Элизабет проснулась, словно от толчка, и с ужасом уставилась на миловидную женщину с убранными в пышный хвост волосами.

– Прости, не хотела тебя напугать. Я детектив Гриффит, а это мисс Петри из Службы по защите прав ребенка. Сейчас сюда придет мой напарник, он решил, что порция попкорна тебе не повредит.

– Сколько времени я проспала? – Элизабет глянула на часы. – Господи, уже почти утро. А Джули…

– Сожалею о гибели твоей подруги.

– Это я виновата. Не надо было идти в клуб. Я с самого начала понимала, что так нельзя. Но очень хотелось… Вот я и сделала фальшивые водительские удостоверения.

– Как же, слышала. Можно взглянуть на твой документ?

– Пожалуйста. – Элизабет вынула из сумочки водительское удостоверение.

Гриффит внимательно его изучила со всех сторон и, удивленно подняв брови, обратилась к Элизабет:

– И ты утверждаешь, что сделала его сама?

– Да. Я раньше много экспериментировала с подобными вещами, а Джули так хотелось попасть на «Склад 12», вот я их и изготовила. Знаю, это незаконно и мне нет прощения. Я теперь нахожусь под арестом?

Гриффит и Петри переглянулись между собой.

– Думаю, с арестом мы повременим. Ты встречалась с Гуревичем до вчерашнего вечера?

– Нет, он подошел к нашему столику. Мы пили «Космос». – Элизабет закрыла лицо руками. – Господи, неужели это случилось на самом деле? Прежде чем пойти в клуб, я нашла информацию в Интернете. Никогда прежде не бывала в ночных клубах. В нескольких статьях говорилось, что его владельцы связаны с русской мафией. Но когда Алекс к нам подошел, мне и в голову не пришло… а потом Илья…

– Илья? Уж не Илья ли Волков?

– Да. Мы танцевали, а потом пошли в отдельную кабину. Он меня целовал. Раньше никто меня не целовал, и было интересно узнать, как это. Илья был такой галантный, а потом…

В этот момент открылась дверь, и Элизабет, оборвав речь на полуслове, сжалась от страха.

– Знакомься, Элизабет. Мой напарник детектив Райли.

– Принес тебе колу. Дочь без нее не может жить, особенно по утрам.

– Спасибо, но мне не разрешают… – Элизабет нервно рассмеялась. – Глупо, правда? Я напилась до рвоты и стала свидетелем убийства двоих людей – и все равно боюсь нарушить указания матери в отношении безалкогольных напитков.

Она открыла банку и налила колу в пластиковую чашку.

– Спасибо, – еще раз поблагодарила она Райли.

Выждав некоторое время, Гриффит решила, что пора продолжить беседу:

– Элизабет, значит, вы вместе с Джули, Гуревичем и Ильей Волковым покинули клуб и поехали домой к Гуревичу?

– Нет, нас было только трое. Илью задержали какие-то дела в клубе. Он собирался приехать позже. Так и вышло.

– Это Илья Волков убил Гуревича и Джули?

– Нет, их убил человек по имени Яков Короткий. Могу его описать или нарисовать портрет, или помочь вашему художнику. Я отчетливо помню его лицо, ведь у меня эйдетическая память. Я ничего не забываю… ничего и никогда не забываю, – повторяла Элизабет дрожащим голосом.

– Господа детективы, – вмешалась Петри. – Элизабет получила тяжелую психологическую травму. Думаю, на первый раз хватит вопросов.

– Нет-нет, я должна помочь. Надо что-то делать.

– У нас есть разрешение ее матери на допрос, – возразила Гриффит.

– Матери? – переспросила Элизабет.

– Ей сообщили о случившемся. Доктор Фитч прилетает утром.

– Ну что ж… – девушка закрыла глаза.

– Послушай, Элизабет, это очень важно. Откуда тебе известно, что человека, убившего Гуревича и Джули, зовут Яков Короткий?

– Алекс во время разговора называл его по фамилии. А Джули… Должно быть, она вышла из ванной. Я ненадолго уснула на террасе. Меня разбудили голоса, Алекса и тех двоих.

– Значит, их было двое?

– Второй выше и мощнее. Короткий называл его Егором. Короткий заявил, что Алекс обкрадывает дядю. А дядю зовут Сергей. Так сказал Алекс. Алекс все отрицал, но он врал. Я видела, что он лжет. А Короткий, он был… Видели вы, как кобра готовится прикончить мышь? Как она терпеливо наблюдает за жертвой? Как наслаждается каждым мгновением, прежде чем нанести смертельный удар? Вот так все и было. Алекс держался вызывающе, будто был хозяином положения. Но на самом деле ситуацией владел Короткий. Алекс страшно перепугался, когда Короткий сказал, что им известно о его связи с полицией. И Сергей тоже знает. Мне передать их разговор?

