Вернув книгу на место, я спустилась вниз и вышла на улицу. Я глубоко вздохнула и почувствовала, как холодный воздух наполняет легкие. Фрэнки доверчиво прижалась ко мне, пока я отвязывала поводок, и я ласково погладила ее по голове. Мы медленно двинулись в обратный путь, я любовалась великолепием осенних деревьев на фоне чистого голубого неба. Мимо прошла женщина с тремя маленькими детьми, четвертого она везла в коляске. О чем-то оживленно болтая, они прошли к библиотеке, и мне вдруг стало так хорошо, как давно уже не было. Какое же это счастье — просто жить.

Обратно мы возвращались дальней дорогой, к огромной радости Фрэнки, и уже возле дома я увидела, как из своей машины выходит Дэн. Заметив нас, он улыбнулся, и я неожиданно для себя поняла, что тоже расплываюсь в улыбке. На этот раз Дэн был с Бесси. Наши собаки тут же принялись выражать радость от встречи — рьяно замахали хвостиками и начали восторженно обнюхивать друг друга. Мне вдруг пришло в голову, что я с удовольствием поздоровалась бы с Дэном так же, если бы позволяли правила приличия и строение тела. От этой мысли я стала улыбаться еще шире. Дэн подлетел ко мне и обнял, пока я не пропищала, что он меня раздавит.

Мы решили пообедать в ближайшем пабе, выбрали столик на улице, а собаки устроились у наших ног. Скоро нам принесли дымящиеся бифштексы и пироги с почками. Дэн заказал себе пиво, а мне минералку, а потом кофе.

После обеда мы отправились ко мне. Я чувствовала себя на седьмом небе от счастья, держа его за руку. Дома мы оставили собак резвиться на кухне и в гостиной, а сами укрылись в спальне.

Как только за нами закрылась дверь, Дэн притянул меня к себе. Сначала робко, несмело наши губы встретились, а потом слились в страстном поцелуе. От пылких прикосновений наши тела горели, мы ласкали друг друга, дрожа от возбуждения.

Не разнимая объятий, мы добрались до кровати, и вдруг что-то меня остановило. Я почувствовала, как изменился запах его дыхания, его тело больше не было таким притягательным, и в тот момент, когда я попыталась оттолкнуть его, у меня сильно закружилась голова. Я неожиданно вспомнила, как Грант касался меня в ту ночь, когда Тедди стало плохо, голос Дэна доносился до меня словно издалека, и я поняла, что не могу пошевелиться.

Когда я проснулась, то увидела Гранта, который стаскивал с меня ночную рубашку. Он грубо хватал меня за бедра и что-то бессвязно бормотал пьяным голосом прямо перед моим лицом. Плохо понимая, что происходит, я отвернулась, чтобы не чувствовать запах виски в его дыхании, и закричала. Грант словно не слышал и продолжал прижиматься ко мне. Одной рукой он гладил меня по лицу, другой возился с моей рубашкой.

Я отбивалась как могла и на мгновение спихнула Гранта с себя, но он был слишком пьян и слишком силен, чтобы мне удалось удерживать его долго. Тогда я с силой укусила его за руку, и он отпустил меня, вскрикнув от боли.

— Пусти меня! Убирайся! — кричала я, колотя его по лицу и плечам. — Мне больно, Грант, перестань!

— Я люблю тебя, — невнятно проговорил он, наклонившись надо мной.

В тусклом свете, просачивающемся из коридора сквозь приоткрытую дверь, я видела, как замешательство на его лице сменилось досадой. Он снова схватил меня и начал трясти.

— Лежи тихо. Ты моя жена, ты обязана меня любить, лежи тихо!

— Нет! — в ужасе завопила я, когда он улегся на меня. — Я не Лорен. Оставь меня в покое!

В спальне зажегся свет, и Грант замер.

— Ты слышал, уйди от нее, — велела Карен, стоя в дверях.

— Уйди! — прошипел Грант и снова повернулся ко мне.

Карен стремительно пересекла комнату и рванула его за рубашку.

— Пошел отсюда, или я вызову полицию.

Грант посмотрел на нее, и в его затуманенных глазах появилась наконец искра просветления. Он скатился с меня и, пошатываясь, встал на ноги.

— В этом нет необходимости, Карен. К твоему сведению, Лорен — моя жена.

