— Во что обойдется повторить мой костюм?

— Отличный костюм, мистер. Пятьдесят долларов, если хотите быстро.

— Сто, — сказал Белл, — если все люди в вашем ателье перестанут заниматься своими делами и костюм будет готов через два часа.

— Договорились. И мы бесплатно вычистим вашу шляпу.

— Я бы воспользовался вашей ванной. А потом хотел бы посидеть в кресле, где можно закрыть глаза.

В зеркале он увидел, что у него слегка расширены зрачки; это указывало на легкое сотрясение. Если обошлось легким сотрясением.

— Спасибо, мистер Шип.

Он умылся, сел в кресло и уснул. Час спустя его разбудило громыхание: к причалу «Мар-Айленд» двигалась бесконечная колонна фургонов и грузовиков. На борту каждого четвертого грузовика было написано «Т. УИТМАРК». Тед должен неплохо зарабатывать тем, что кормит моряков.

Портной сдержал слово. Через два часа после прибытия в Вальехо Исаак Белл сошел с парома «Пайнфор» на Мар-Айленд. У входа на верфь он показал пропуск, который раздобыл для него у морского министра Джозеф Ван Дорн. Моряки отдали честь.

— Отведите меня к коменданту.

У коменданта Белла ждало сообщение с железнодорожной станции Напа-Джанкшен.

— Мои хозяева обычно устраивают прием после того, как я прочту проповедь, — сказал приезжий английский священник преподобный Дж. Л. Скелтон.

— Мы на «Мар-Айленд» поступаем — иначе, — ответил комендант. — Сюда, сэр. Вас ждут.

Крепко держа священника за локоть, начальник верфи провел его через церковь, ярко освещенную лучами сквозь оконные витражи «Тиффани», и распахнул дверь часовни для офицеров. Из-за стола во весь рост поднялся Исаак Белл в безупречном белом костюме.

Скелтон побледнел.

— Подождите, джентльмены, это совсем не то, что вы думаете.

— В поезде вы выдаете себя за писателя, — сказал Белл. — Теперь вы мнимый проповедник.

— Нет, я настоящий священник. Ну, был… лишен сана, понимаете? Небольшое недоразумение с церковными фондами.

— А почему вы изображали Арнольда Беннета?

— Возможность, которую я не мог упустить.

— Возможность?

Скелтон энергично кивнул.

— Я был в западне. Англичане догнали меня в Нью-Йорке. Мне нужно было убираться из города. А эта работа была словно нарочно для меня придумана.

— Кто предложил вам эту работу? — спросил Белл.

— Как кто? Луис Ло, конечно. И бедный Гарольд, которого, как я понимаю, больше нет среди нас.

— А где Луис Ло?

— Я не вполне представляю…

— Вам лучше бы представлять, — заревел комендант. — Или я выбью из вас ответ!

— В этом нет необходимости, — сказал Белл. — Я уверен…

— Замолчите, сэр! — заорал комендант, перебивая Белла, как они заранее договорились. — Это моя верфь. Я поступаю с преступниками, как хочу. Итак, где китаец? Быстрей, пока я не позвал боцмана.

— Мистер Белл прав. В этом нет необходимости. Произошло огромное недоразумение…

— Где китаец?

— Когда я в последний раз его видел, он был одет, как японец, сборщик фруктов.

— Сборщик фруктов? Что это значит?

— Как сборщики фруктов, которых мы видели из поезда у Ваки. Вы их тоже видели, Белл. Там община японцев. Они работают на сборе фруктов. Ягоды и…

Белл взглянул на коменданта, тот кивнул: это правда.

— В чем он был? — спросил Белл.

— Соломенная шляпа, полосатая рубашка, грубые рабочие брюки.

— Комбинезон? С нагрудником?

— Да. Точно как японские сборщики фруктов.

Белл переглянулся с комендантом.

— У вас на острове есть плодовые деревья?

— Конечно, нет. Это верфь. Послушайте, вы, попробуете оправдаться…

Белл перебил:

— Преподобный, у вас единственная возможность не провести остаток жизни в тюрьме. Отвечайте и будьте очень внимательны. Где вы в последний раз видели Луиса Ло, одетого как сборщик фруктов?

— В очереди?

— В какой очереди?

— Повозки стояли в очереди на паром.

— Он был в повозке?

— Правил лошадьми, разве неясно?

Белл направился к двери.

— Он переодет японским фермером, доставляющим фрукты?

— Я и пытаюсь вам это сказать.

— Какие фрукты?

