— Мы развелись тринадцать лет назад.

Я нахмурилась.

— Но мне тогда было четыре года. Ты не знаешь, у него… не было…

— Романа на стороне? — дополнила она. — Не знаю, но, полагаю, это возможно. К тому времени мы стали почти чужими людьми. Артур всегда был сосредоточен на своей карьере больше, чем на чем-либо.

Так кто же моя мать? Откуда я взялась? Больше вопросов. Меньше ответов. Мне нужно поговорить с отцом.

— Ты раньше работала в Подразделении? — спросил Сэм.

— Да. По случайности. Я выпустилась из колледжа с журналистской степенью, а открытых вакансий не было. Артур привел меня в Подразделение.

Я подумала об ее журнале.

— У меня есть кое-что ваше. — Я взяла его со стола рядом с диваном и протянула ей.

Она удивленно подняла брови.

— Это та книга с кулинарными рецептами в конце?

— Да. Я попробовала все.

Она пролистала страницы.

— Ух ты. А я гадала, куда же она исчезла. Здесь столько беспокойства и душевных терзаний, но рецепты хорошие. Многие из них достались мне от мамы. Она знала кухню, как никто другой.

Услышав, как она говорит о маме, я впала в отчаяние.

— Ты можешь забрать ее, — сказала я, указывая на книгу.

— Нет. — Она отдала ее обратно. — Она теперь твоя. Я вижу, ты что-то добавила. Кроме того, я начала новую.

Незаметно для всех я выдохнула с облегчением. Этот журнал уже не значил для меня так много, как раньше, но все равно напоминал мне о доме, и я не хотела с ним расставаться.

— Расскажи мне об Артуре. Как он?

Мы с Сэмом переглянулись. Учитывая тот факт, что он стрелял в моего отца, не стоило начинать разговор с этого.

— Он в порядке. Как ты и говорила, много работает.

Я теребила край журнала.

— Чем ты занималась в Подразделении?

— Работала в медицинском отделе. До моего ухода они ставили эксперименты с управлением разумом. Они практически в совершенстве стирали память.

— Подразделение подчиняется правительству? — спросил Сэм. Он выглядел спокойным, руки небрежно лежали на коленях, но тело было напряжено. Когда он повернулся, я заметила, что рубашка у него заправлена за спину, чтобы можно было быстро и легко достать пистолет.

Сура поставила чашку на стол.

— Нет, но оно по большей части финансируется правительством, между ними взаимовыгодное сотрудничество. Правительство позволяет Подразделению делать все, что оно хочет, и первым использует то, что у него получилось.

— Как парней?

От этой мысли мне стало плохо.

— Да. — Сура посмотрела прямо на Сэма. — Вас, парни, готовили как солдат высшей категории. Но когда мужчины становятся сильнее и умнее обычных людей, их трудно контролировать. Предполагаю, именно поэтому вас и заперли. А еще и потому, что ты украл что-то у Подразделения, и это очень разозлило Коннора.

— Но что? — наклонился вперед Сэм.

Она пожала плечами.

— Я тогда уже не работала в Подразделении и не знаю подробностей. А ты не из тех, кто делится такими вещами.

Она была права.

— Я дал тебе еще какую-нибудь информацию? — спросил Сэм. — Кодовое слово? Подсказку к татуировке?

Сура покачала головой.

— Предполагалось, что я буду лишь безопасным контактом, чтобы заполнить некоторые пробелы, если они сотрут твою память.

Помолчав, Сэм выдал новую порцию вопросов:

— Они работали над чем-то новым, когда я украл у них что-то? Дальнейшие изменения? Новое лекарство?

— Я и правда не знаю, но… — Сура вытянула ноги, — я слышала, что в это были вложены большие деньги. И у меня до сих пор есть связи в Подразделении.

— Проверенные люди? — спросил Сэм.

— О да.

Собака перевернулась на другой бок и засопела. В камине трещал огонь.

— Мне жаль, что ты узнала все таким образом, — обратилась ко мне Сура. — Я знаю, что сейчас тебе сложно доверять кому-либо. Но если я могу что-то сделать, дай мне знать.

— Спасибо, — улыбнулась я.

— Уже поздно. — Сэм встал. — Ты можешь остаться здесь, если хочешь. Наверху есть свободная спальня.

— Спасибо. — Она щелкнула пальцами, и собака поднялась на ноги. — Где она находится?

