Видя его надменную позу, Ханна растеряла остатки уверенности. Она перевела затравленный взгляд со Слейда на его друга и обратно.

– Прошу прощения… за вторжение. Я приехала, просто чтобы задать вам пару вопросов, но извозчик, он… он выставил меня из экипажа. Он сказал, что уже поздно и… – Она покусала нижнюю губку и нахмурилась. – Понимаю, время для визитов неподходящее. Мне не стоило приезжать сюда. Извините. – Ханна повернулась к двери и взялась за ручку.

Слейд пересек холл в несколько шагов и придержал дверь. Взглянув вблизи на гостью, он заметил, что у нее покраснели глаза и крылья носа – верный признак переохлаждения. Мокрые пряди прилипли к вискам и к шее. Слейд испытал укол совести.

– Прекратите строить из себя оскорбленную добродетель! Вам все равно некуда пойти, – проворчал он. – Если бы не так, вы не притащились бы ко мне домой в такую погоду. Значит, придется позаботиться о вас, хочу я того или нет.

Ханна на секунду подняла глаза и вдруг расплакалась, закрыв лицо руками. Слейд вытаращился на нее, затем беспомощно посмотрел на Дадли. Приятель сделал определенный жест руками, показывая, что Слейду нужно обнять и пожалеть несчастную. Тот отрицательно затряс головой. Дадли упрямо повторил свой жест, на сей раз более энергично. Со стороны он походил на большого рыжего медведя, решившего вдруг сделать зарядку.

Слейд неуверенно взглянул на Ханну. Ее плечи ритмично вздрагивали. Вздохнув, он покорился неизбежному. В конце концов, бедняжка не заслужила грубого отношения, а он повел себя как обычный хам. Притянув девушку к себе, он прижал ее к груди. Через ее голову он видел, как довольно усмехается Дадли. Слейд одними губами произнес витиеватое проклятие в его адрес, что совершенно не смутило друга. Не переставая ухмыляться, тот подхватил свои пальто и шляпу и крадучись вышел через заднюю дверь.

Оставшись с Ханной наедине, Слейд осторожно погладил девушку по голове. Ее платье совершенно промокло, и теперь влага пропитывала и его рубашку. Изящные плечи, облепленные тканью, казались хрупкими. Он никогда раньше не утешал юных девушек, и ощущение, которое он теперь испытывал, ставило его в тупик. Он почувствовал, что ему приятно утешать. Правда, утешать именно Ханну.

Осторожное покашливание привлекло внимание Слейда.

– А, Хаммондс, хорошо, что ты спустился. Вели миссис Стэнли приготовить горячую ванну и протопить одну из гостевых комнат. Пусть туда отнесут чемоданы и приготовят что-нибудь поесть. – Он бессознательно погладил Ханну по мокрым волосам. – Наша гостья останется на ночь.

С закрученными на затылок волосами Ханна принимала свою первую в жизни ванну. Она чувствовала себя великолепно! Ей выделили чудесную спальню с туалетной комнатой, обещали принести поднос с ужином и немного красного вина. Дом Слейда Гаррета освещался газовыми лампами, вода подогревалась угольной печью, а обстановка была не просто богатая и изысканная, а очень роскошная. Раньше Ханна только читала или слышала рассказы о подобном богатстве, а теперь, пусть даже недолго, могла сама им насладиться. И где! В доме Слейда Гаррета!

Ханна намылила мочалку и провела ею по руке, оставляя пенный след. Вымывшись, она по самый подбородок погрузилась в ароматную воду и задумалась.

«Зачем он стал утешать меня, да еще прижал к себе, словно я ему небезразлична?»

Слейд Гаррет так восхитительно пах, такой уютной, надежной казалась его грудь, такими ласковыми – руки, гладящие ее по волосам!

«Мне понравилось в его объятиях.

Нет, что за глупость пришла мне в голову! Он просто вовремя утешил меня и тем самым заслужил мою признательность. На его месте мог находиться кто угодно!

Неправда, мне понравилось, как от него пахнет, мне понравились его объятия!

Что за дуреха! Испытывать подобные чувства в Слейду Гаррету – все равно, что плюнуть на свою клятву. Можно еще понять такое отношение к нему раньше, на вокзале, до тех пор, пока я не знала, с кем имею дело. Но теперь! Со мной происходит что-то странное. Меня обнимал мой потенциальный враг, а я испытываю сладкое ощущение от его объятий.

Бежать! Вот что мне нужно делать. Надо как можно скорее убираться из его дома. Даже одна ночь в особняке Слейда Гаррета способна ослабить мою волю.

Но куда я пойду? У меня нет знакомых в городе.

Что ж, значит, мне суждено остаться здесь на ночь. Но только на одну ночь! В конечном итоге никогда не помешает лучше изучить своего врага. Сегодня я слишком слаба и измучена. А завтра я снова почувствую себя сильной, способной ненавидеть и жаждать мести. Придется снять номер в гостинице или комнату в пансионе, что значительно дешевле.

Почему мне не пришла такая мысль в голову раньше? Зачем я ринулась сюда, вместо того чтобы подыскать себе жилье?

Потому что я хотела его увидеть…»

О нет!

Ханна резко встала, выдернула из стопки полотенец самое большое и завернулась в него. По ногам стекали блестящие струйки воды. Девушка принялась яростно растирать себя полотенцем.

Неужели ее блестящий план разобьется о такое нелепое препятствие, как тяготение к собственному врагу? Деревенскую курицу влечет к столичному петуху.

Ханна рассмеялась собственным мыслям. Пройдя в смежную спальню, она придирчиво оглядела обстановку. Мебель из красного дерева с золочеными ручками, резной столик у окна, мягкое, уютное покрывало. Дорого и элегантно.

Ханна радовалась одиночеству. Она сразу отказалась от служанки, которую обещала прислать миссис Стэнли. Ей хотелось немного прийти в себя и собраться с мыслями. К тому же она не нуждалась в прислуге, так как с юных лет привыкла сама одеваться и причесываться. Конечно, лет до пяти ей помогала Бидди, а иногда и мать, но жизнь среди прерий рано приучает к самостоятельности.

Ханна приблизилась к кровати и увидела разложенную на ней ночную рубашку. Почему-то ей пришло в голову, что дверь может открыться в любой момент. Вот будет потеха, если появится Слейд Гаррет и увидит ее неодетой! Девушка торопливо схватила ночнушку и прижала к себе.

Фу, что за глупости приходят порой ей в голову!

Ханна натянула рубашку через голову, все-таки порадовавшись, что у нее такой целомудренный покрой. Ее привела в восторг огромная кровать, застеленная чистым бельем, ароматным и немного хрустящим.