— Ягоды. Клубнику.

— Пропуск! Ты, узкоглазый! — кричал моряк, охранявший вход на короткую дорогу, которая пересекает Мар-Айленд от паромного причала до пирса, где моряки поднимаются по трапам и спускаются по ним, перенося провизию на корабли. — Покажи пропуск!

— Вот он, сэр! — сказал Луис Ло, опустив глаза и протягивая листок. — Я показывал его на пароме.

— Покажи снова. Если б от меня зависело, ни один японец не ступил бы на Мар-Айленд — с пропуском или без него.

— Да, сэр.

Моряк посмотрел в листок.

— Азиаты — возчики фургонов. Должно быть, фермерам нелегко приходится. — Он неторопливо обошел фургон. Взял из корзины ягоду и положил в рот. Подошел сержант.

— Из-за чего задержка?

— Проверяю япошку, сэр.

— У тебя в очереди сто фургонов. Пошевеливайся.

— Слышал, азиатская рожа! Убирайся отсюда!

Он шлепнул мула по спине, и тот рванулся вперед, едва не сбросив Луиса Ло. Дорога, вымощенная булыжником, огибала склады и мастерские и пересекала железнодорожную ветку. Там, где она раздваивалась, Луис Ло дернул вожжи. Мул, шедший за другими повозками, неохотно повернул.

Сердце Ло учащенно забилось. Карта, которую ему дали, показывала, что арсенал — в конце этой дороги, у самой воды. Он обогнул здание фабрики, и вот он — в четверти мили впереди, каменное сооружение с маленькими, забранными решеткой окнами и терракотовой черепичной крышей. Эта терракотовая черепица и блеск голубой воды залива Сан-Пабло напомнили ему родной город Кантон на побережье Южного Китая. Как ни испуган он был, тоска по дому вдруг обрушилась на него, подрывая решимость. Так много прекрасного он больше никогда нигде не увидит.

Из арсенала фургоны уходили на узкий длинный причал, в конце которого стоял сверкающий белый «Коннектикут», флагман Великого белого флота. Он так близко. Впереди последний пост — морские пехотинцы. Запустив руку под сиденье, Ло потянул за шнур. Ему показалось, что он слышат, как под ягодами застучал механизм, но на самом деле это тиканье совершенно заглушали связки динамита под корзинами с ягодами. Он уже близко. Единственный вопрос — насколько ближе он сможет подойти, прежде чем его остановят.

За собой он услышал рокот мощного двигателя. Грузовик, нагруженный бело-красными бочонками с сиропом «Кока-кола». Может, грузовик последовал за ним из очереди повозок с продуктами по ошибке? Ну, все равно: этот грузовик делал одинокий фургон менее подозрительным. Грузовик просигналил и обогнал фургон. Секунду спустя он остановился, его жесткие резиновые шины заскрипели по булыжникам. Грузовик встал боком, перекрыв дорогу, окаймленную с обеих сторон канавами. Объехать его невозможно, а Луис уже запустил механизм взрыва.

Луис крикнул:

— Сэр, пожалуйста, передвиньте грузовик. У меня доставка.

Из кабины грузовика выскочил Белл, схватил мула за хомут и сказал:

— Здравствуй, Луис.

Страх Луиса и тоска по дому мгновенно рассеялись, как унесенный ветром туман. Их сменила ледяная ясность. Он сунул руку под сиденье и потянул за второй шнурок. Этот шнурок тянулся под фургоном к гужам мула. Его движение заставило сдетонировать связку шутих, и те начали одна за другой взрываться. Испуганный мул попятился, уронив Белла на землю. И свернул прямо в кювет, потащив за собой фургон, который перевернулся, разбрасывая ягоды и взрывчатку. Обезумевшее животное вырвалось и побежало, но Луис, видя, что все потеряно, успел вскочить ему на спину. Мул лягался и бил задом, пытаясь сбросить Луиса Ло, но ловкий молодой китаец упорно держался, заставляя мула бежать к воде.

Исаак Белл кинулся за ними через поле, которое вело к узкому проливу, отделяющему Мар-Айленд от Вальехо. Он видел, как мул неожиданно остановился. Луис Ло перелетел через его шею. Китаец покатился по траве, вскочил и побежал. Белл за ним. И вдруг земля содрогнулась от сильного взрыва. Белл оглянулся. По воздуху полетели бочки с кока-колой. Фургон исчез, грузовик горел. Моряки с поста и пирса бежали к огню. «Коннектикут» и каменный арсенал были невредимы.