Мысли потекли в другом направлении. Джесси резко выпрямилась и опустила руку с зажатым в ней куском мыла в воду.

– Добрый вечер, Джейк, как поживаешь? О, я? Я беременна, спасибо, – произнесла она вслух тоном, в котором звучало осуждение, недовольство собой. Вот оно и сказано – вслух. Почему-то реальность события стала более явной. Все свидетельствовало об этом: головокружение, приступы тошноты. Разве не наблюдала она неоднократно то же самое у своей матери – только каждый раз несколько месяцев спустя происходил выкидыш. Джесси была первым и единственным ребенком, которого ей удалось благополучно выносить.

Она положила ладонь на свой еще плоский живот: надеялась, что проблемы матери ее минуют. Какой бы неожиданной ни была эта беременность, Джесси уже любила того, кто там… будет. Это будет ее ребенок. Не важно, что произошло между ними, – у нее навсегда останется его ребенок. Джесси надеялась, что у него будут голубые отцовские глаза.

Она откинулась в ванне и с новой силой принялась натираться мылом, как будто могла смыть все беспокойные мысли. Встав на колени, Джесси наклонила вперед голову и с наслаждением намылила свои длинные волосы. Мыло попало в глаза, моргая, Джесси осмотрелась вокруг. Как же сполоснуть лицо? В ванне полно мыльной пены. Тогда она перекинула густую гриву через край ванны и попыталась промыть ее, плескал воду ладонью из ведра.

Вдруг теплая чистая вода полилась сверху на голову, а чьи-то руки коснулись ее мокрых волос, промывая их. Джесси испуганно вскрикнула. Оставалось уцепиться за края ванны, пока ее голову бесцеремонно наклоняли для дополнительного ополаскивания. Она хватала ртом воздух, приготовившись сопротивляться. Быстро раздвинула руками массу волос, чтобы увидеть наглеца. И, естественно, перед нею стоял улыбающийся Джейк Колтрейн.

– Нужно нам их еще раз сполоснуть? – нахально спросил он. И сразу же отскочил, так как мыльная волна настигла его. И поделом – все его брюки оказались в мокрых пятнах.

– Ай-я-яй! – только и мог сказать он, оглядываясь на себя.

Джесси так и застыла в ванне, стоя на коленях и раздвинув мокрые пряди волос. Нижняя губа ее угрожающе выпятилась, но сразу же подобралась – она увидела, что Джейк, улыбаясь, снимает мокрые брюки.

– Не смей, Джейк Колтрейн! – пригрозила она. Но он продолжал раздеваться. Джесси откинула мокрые волосы: – Прекрати сейчас же, а то я…

– Что ты? – насмешливо поинтересовался Джейк. Он отбросил в сторону сапоги и теперь снимал рубашку. Намерения у него были самые недвусмысленные.

– Я… я не знаю, – неубедительно закончила Джесси.

– Ну, теперь я испугался, – заявил Джейк, стоя перед ней совершенно голым, поставив руки на тонкую талию.

Джесси замерла. Как захотелось ей коснуться его совершенного тела, провести ладонью по волосам на груди и ниже к животу, где снова – о Боже мой! – увидела восставшую плоть, и не смогла отвести глаз. Потом поразилась, когда эти длинные ноги шагнули к ней. Джесси вздохнула и посмотрела в улыбающееся лицо Джейка.

– Вы позволите? – вежливо спросил он. Но сам уже вошел в ванну и опустился в остывающую воду, которая выплеснулась на пол – никто из них этого не заметил. Не отрывая глаз от Джесси, он стал шарить по дну ванны в поисках мыла.

Но когда его руки наткнулись на ее ноги, он вдруг замер, а она – переполошилась. Джейк рассмеялся:

– Твои огромные карие глаза делают тебя похожей на испуганного олененка, готового сорваться с места и убежать.

Джесси закрыла глаза, не в силах ответить, потому что его руки уже не искали мыло, а гладили ее по бедрам, по талии, по груди. Она приоткрыла рот, но не для того, чтобы что-то сказать. Прерывисто дыша, позволила обнять себя и поцеловать долгим, завораживающим поцелуем.

Оторвавшись от Джейка, Джесси осуждающе взглянула на него:

– Ты пил.

– Ха, всего пару стаканчиков с Кэрли, – сказал он, не отрывая глаз от ее груди.

