Ханна обернулась к дрожащей фигурке, сидевшей рядом с ней. Ее сердце раскрылось навстречу Изабель, пытаясь ее поддержать.

– Вы отлично справились со своей ролью! – убежденно воскликнула она. – Слейд превратился в сильного, великодушного мужчину. Думаю, он достоин уважения и дружбы.

– Спасибо, милая. Надеюсь, мой внук заслуживает большего. К примеру, любви. Ты же любишь его, правда?

Тем же вечером Ханна сидела в своей спальне в одной сорочке из тонкого белого батиста и неторопливо расчесывала густые волосы у зеркала, не глядя в него. Собственное отражение ее не интересовало. Она задумалась.

«Люблю ли я Слейда Гаррета? – размышляла она. – Изабель права, он заслуживает любви. Но люблю ли я его?»

Ханна снова принялась водить серебряным гребнем по волосам. Днем ей повезло – отвечать на прямой вопрос Изабель не пришлось. Эсмеральда, вбежавшая на мост, так активно мотала мордой, что мертвая мышка, зажатая в зубах, вырвалась и упала в воду. От досады на собственную неловкость Эсмеральда принялась подвывать и метаться по мосту, отдавив Ханне и Изабель все ноги. До ответов ли тут!

Но теперь, наедине с самой собой, нет нужды притворяться.

«Как мне могло прийти в голову устроить ненастоящую свадьбу? – продолжала она думать. – Притворяться счастливой и влюбленной! Делать вид, что уединяешься с мужем в спальне, дабы зачать ребенка!»

Конечно, Ханна догадывалась об отношениях между мужем и женой. Выросшая на ферме, она видела, как спаривают животных, хотя и не находила подобное зрелище приятным. Как все происходит между людьми и что чувствует женщина, она не представляла. Мама рассказывала, что нет ничего прекраснее физических ласк двух влюбленных людей. Она надеялась, что дочери смогут выйти замуж по любви и будут счастливы в браке.

«Но разве я планирую заниматься со Слейдом любовью? Разве я люблю его?»

Ханна дернула себя за волосы, поморщилась и продолжала мысленные рассуждения.

«Если бы я любила Слейда, неужели в постели с ним я бы чувствовала себя по-настоящему хорошо? Покорно и жалко, как овца или корова на случке?

О чем я? Разве я собираюсь ложиться в постель Слейда Гаррета? Ведь я даже не планирую настоящей свадьбы, только некий фарс, призванный обмануть посторонних!

А Слейд? Что он думает по поводу моего плана? Что у него на уме? Вдруг он вовсе не считает, что необходимо ограничить себя притворством? Что, если он согласился с моим замыслом, чтобы по-настоящему овладеть мной? Ведь он сам говорил о таком желании раньше…»

Теперь Ханне стало плохо. Она повела себя беспечно и недальновидно, предлагая Слейду разыграть фарс со свадьбой! Мало того, что она могла разбить сердце Изабель, с которой успела подружиться, она также давала Гаррету шанс добиться того, к чему он стремился.

Девушка вспомнила насмешливый взгляд темных глаз и поежилась. Нет, она недооценила Слейда! Разве способен страстный, сильный мужчина прийти к ней в комнату просто для того, чтобы выпить чашечку чая?

«О Господи! Что я наделала! Несчастная Изабель! Она так надеется, что я люблю ее внука.

Люблю ее внука…»

Ханна повторила последние слова про себя, словно пробуя их на вкус. Ее тянуло к Слейду. Тянуло неудержимо, словно магнитом, что пугало девушку. Ей нравилось, что этот мужчина хорош собой и способен брать на себя ответственность за судьбы других людей. И что он умеет смеяться глазами или сверкать ими, как молния. И что у него такие сильные руки, такие…

Но любовь? Как угадать, что любовь уже раскинула над тобой свои сети? Раньше Ханне не приходилось ни в кого влюбляться.

Если Слейду случалось обнять ее или хотя бы прикоснуться к ней, ее чувства обострялись, словно подталкивая к нему навстречу. Когда Слейд сильным движением привлекал ее к себе, своим волевым взглядом приказывал сдаться, она слабела и отдавалась его власти. Но разве в том и состоит любовь?

Нет, скорее, так чувствуют себя овцы на случке!

Ханна презрительно фыркнула.

Что за глупые мысли лезут ей в голову!

В дверь осторожно поскреблись. Ханна испугалась, что войдет Слейд. Сердце неровно забилось. Однако тихое повизгивание на пороге явно не могло принадлежать Гаррету.

– Эсмеральда, глупая, как ты меня напугала, – с облегчением пробормотала Ханна, вставая и направляясь к двери. – То ты хочешь зайти, то ты хочешь выйти. Мне надоело открывать тебе. Если честно… Ты! – почти с ужасом остановила Ханна свой монолог, как только распахнула дверь.

Эсмеральда оказалась не одна. Позади нее возвышалось странное трио: Слейд и Дадли, обнявшиеся, как два брата, совершенно непохожие внешне, но до удивления схожие глупым выражением лица. Прямо перед ними стоял крохотный человечек в одежде священника. Его голова с трудом доходила здоровякам до плеч, хвост Эсмеральды лупил человечка по коленям, в его глазах застыла паника.

Что за представление они разыгрывают? Неужели два закадычных друга напились? Да они, похоже, с трудом держатся на ногах! И зачем им понадобился проповедник? Неужели им приспичило исповедаться?

– Что за глупая шутка? – шепотом возмутилась Ханна, опасаясь громким голосом перебудить весь дом.

– Мы п-пришли пож… пожениться, – невнятно пояснил Слейд, качнувшись вперед, чтобы подтолкнуть священника. Бедняга почти влетел в комнату вместе с довольной Эсмеральдой. Вслед за ним в спальню ввалились и двое друзей.

Ханна настороженно отступила назад.

– Да, мы… как его… – попытался внести ясность сын сенатора. – Мы решили жениться. Не друг с другом… это все Слейд…

Друзья с восторгом переглянулись и громогласно расхохотались. Недовольные полным молчанием священника, они по разу хлопнули его по спине, призывая присоединиться к веселью. Лицо человечка скорбно сморщилось. Казалось, его сейчас вырвет прямо на ковер. И неудивительно: от Слейда с Дадли так разило алкоголем, что Ханну уже начинало мутить.

Что же делать? Она никогда не общалась с пьяными мужчинами. Да еще с двумя сразу! Может, священник призовет их к порядку?

Однако несчастный сам смотрел на нее умоляюще, явно надеясь, что она поможет справиться с двумя нетрезвыми верзилами.