стакану со спиртным. — Главное, что я люблю ее! Кстати, а где Гелеста? Кажется, когда мы тебя в последний раз видели, ты клялся, что не оставишь ее!
— А я своих клятв не нарушаю. Мы прибыли вместе. Она здесь. Наверху. Следит, чтобы все прошло нормально. — Ответил Таван.
Так за издевками, шутками и препирательствами мужчины провели внизу несколько часов. Даниэль трижды порывался подняться наверх и узнать, как дела у супруги, но Михаил заверял, что все отлично и нервного папашу никто так и не выпустил из комнаты.
Прошла ночь. И когда солнце собиралось подниматься на небосвод, в обители мужчин объявился маг.
— Можешь пойти и посмотреть на них! — провозгласил Саша.
Даниэль сорвался с места, как ужаленный. Он бежал по лестнице, не обращая внимания, что дом постепенно наполняется звуками, вампиры возвращаются в свои комнаты.
Он распахнул двери личных покоев и увидел ее: уставшую, мокрую от пота, румяную. Она лежала на диванчике, придерживая в руках маленький сопящий сверток. Вампир шел к своей жене, медленно. В его ушах отдавался бешеный стук собственного сердца. Куран упал на колени перед любимой и уже не единственной женщиной в его жизни. Потянулся, приоткрыл одеяльце. Крошечное создание едва расплющило глазки. Сквозь две маленькие щелочки мелькнул яркий зеленый свет.
— Еще одна ведьма! — рассмеялся он, целуя жену и дочь. — Моя ведьма!!!
— Две ведьмы! — поправила его Маринка. — И обе действительно твои!
Конец.