— Она хочет, чтобы ты ушел, — твердо сказала Карен. — Ты пьян, возвращайся в свою комнату.

К моему удивлению, он не стал спорить, лишь смущенно кивнул, бросил на меня осуждающий взгляд и нетвердой походкой вышел из комнаты. Карен села на край кровати и обняла меня.

— Все в порядке, он ушел, — нараспев говорила она, пока я рыдала. — Запирай дверь, и он больше не будет тревожить тебя по ночам.

Когда она вернулась к себе, мне потребовалось время, чтобы заставить себя двигаться, но страх перед возвращением Гранта оказался сильнее. Я с трудом встала, подошла к двери и заперла ее. Потом, шатаясь, доковыляла до кровати Лорен и закрыла глаза, но сон не приходил. Я вертелась с боку на бок, снова и снова мучая себя ужасными воспоминаниями, и чем больше я думала о том, что случилось, и о том, что сейчас чувствует Дэн в моей квартире, тем меньше мне хотелось спать. Я посмотрела на будильник и вздрогнула от ужаса. Когда меня выдернули из тела Джессики, было около трех часов пополудни, а теперь стрелки приближались к четырем утра.

Значит, дома я почти целый час нахожусь без сознания, и Дэн наверняка сходит с ума от беспокойства. Только бы он не стал вызывать «неотложку». Меньше всего мне хотелось снова оказаться в больнице. Чем чаще это будет случаться, тем больше врачи будут изводить меня анализами и рыться в Моей истории болезни, а потом припишут мои обмороки нервно-психическому напряжению и эмоциональным стрессам.

Я с ужасом представила, что произойдет, если обморок случится во время судебного заседания или на важном корпоративном мероприятии. В таком случае я рискую не только остаться без работы, но и поставить под удар репутацию фирмы «Чайслуорт и партнеры». Ведь речь идет не о коротких обмороках, я могу быть в «отключке» столько времени, сколько потребует мое пребывание в семье Ричардсонов. Как я объясню это толпе юристов? От дурных предчувствий меня бросило в дрожь.

Чувствуя себя несчастной, я сунула голову под подушку и снова представила себя в сумасшедшем доме.

Наверное, я все же уснула, потому что очнулась от чьих-то тихих голосов. На мгновение я растерялась. Кто я сейчас — Лорен или Джессика?

Я открыла глаза и увидела Клару. Она сидела в углу спальни, рядом с Дэном. Наклонившись друг к другу, они шептались как заговорщики.

— Давай подождем еще несколько минут, — говорила Клара. — Я понимаю твое беспокойство, но позавчера она точно так же потеряла сознание в офисе, а когда очнулась в больнице, была как огурчик. Я точно знаю, что еще раз попасть в отделение неотложной помощи она бы не хотела.

Дэн бросил на меня взгляд. Он был очень бледен, в глазах сквозила тревога. Когда он увидел, что я очнулась, его лицо осветилось, словно солнечный луч пробился сквозь тучу.

— Джессика! — воскликнул он, подбежал к кровати и обнял меня. — Что случилось?

— Прости меня, пожалуйста, — заплакала я, уткнувшись лицом ему в плечо. — Я должна была предупредить, что это может произойти снова. Это последствия удара молнией. Прости меня.

Он прижал меня к себе, и я разревелась как дура. Когда я снова подняла на него глаза, мое лицо было мокрым от слез, из носа текло.

— Ты, конечно, теперь меня бросишь, — пробормотала я.

— Глупышка, — ответил он. — Ты так просто от меня не избавишься. Я у тебя на крючке, поняла?

Я взглянула через его плечо на Клару, которая наблюдала за нами, явно чувствуя себя лишней.

— Как ты здесь оказалась? — спросила я.

— Этот парень порылся в твоей телефонной книжке, — ответила она, шутливо грозя Дэну пальцем. — Он вспомнил, что ты рассказывала ему о своей подруге Кларе, и нашел мое имя на букву К.

— Ты была не на работе?

— Разумеется, на работе. Но мобильник был включен, и я тут же примчалась. Тем более, рабочий день уже почти закончился. — Она многозначительно взглянула на Дэна, потом снова на меня. — Я вижу, моя девочка, ты неплохо используешь свой больничный.

— Спасибо, что не вызвали «скорую», — сказала я, не обращая внимания на ее подколку, и вытерла нос салфеткой. — Обычно я не пропадаю надолго.