Через две минуты Майя застонала и, открыв глаза, прошептала:

— Это не весёлые, а адские гонки. Скажи честно — это когда-нибудь закончиться?

— Закончиться. Я тебе обещаю. Как ты себя чувствуешь?

— Как будто меня пожевали, потом выплюнули, и наступили ногой.

Я улыбнулся. «Если шутит, значит всё более-менее нормально» — с облегчением подумал я.

— И что нам теперь делать? — она приподнялась. — Машине капец, и надо включать пешкарус?

— Что включать? — непонимающе переспросил я.

— Это сленг. Пешкарус — идти пешком.

— А ты сможешь? Здесь в принципе уже не далеко.

— Если устану, залезу тебе на шею, и свешу ножки, — ответила Майя, вставая.

Её тут же качнуло, но она удержалась на ногах.

— Даже не интересно, опять пострадала голова. Это уже повторение. Хотя нет, в прошлый раз крови не было.

— Точно сможешь идти? До дома ещё километров семь, не меньше.

— Всё равно другого выхода нет.

Я подошёл к машине и, перевернув её с крыши на колеса, оторвал крышку багажника и вытащил оттуда наши сумки.

— Тогда в путь, — сказал я и, поддерживая Майю за локоть, направился к дороге.

Но нам повезло, как только мы спустились на трассу, возле нас тут же остановилась машина, и пожилой мужчина спросил у нас:

— Что случилось? Скорую помощь вызвать? — и посмотрел на Майю.

— Нет, спасибо большое. Это царапина, — ответила она.

— Тогда эвакуатор?

— Нет, — сказал я. — Мы позже этим займёмся. Вы не могли бы подбросить нас. Тут недалеко посёлок, и мы там сняли дом.

— Да, да. Конечно. Нам всё равно по пути, я там живу.

Положив сумки в багажник, я усадил Майю на заднее сиденье, а потом сел рядом с ней и прижал её к себе.

— Ты себя точно хорошо чувствуешь?

— Нормально.

Через двадцать минут мы въехали в посёлок, и мужчина настоял на том, чтобы довезти нас до того дома, который мы сняли. Когда мы остановились и вышли из машины, Майя с восхищением уставилась на дом. Я улыбнулся и прошептал ей на ухо:

— Там и ванна джакузи есть!

Достав сумки из багажника, я вытащил своё портмоне и, достав оттуда стодолларовую купюру, протянул её мужчине.

— Спасибо, что остановились.

— Не надо мне денег, — ответил он.

— Вы нас здорово выручили. У моей жены и так рука поломана, а она себе и голову ещё разбила в аварии, и если бы не вы, нам пришлось бы идти пешком. Возьмите.

Он взял деньги, а потом достал из кармана обрывок бумажки и, записав на нём номер телефона, протянул мне со словами:

— Если надо будет в город, обращайтесь. Я свожу вас бесплатно, то есть вы мне уже заплатили.

— Хорошо. Спасибо вам ещё раз.

Мужчина кивнул и сев в машину, тронулся с места.

— А вы люди не так уж и плохи.

— Да, и я рада, что ты это стал понимать. — Майя улыбнулась. — Слушай, а у меня оказывается серьёзный провал в памяти.

— Какой? — с тревогой спросил я.

— Я совершенно не помню день нашей свадьбы, когда я стала твоей женой.

— Значит, придётся второй раз сыграть, чтобы напомнить тебе, — я наклонился и поцеловал её.

— Здравствуйте! — за спиной раздался женский голос.

Мы с Майей развернулись. Возле забора стояла женщина и смотрела на нас.

— Это вы звонили по поводу аренды дома?

— Да, — ответил я. — Мы задержались, потому что попали в аварию, — и чтобы сразу предупредить все вопросы на эту тему, произнёс, — Но с нами всё хорошо. Пострадала только машина, и моя жена порезала голову, поэтому я хочу как можно быстрее, уложить её в кровать.

Хозяйка понимающе кивнула, и провела нас в дом. В гостиной я усадил Майю на диван, а потом хозяйка стала показывать мне дом, рассказывая, где и что находиться. Как только я рассчитался, она уехала.

Присев рядом с Майей на диван, я спросил:

— Ты на самом деле хорошо себя чувствуешь?

— Да. А что?

— Просто беспокоюсь за тебя, — ответил я.