Джейк вытянулся в ванне, и Джесси оказалась верхом у него на коленях. Вода вдруг перестала казаться холодной, а стала горячей, обжигающе горячей, когда руками и ногами Джесси обхватила его. Она осмелела и прильнула к его губам, чтобы ощутить язык у себя во рту. Целуя его, двигала бедрами в такт движениям своего языка.

Джейк глухо застонал и высвободил губы, чтобы осыпать страстными поцелуями ее шею и грудь, добравшись до розового соска. Ласкающие движения его языка вызывали сладостное томление в низу живота и так бесконечно ей нравились. Мечтательная улыбка осветила лицо Джесси, когда Джейк опустил ее на свои колени.

Она взглянула и потерялась в любимых, таких близких голубых глазах Джейка. Он тоже прерывисто дышал, быстро помогая ее телу принять его. Джесси почувствовала, как он глубоко проник в нее. Она даже не представляла, что такое возможно; руки обвились вокруг шеи в стремлении еще больше слиться с любимым. Джейк обхватил ее сзади и помогал толчками, которые невозможно было остановить. Все сильнее и сильнее, быстрее и быстрее двигалась Джесси, отрывистые возгласы вырывались из груди, а ногти впивались в плечи Джейка.

Джейк прислонился лбом к ее плечу в тот момент, когда оба достигли наслаждения. Общее содрогание объединило их, ногти царапали спину, они накрепко впились другу в друга, сжимали и издавали стоны сладострастия. Время остановилось, и они не знали, долго ли еще оставались сплетенными в тесном объятии. Но вот дыхание стало нормальным, и вода окончательно остыла. Джесси пошевелилась в его объятиях, откинулась назад, чтобы заглянуть в глаза и отвести прядь черных волос со лба. Впервые она заметила, что он тщательно выбрит, а волосы аккуратно подстрижены.

Джейк лениво улыбнулся и поцеловал ее в кончик носа, потом поднялся, все так же держа на руках и перешагнув через край ванны, опустил на мокрый деревянный пол. Джесси почувствовала пол под ногами и, поскользнувшись, чуть не упала. Тут же был обнаружен пропавший кусок мыла. Насвистывая, Джейк начал весело мыться, а Джесси села на кровать, завернувшись в одно из полотенец, другим старалась высушить волосы. Она посматривала на Джейка в ванне; нежность, от которой сжалось сердце, захватила ее врасплох. Вдруг она испугалась, что сейчас заплачет. Ей так захотелось сказать ему, как сильно его любит, что беременна, но слова не шли с языка.

В этот момент Джейк взглянул на нее и обнаружил, что за ним наблюдают. Поколебавшись секунду, он непринужденно заявил:

– Очень хорошо. Я получаю холодную воду после того, как ты использовала меня для удовлетворения своего сладострастия, а теперь получу холодное мокрое полотенце.

Джесси почувствовала, как загорелись румянцем щеки. Желания и потребности тела все еще приводили ее в замешательство. Она на мгновение опустила глаза, а потом, как ей показалось, нашла подходящий ответ:

– Ну, тут уж ничего не поделаешь – я имею в виду полотенце, – и протянула ему то, которым вытирала волосы. – И вовсе не сладострастие, – поторопилась добавить: – Тебе достанется только одно полотенце, потому что в другое завернусь я. У меня нет чистой одежды.

– Нет, есть, – невозмутимым тоном ответил Джейк. – Вон там, на туалетном столике.

Он кивнул в том направлении и широко улыбнулся.

Джесси непонимающе смотрела на него несколько секунд, потом подпрыгнула и, поддерживая обеими руками полотенце, подбежала к туалетному столику, где нашла два пакета. Рассудив, что, видимо, Джейк положил их сюда раньше, когда вошел в комнату и застал ее в ванне, Джесси схватила их и вернулась на кровать, где и уселась по-турецки, радуясь своим сокровищам.

– Ты похожа на ребенка, получившего подарки к Рождеству, – смеялся над нею Джейк.

В ответ Джесси лишь бросила ему второе полотенце, которое он поймал в воздухе и, встав из воды, начал вытираться. Джесси отвела глаза от его обнаженного тела, понимая, что так никогда не узнает, что он ей купил! Сначала нетерпеливо развернула первый пакет и вскрикнула от восторга, увидев серебряную щетку и гребень. Джесси была так захвачена рассматриванием этих самых красивых в мире вещиц, как она подумала, что не заметила ожерелье из серебра и бирюзы, упавшее на ее скрещенные щиколотки.