Сэм собрался ответить, но я его опередила.

— Я покажу, — сказала я.

Он посмотрел на меня, и я кивнула, дав понять, что все будет в порядке.

Наверху я отвела Суру и ее собаку в одну из трех спален на этаже — первую комнату слева. Вторая была моей. В третьей жили парни. Они никогда не спали в одно и то же время, поэтому со спальными местами проблем не было.

— Как зовут твою собаку? — спросила я, доставая из шкафа подушку.

— Коби. — Сура подошла к окну и вгляделась вдаль. — Парни хорошо обращаются с тобой?

Я остановилась на полпути к постели.

— Да. Ну, с Ником мы не всегда ладим, но в этом нет ничего удивительного.

Сура взяла и взбила подушку.

— Дай ему время. Возможно, он отойдет.

— Сомневаюсь.

— У парня была тяжелая жизнь. Он был сломлен задолго до того, как я его узнала. Так что не принимай на свой счет.

Я вернулась к шкафу и, порывшись внутри, достала два одеяла.

— Что ты имеешь в виду?

Несмотря на то, что мы с Ником не ладили, он меня очень интересовал. Я хотела понять его, выяснить, какой он на самом деле.

— Причина, по которой Ник связался с Подразделением, — объясняла Сура, — была в том, что он ушел из дома в шестнадцать лет и ему нечего было терять. Мать бросила их с отцом, когда ему было два года. Отец был алкоголиком. Он бил Ника при каждом удобном случае.

Одеяла внезапно потяжелели в моих руках. А что, если его отрывочные воспоминания были об этом? О его жестоком отце? Я в ужасе присела на край кровати.

— Ник ведет себя так, потому что вырос в таких условиях, — добавила Сура, — и никакие стертые воспоминания этого не изменят.

Смысл слов, которые он сказал мне тогда на кладбище, стал более понятен: "Пусть я и не помню, кем был раньше, но могу поклясться, что в моем прошлом все было не так уж радужно и расчудесно". Возможно, подсознательно он всегда знал, что похороненные воспоминания лучше никогда не выкапывать.

— А что насчет Сэма?

Сура подошла и забрала у меня одно одеяло.

— Как он попал в Подразделение? Его бросила мать, а Подразделение забрало к себе.

— И им позволили это сделать?

— Им позволяют гораздо большее.

Я подвинулась, чтобы она смогла застелить постель.

— Если ты знаешь о жизни парней до того, как им стерли память, почему ты не рассказала им сейчас?

Она иронично усмехнулась.

— Я приехала всего лишь час назад. Мы же говорим о Сэме. Он подозрителен во всем. Сэм доверяет только себе, и чтобы я сейчас не сказала, это будет воспринято с большой долей скептицизма.

Я кивнула. Конечно же, она права.

Я помогла расстелить второе одеяло поверх первого, более тонкого. Они оба пахли затхлостью, но холодным утром без них никак.

— Думаю, мне надо дать тебе отдохнуть.

Она наклонила голову, когда я направилась к двери.

— Анна?

— Да?

— Ты кажешься решительной девушкой. К тому же очень красивой. Я бы с гордостью назвала тебя своей дочерью.

Вот и все, что требовалось. В глазах поплыло, и я сжала зубы, чтобы губы не дрожали. Даже зная, что это не так, я все равно хотела верить, что она — моя мама. Я не хотела ее отпускать.

— Спасибо, — сказала я и закрыла за собой дверь.

Позже в своей комнате я скинула обувь и легла в постель. После теплой гостиной в холодной спальне мои руки покрылись мурашками. Я натянула одеяло на плечи и прислушалась к звукам в доме — скрипу половиц внизу, шелесту сухих листьев на улице.

Я столько всего узнала за один день. Моя мама не была моей мамой. Сэм был влюблен. Я увидела Ника в совершенно другом свете. Трудно было найти место для новой информации в уже переполненной голове.

Я закрыла глаза, думая, что полежу минутку, но не успела додумать мысль, как уснула. Проснулась я посреди ночи, одеяло перекосилось, ноги замерзли. Первая пришедшая в голову мысль — надо спуститься в лабораторию к Сэму. Через мгновенье, приведя мысли в порядок, я вспомнила, что нахожусь не дома и мне не надо идти в подвал, чтобы увидеть его.