Но на самом деле у меня были большие планы на сегодняшний вечер. Там, на дороге, когда Майя была без сознания, я решил, что обращу её в вампира уже сегодня ночью, если она ответит на один мой вопрос положительно. Я окончательно понял, что люблю Майю и хотел знать только одно — любит ли она меня. И если любит, значит, это будет последний раз, когда я буду заниматься с ней любовью, как с человеком, и последний раз смогу пить её божественную кровь. И я хотел, чтобы этот последний раз запомнился нам обоим, потому что потом уже всё будет по-другому.

— Ну, так как насчёт джакузи? — обнимая Майю, спросил я.

— Что, прямо сейчас?

— Да. Сначала хочу наверстать упущенную ночь, а потом, как раз и следующая наступит! — я улыбнулся.

— Ты точно маньяк, — фыркнула она, и поднялась с дивана. — Джакузи, так джакузи, только для начала я хочу принять душ. Показывай, где он.

— Пошли, — взяв Майю за руку, я повёл её на втором этаже.

— Вообще, для начала, покажи мне спальню, — попросила она, когда мы поднялись на второй этаж.

— Волнуешься за размер кровати? Не волнуйся, я выбрал комнату с самой большой кроватью!

— Гера, тебе пятнадцать или полторы тысячи лет? У тебя мысли работают только в одну сторону!

— Рядом с тобой и особенно сегодня — да. И если быть точным, то мне не полторы тысячи лет, а 1297 год. Я тогда округлил.

— Какое облегчение! Ты оказывается младше на двести три года! Это существенно меняет дело! Ты совсем ещё пацан — юный и зелёный! — она, смеясь, закатила глаза.

— Если я пацан, то ты тогда кто? Я старше тебя на 1272 года!

— Прости, не пацан, а дряхлый, немощный старикашка.

— Да!? Ты ещё сегодня пожалеешь, что обозвала меня дряхлым и немощным, — я попытался изобразить злость на лице, но меня хватило ровно на тридцать секунд и, не выдержав, я рассмеялся.

В спальне Майя разделась до белья, взяла из сумки халат и, попросив опять закрутить ей гипс плёнкой, прошла в ванную комнату. Я прошёл следом за ней и, включив в ванне воду, чтобы она наполнялась, разделся и вошёл в душевую кабинку к Майе.

— И что тебе здесь надо? — недовольно спросила она.

— Спинку пришёл тебе потереть, — ответил я, забирая у неё мочалку, и поворачивая спиной к себе.

Я стал мыть Майю, прекрасно понимая, что после того, что сделаю сегодня ночью, ещё не скоро смогу дотронуться до неё. Мне хотелось запомнить каждое мгновение пока она человек, и каждое прикосновение к ней. Я не знал, пройдут дни, недели, месяцы или годы пока она простит меня, а с её характером лучше настраиваться на месяцы, а то и годы. И поэтому было так важно запомнить сегодняшний наш день во всех мелочах, чтобы потом, когда Майя будет злить меня, я не срывался и помнил, ради чего я так стараюсь.

— А теперь бегом в ванну! — сказал я ей, выключая воду в душе, и беря её за руку.

В ванне Майя попробовала сесть напротив меня, но я сразу же притянул её к себе.

— Слишком далеко! — и повернув к себе лицом, усадил к себе на колени, а потом стал целовать, поглаживая её грудь.

Хотелось продлить каждую секунду удовольствия, но с Майей это редко получалось. Я уже знал, что первый раз нет смысла тянуть, и я всё равно не смогу долго сдерживать себя, поэтому приподнял её и стал медленно входить в неё, наслаждаясь каждым мгновением.

Майя тут же подалась мне на встречу, а потом стала двигаться, закрыв глаза и постанывая. Я положил ей руки на бедра и стал направлять её и одновременно сильнее прижимать к себе, чтобы оказаться ещё глубже в ней. Когда она стала прерывисто дышать, и я понял, что она уже приближается к апогею, я сжал её бёдра, не давая ей слишком быстро двигаться и спросил:

— Майя, ты любишь меня?

— Да, — выдохнула она, запрокинув голову.

— Посмотри мне в глаза и скажи это.

— Я люблю тебя, Гера, — с придыханием произнесла она, глядя на меня.

— И простишь меня, чтобы я не сделал?

— Да.

— Значит, решено! — я ослабил хватку, позволяя ей двигаться быстрее. Итак, сегодня ночью я обращу её.