Вернулись ребята в класс и как ни в чём не бывало сели на своих лошадок.

— Цып-цып-цып! — говорил учёный попугай, словно желая скорее собрать всех на занятия. — Цыпцып-цып!

— Начинаем урок Фантазии, — художник торжественно поглядел на ребят с высоты капитанского мостика. — Волшебник без фантазии — всё равно что велосипед без колёс, Луна без неба, рыбка без воды, огурчик без пупырышков, мышонок без хвостика. Вот какая важная штука — ФАНТАЗИЯ… На этом уроке, дорогие мои будущие волшебники, вы станете рассказывать мне самые разные небылицы, кто какую придумает…

Ребята закачались на лошадках, а это означало: тема урока всем понравилась.

— Я буду ставить вам отметки, — сказал Карандаш. Он заглянул в каюту парохода и вынес из неё большой классный журнал. — Кто не сложит небылицу, тот получит единицу. И я буду вынужден оставить его после уроков для дополнительных занятий.

Учитель говорил строго и смотрел строго, но ребята запрыгали на лошадках ещё сильнее. Ребята не могли на таком уроке сидеть спокойно. Где, скажите, на уроке надо рассказывать небылицы? Где, кроме как в этой необыкновенной школе?

— У зайки два уха, — вдруг сказала Настенька.

— В этом нет никакой небылицы. Всем известно: у зайки два уха, — заметил Карандаш.

— У льва четыре ноги, — снова объявила Настенька.

— Я тобой недоволен, — покачал головой художник. — Всем известно, у льва четыре лапы. Для этого фантазии не надо.

— На картинке у зайца два уха и четыре лапы у льва, — Настенька показала на стенку, где остались несмытые дождём рисунки.

— Хм! В самом деле, — Карандаш удивлённо разглядывал свой рисунок. — Ты наблюдательная девочка. На уроке Внимательности я поставлю тебе самую высокую отметку… Но кто же дорисовал ухо зайцу и лапу льву? А?

Карандаш оглядел класс. Ты, конечно, помнишь, он оставил рисунки неоконченными, чтобы картинки не оживали. А тут кто-то взял и дорисовал их. Зайке — ухо, а льву — лапу.

Рисовал, очевидно, совсем не волшебник: лев и зайка не оживали.

— Прутик, это не ты?

— Не я, — ответил Прутик.

Художник вздохнул. У Прутика можно было и не спрашивать. Если Прутик дорисует, он, конечно, сделает зайке три уха, а льву шесть лап или семь. Он такой.

А Настенька нарисует ухо, потом цветочек подрисует в ухе.

А Чижик нарисует велосипед. Если нет лапы, не ходи пешком. Садись, лев, на велосипед, и никто тебя не догонит: ни заяц, ни охотник.

— Мы тоже не рисовали, — сказали Чижик и Настенька.

— Невероятно, — вздохнул Карандаш. — Но не будем отвлекаться… Итак, урок Фантазии. Чижик, расскажи нам, пожалуйста, свою небылицу.

— Живёт у меня дома, — начал уверенно мальчик, — собака по имени Бобик…

И это уже была небылица. Во-первых, потому что Бобик. Никакого Бобика у Чижа нет, я знаю. Во-вторых, потому что собака. Никакой собаки, не то что Бобика, у него нет. Она могла, конечно, быть. Но мама сказала: «Я буду жить на балконе! Я с вами жить не буду!..» Поэтому он говорил настоящую правдивую небылицу.

— Мы тебя слушаем, — сказал учитель.

— У меня дома живёт собака Бобик. Однажды она взяла мочалку и мыло и стала мыться в ванной. Мама увидела и сказала: «Что же ты, Бобик, холодной водой моешься? Чихать будешь». — «А мне, — сказал Бобик, — надоело, как все собаки, лаять. Я чихать буду. Чтобы мне каждый день „будь здоров“ говорили…»

Все весело засмеялись. Учителю даже показалось, будто в саду за окном тоже кто-то весело смеётся и хлопает в ладоши.

— Молодец, — похвалил учитель. — Ставлю тебе высокую оценку. Думаю, все ребята могут придумать не хуже… Настенька, расскажи нам, пожалуйста, небылицу.

— Небылицу? Можно я про кита расскажу?

— Давай про кита…

— Ну вот… У меня дома в ванной живёт кит. Он пьёт кефир из бутылки и никого не обижает. А по ночам булькает своим фонтанчиком и никому спать не даёт. А все думают, это кран булькает, зовут слесаря, а слесарь, как увидит кита, в окошко прыгает. Я просто не знаю, что мне с этим китом делать!

— А у меня дома, — вмешался Чижик, — живут мама и папа. Они очень послушные. По утрам всегда умываются и чистят зубы. На кровати не прыгают, подушками не кидаются. Каждое утро по дороге в школу я за ручки вёл их на работу. А недавно я повёл маму и папу в цирк. За хорошее поведение. Они были очень довольны и три дня говорили мне «спасибо»…

— Ой, не могу! — засмеялась Настенька.

А Прутик задумался. Это не так просто, придумать небылицу. Фантазировать — это совсем не просто.

— Мой любимый прадедушка, — вспомнил мальчик, — до самой пенсии работал пиратом…

И все начали смеяться. Пиратам пенсию не дают. И пират — это не работа, а неизвестно что.

— Морским разбойником работал мой любимый прадедушка, пиратом, — пояснил Прутик. — У него на балконе стоял большой-большой, чёрный-чёрный сундук с белыми косточками на крышке. А в сундуке лежала старинная-старинная карта. Она была такая старинная, что прадедушка подклеил её сам газетой. Иначе она вся бы разорвалась. Однажды я нашёл этот сундук, — сказал Прутик таинственным голосом и поглядел на девочку.

И Настенька притихла. И все почему-то притихли.

— Я хотел открыть его, а сундук вдруг ка-ак… а он вдруг как прыгнет с балкона, как загудит…

Ребята вздрогнули. В саду под окном кто-то крикнул тоненьким весёлым разбойничьим голосом:

— Уу-УУу!

— Ой, — прошептала Настенька.

— Ой, — сказал Прутик, не ожидавший ничего подобного.

— У-ух! — повторил тоненький разбойничий голос.

— У-у! — подхватил учёный попугай. — Кыш! Кыш!

— Это кто нас пугает? — сердито сказал Карандаш.

Ребята спрыгнули с лошадок. Учитель подбежал к окну. Там никого не было. Только малозаметные следы на дорожке вели в мохнатый кустарник.

— Никого нет, — удивился Карандаш. — Ерунда какая!

Он дёрнул за верёвку пароходного колокола. Диньдинь-динь!

— Урок Фантазии окончен. Перемена.

— Перемена! Кыш! Кыш! — говорил учёный попугай ребятам. — Кыш!

Он хотел, наверное, сказать: нечего сидеть в классе. Кыш отсюда. Кыш.