– Мы еще к этому вернемся.

– Громила постарше заставил Алекса встать на колени, и тогда Короткий выхватил из-за пояса револьвер. Наверное, из кобуры, точно не знаю, не заметила. А потом выстрелил вот сюда. – Элизабет прикоснулась пальцами ко лбу. – Приставил ствол ко лбу и выстрелил. Почти бесшумно. А затем еще дважды вот сюда. Я зажала рукой рот, чтобы не закричать. Короткий обозвал Алекса… Очень грязное русское ругательство.

– Ты знаешь русский?

– Изучала пару лет: понимаю и немного говорю. Раньше не слышала такого выражения, но оно… одним словом, ясно, что оно означает. Я так подробно рассказываю, чтобы вы поняли, как быстро все произошло. Короткий обругал Алекса, хотя тот был уже мертв. А потом со стороны кухни пришла Джули. За кухней находится туалетная комната. Она сказала: «Алекс, мне нехорошо. Может, мы…» Вот и все, что она успела сказать. Короткий выстрелил, Джули упала, и я поняла, что она мертва, но он снова выстрелил и выругался по-русски. На мгновение я словно оглохла и ничего не слышала. Только гул в голове. Потом пришел Илья, и я решила, что сейчас его тоже убьют, хотела предупредить, помочь. Ну а дальше…

– Подожди минутку. – Голос Райли звучал ласково, и Гриффит поняла, что им движет не профессиональный долг, а искреннее сочувствие к девушке. – Не торопись.

– Они разговаривали по-русски, но я все поняла. Или почти все. Илья разозлился, но не из-за смерти Алекса.

Элизабет перевела дыхание и, закрыв глаза, слово в слово передала услышанный разговор.

– Очень подробно, – удивился Райли.

– Я же говорила, у меня эйдетическая память. Я сбежала, ведь Илья знал, что я нахожусь в доме, а значит, непременно обо мне спросит и меня тоже убьют. И я побежала куда глаза глядят, не разбирая дороги. Туфли пришлось бросить на террасе: на высоких каблуках далеко не убежишь. Я действовала автоматически, а если бы подумала, то захватила бы туфли с собой. Должно быть, бандиты их нашли и поняли, что я все видела и слышала.

– Мы тебя защитим, Элизабет, обещаю. – Гриффит взяла девушку за руку. – Поместим в безопасное место.

Выйдя из комнаты вместе с Райли, Гриффит схватилась за голову:

– Господи! Райли, ты понимаешь, с чем мы имеем дело?

– У нас есть свидетель с памятью, как у компьютера, который к тому же говорит по-русски. И мы прижмем ублюдка Короткого и эту прилизанную сволочь Илью Волкова. А с божьей помощью доберемся и до Сергея. И если у девочки хватит мужества, она сломает хребет волковской шайке.

– Она выстоит. – Глаза Гриффит горели решимостью, она бросила взгляд в сторону закрытой двери, за которой находилась Элизабет. – Послушай, Райли, нужно доложить начальству и перевезти девочку в безопасное укрытие. Нам необходимо связаться со Службой федеральных маршалов.

– Да пошли они.

– Либо мы обратимся к ним за помощью, либо они заберут у нас дело. А если будем сотрудничать, оно останется у нас.

– Черт возьми, терпеть не могу, когда ты начинаешь приводить разумные доводы. Давай поговорим о том, что действительно важно. Знаешь, что я обнаружил?

– И что же?

– Упоминание о приезде матери вызывает у свидетельницы такую же реакцию, что и разговор об убийствах.

– Думаю, родительская выволочка тревожит ее в данный момент меньше всего.

Элизабет жила как в тумане, не задумываясь, куда ее везут. В душе осталось лишь одно желание – спать. И она уснула прямо в полицейской машине, где ее сопровождали оба детектива и мисс Петри. Машина остановилась, Элизабет безропотно вышла и, словно лунатик, позволила привести себя в небольшой, обшитый досками дом. Покорно приняла футболку и хлопчатые брюки, которые выдала детектив Гриффит, и даже умудрилась переодеться в маленькой спаленке с узкой двуспальной кроватью. Она страшилась сна, но бороться с усталостью не хватило сил.